Треугольник Митилены

Концентрация серебряных чувств в твоих ладонях
Напомнит мгновенно, как молнией, повторно –
Скрупулёзную лирику моих наблюдений: горшок,
Из него прорастает согбенная дева камелия;
Чертополоховы всполохи жадных течений – смешок,
Что звенит тетивой искривлённой улыбки, черта ареала
её обитания, вне всяких сомнений, безбрежней Урана –
но только в местах, где течение вырежет небо ножом.

Дрожащая искренность пытки дежурной – в ней acta diurna
Отражается так, словно ходит неделя в котурнах. Божок
Столь надменный, что сам преподносит себе гекатомбы,
был разбит и сложился вовнутрь, как головоломка,
когда пуританство последнего бдителя культа сошло,
словно кровь, растворившись, в кроплёный песок.

Обольстительно милый портрет безучастья –
В нём можно легко угадать персонажей. Для этого надо
Лишь поверить на миг, что могли быть мы счастливы вместе, но мы,
Направив обратно из города стопы,
на гору взошли, чтоб увидеть, что не было прошлой недели. В пути
таким же пустым оказался и год. Из кратера
я руки себе окроплю, чтобы кровь сохранить.

Что было у нас? Этот перечень тянется сквозь лабиринты
Взаимных догадок о том, кем могли бы являться другие,
Когда б не тираны чужого в бессилии корон.
И Фемида, бесстыдно ласкаясь к сестре громовержца, решила,
Что пора заложить бесконечный, сырой коридор.
Но факел в руках Минотавра сгорает, и в зале
Зажигает он нехотя свой погребальный костёр.

Тебя нет в моей жизни много дольше того,
Что хватило б на то, чтоб схватить и размножить
Под стеклом увеличительным, в сто
Раз способным уменьшить расстояние разлуки.
Рассчитавшись с судьбой, оставляю себе медяки: их давно
Общий вес оттянул мне карманы пальто. На поруки
Отпускаю стрелой своё сердце, надеясь,
что дождём призовёт отпущение грехов.

Мир смешался со всем, что является мира частями.
Истощился фонтан предпосылок к рождению дня,
И корабль стремительно мчит в направлении дна.
Вряд ли по Трое тоска так безумила тевкров ночами,
Как мне хочется как-нибудь встретить тебя, и молчать,
И молчать обо всём, что в разлуке столь важным казалось,
А при встрече молиться богам, чтоб сошла немота.

Окажи мне услугу, безбожница Лета, добавь
В мой напиток вечерний сомнительных трав,
Чтобы, пьяным гуляя, забыл о каком-то начале,
Что никак не могло обозначить начало пути, -
Лишь случайную точку в пространстве касаний -
И избавь от труда быть счастливым за них.