Длинноты перед сном

А вы похожи, говорит.
Судьбы как будто путь открыт..
Но только сколько ещё, сколько
Мне одному идти, идти,
Ни с кем, ни с кем не по пути.
Не приходи ко мне, не надо,
И песни громко мне не пой.
Не пой и тихо. Смотрят гады
Как мы идём по мостовой.
Тошнит, как будто съел чего-то.
И время сыпется не нас,
Иль на меня. Выходит с рвотой,
Всё, что я делаю сейчас.
И что не делаю. Мне снится
От века странная любовь.
Выходишь за свои границы,
Неограничен вновь и вновь.
И органично переходишь
Из царства света в царство тьмы,
Когда себя вдруг не находишь,
Когда разрушены мосты.
Когда и ты, и нежный голос,
И смех, чудачества твои
Куда-то делись, раскололись,
Как мир без Божией любви.
И чем дышать ещё столетье
Или хотя бы этот день
Не знаю я. Вы мне ответьте,
Когда на сердце ляжет тень,
Когда тоска возьмёт за горло,
Когда не любо ничего.
Уж лучше б дал, Максим, ты в морду
С пол-оборота своего
Кому-нибудь, кто обижает,
Иль просто кажется тебе.
Но к вечеру всё утихает
И рыбы плавают в воде,
Да не живые, кверху пузом,
И пузыри, и потроха
Плывут за ними лёгким грузом,
Ведь лёгких нет у них пока.
Смотри-ка, пишешь и смеёшься
Сам над собою ты, поэт,
Как эхо в горле отзовёшься
И сам услышишь свой привет.
Ночной дозорный, беспризорный,
Стихов своих патруль, пастух.
Склонясь душой над миром сонным,
Выпрастывай свободы дух.
Дыши, шути, насупив брови,
Разбейся до крови, но всё жь,
Пойми, что действовать в неволе
Не может праведность, а ложь
Усердна в этих обстояньях.
А ты то кайся, то греши,
Чтобы в искуственной нирване
Считать последние гроши.
Иль к чёрту все послав законы
Нечеловеческого сна,
Вдруг очутиться на перроне
И Анну оттащив сперва
От рельс и грязных, и холодных,
Ударить в колокол зыбей,
Чтобы очнулась преисподня
От речи праведной твоей.