Без страховки

Я люблю тишину и природу,
Мог бы жизнь прожить без народа,
Только всю жизнь я жил в городах
И работал всегда не за страх

Даже, если и страшно бывало,
А на совесть, за деньги, но мало
В вузе мне за работу платили,
Как и всем, но всегда находили

Мы с коллегами летом калым.
Так что, временем золотым,
Для меня в жизни был отпуск.
Я всегда к завершению опус,

Опупею, как мне звать угодно,
Сочинял и читал принародно,
Всем о том, как крыли крыши,
Вели ЛЭП, - всё, что повыше,

Где нельзя обойтись без страховки,
Брали мы и работали ловко,
Не за страх, безо всякой страховки,
Без перил и без подготовки.

Да хранил Бог, - все из нас живы.
Есть увечья, но как бы могли мы
Без страховки себя не калечить.
Не веду здесь про совесть речи,

Пока речь лишь о переломах,
Об ожогах, так мне знакомых,
Когда я ещё жил не в Германии
И трудился с Душой и желанием,

Находясь всегда в гуще народа,
Хотя всю жизнь люблю природу,
Даже смог бы и жить без народа
Месяц, два... только не больше года.

2.
По немецким понятиям, Хоф -
Самый средний из городов,
Значит, в нём нашего люду,
Из России - сколько и всюду,

В любом городе здесь, в Германии
Больше, меньше - тут точные знания,
Ни к чему, как и все знанья прежние,
Впрочем, тут даже знания свежие,

Чисто местные, из академии,
Не находят своё применение.
К такой мысли на личном опыте
Я пришёл и бросил все хлопоты

По устройству себя на работу.
А, когда, проявляя заботу,
Меня спрашивали про работу
Наши люди, я всем охотно,

От Души отвечал, что тружусь -
Над собой. Если - правда, то - пусть,
Знают люди, что я при занятии.
Но народ наш уж больно занятный,

Все-вся-знающий и сердобольный
Мою мысль исказил. Я окольно,
О самом себе новость услышал, -
Мол, Голубчиков - совсем вышел,

Сидит дома, баклуши бьёт,
И втихую горькую пьёт,
До рассвета в его окне свет,
А ещё говорят, что поэт!

3.
Я народом нашим горжусь,
Но в подмётки ему не гожусь,
Хоть на выдумки я и горазд,
Но, что слышу я в другой раз,

Меня просто в восторг приводит, -
До чего же народ наш доходит
И откуда про всех он всё знает.
Преклоняюсь и шляпу снимаю

Перед знаньем, но чистонародным
И смеюсь от Души всенародно,
Как могу я, над слухами, страхами,
Что народ сочинил сам и ахает.

4.
Ходит слух, - я пристроился ловко
И, как умный, пошёл в страховку.
В этом слухе - есть доля правды,
Но вот в чём наши люди правы,

Предоставлю судить лишь народу,
Но скажу в оправданье, что сроду
К нашим людям у них в страховке,
Тем, кто наш люд страхует ловко

И бесстыдно, во мне - отвращение.
Впрочем, способов обогащения
На народе нашем здесь хватит.
Людей наших за руку не схватят

Наши люди. Они, как дети,
Верят в страхе всему на свете,
Нелегко им без знанья законов,
С языком их в стране незнакомой,

В этой странной стране Германии.
То, что мне до её понимания
Ни за что в жизнь не дорасти,
Я писал и не буду вести

О своих личных страхах речи,
Но, идя к заключенью, отмечу,
Что пока в языке - несвободен,
Правда, он на работе пригоден

Большей частью - приклеивать марки,
Да и то лишь, когда по запарке
Позабуду культурные средства,
Языком-то сподручней, как с детства

Я привык, взяв с народа пример,
Когда был я - пацан, а не Herr,
Как зовут коллеги в страховке
Лишь меня одного. Мне неловко,

Но привыкну, я им не коллега, -
Так как я тротуары от снега
По утрам чищу старательно,
А потом не менее тщательно

Посыпаю каменной крошкой
Вокруг фирмы пути и дорожки.
Тогда, значит, в погоду плохую
Я народ от падений страхую!

Может быть, на это намёк
В обращении, но невдомёк
Страховых дел местным спецам,
Что всех наших в страховке я сам,

Но по-русски, - зову не иначе.
Круг замкнулся, а это значит,
Что, начав свой круг с этого слова*,
Завершил и вошёл я в круг новый!

Но и в новом круге, как в старом,
Я продолжу лечить людей даром,
Как я вылечил здесь свою Душу.
Народ любит про Душу слушать,

И не страшно мне, что наизнанку
Кто-то вывернет, что спозаранку,
До рассвета, в тиши напишу я,
Я-то знаю, - не даром спешу я,

Я спешу - год, другой наверстать,
Чтобы в ногу со временем встать
И на совесть в положенный срок
Отчитаться за жизнь Душой смог.

Хоф, Германия, 27-29.11.98

*„Закончена в НЭТИ карьера
И жизнь начинается Herr(a)“
- так начинался написанный мной в России последний стих, которым я нежно прощался с народом и коллегами по Новосибирскому электротехническому институту (уже тогда, в 1993 году, переименованным в Новосибирский государственный технический университет), где я протрудился всю свою жизнь, поднявшись по крутым ступенькам иерархической лестницы преподавателей вузов до должности доцента кафедры „Финансов и права“, твёрдо веря, что жизнь не бывает не права!