Мой сулейман стальский

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
 
"Я себя считаю счастливым, увидел настоящего народного певца". Максим Горький.
 
У каждого человека есть свой любимый поэт, композитор, художник и просто народный герой. Талант того или другого принадлежит миллионам, но у каждого человека есть право считать его самым дорогим человеком, следовать его примеру и считать своим кумиром. Я могу считать Сулеймана Стальского, всеми любимого Гомера двадцатого века, своим духовным отцом. С малых лет мой отец, Саиджамал, прививал мне любовь к творчеству великого земляка Стальского, делясь воспоминаниями. Каждый рассказ, каждая веха его жизни были важны для меня. Даже оставаясь в одиночестве, я продолжал думать о судьбе Стальского. Я зачитывался стихами знаменитого земляка, и мысли вихрем кружили в моей голове. Его стихи были для меня словно нанизанные непревзойденным мастером на ниточку бусы, и я боялся, что неправильным прочтением разорву эту ниточку, и бусины разлетятся, растеряют свой блеск, потеряют свою особенность. У Марины Цветаевой был "Мой Пушкин", у Расула Гамзатова - "Мой Дагестан", а у меня - "Мой Сулейман Стальский".
Впоследствии я по крупицам собирал разные факты о жизни поэта и его современников из рассказов тех старейшин моего и соседних сел, с которыми мне посчастливилось встретиться. Все рассказы я с большой осторожностью, боясь потерять хотя бы слово, записывал в своих тетрадях, что-то печатал в различных газетах и журналах. У меня собрался хороший материал биографии поэта. Когда по возрасту я стал старше самого Стальского, то задался вопросом: "А кто, если не я, опубликует собранные материалы? Что скажут мои потомки, если я не доведу дела до конца? Зачем тогда нужно было проделывать столько работы по сбору материала?" И тогда у меня возникло желание поделиться накопленным материалом, собрав его в одну книгу и познакомить моих дорогих читателей с жизнью Стальского, чтобы как можно больше людей узнало о жизни и деятельности великого поэта и полюбило так, как полюбил его я.
О Сулеймане Стальском рассказано многими учеными, поэтами, писателями, художниками, государственными деятелями и простыми односельчанами поэта. Я думаю, что тоже могу внести свою скромную лепту, и мои старания пригодятся юным читателям. Можно найти ещё много полезного в стихах и высказываниях, что дополнит пробелы биографии Стальского. Ежегодно проводятся "Дни поэзии Дагестана", приуроченные к дню рождения великого поэта. Каждый год я выступал новым стихом, посвященным поэту Сулейману Стальскому.               

ПОСЕМЕЙНЫЙ СПИСОК
Ашага-Стальского сельского общества, селения Ашага-Стал, Кюринского Округа Гунейского наибства. Составлено в 1886-году 10 июля. ЦГА ДАССР. Фонд № 21. Опись № 5. Дело № 76. Примечание. 1 капан = 4 десятинам, 1 десятина=1,092 гектар
Когда проводил перепись, о семье написано следующее: под номером 156.а) Гасанбеков Сулейман, ему 14 лет, и он в то время находится в Дербенте; б) младший брат Мирзекерим – 7 лет. В семье 5 женщин Семья имела в ту пору 30 капан поливной земли.1 капан равнялся 4 десятина. 1 десятина равна 1, 092 гектар.
После смерти отца Гасанбека у мачехи Гехвер, оставались кроме пасынка Сулеймана, свой сын Мирзекерим и две дочери. Сулейман не мог оставаться жить с мачехой. В один весенний день Сулейман со старшими товарищами покидая, родное село, доехал до города Дербента. Товарищи нашли для Сулеймана работу в городе, а сами уехали в сторону Баку. Мачеха Гехвер, чтобы прокормить семью, продавала земли и скот за бесценок. Проработав несколько месяцев, Сулейман не смог собрать денег, кроме как на питание. Он возвращается домой с пустыми руками. Когда Сулейман был в Дербенте, умер младший брат Мирзекерим. От отца Сулейману достались две маленькие комнаты, освещающиеся солнцем из отверстий в потолке. После долгого времени в чужбине, Сулейман женился на Марият, батрачке, работающей у богатого человека по имени Эмиргамзабек в селе Орта-Стал. Они вместе трудились, и со временем Сулейман построил двухкомнатный дом в старом саду покойного отца.
 
О СИРОТСТВЕ
Все знают, что сиротами становятся дети, лишившиеся отца и матери, что если ребёнка при живых родителях называют сиротой, то это звучит, по меньшей мере, странно. Обычно у детей бывает одна мать, которая родила. А несчастному Сулейману суждено было иметь трёх матерей: первой была родная мать Шейрихан, которая бросила его и вышла замуж за другого человека; второй - кормилица Иминат, которая до 7 лет кормила маленького Сулеймана. Третьей была мачеха Гехвер, которая осталась с двумя маленькими дочерями. Обычно в праздники детям раздают подарки, а Сулеймана называли сиротой трёх матерей. 
Рассказ Шехкеримовой Сайибата.
 
СИРОТА ТРЕХ МАТЕРЕЙ.
Судьба послала матерей трех видов,
Видевшие мир со слезами на глазах;
Захотел ты порвать занавесы горя,
Искал ты правду на чужбине
Осиротевший не видя солнца, Сулейман.
 
Увидевши все трудности этой жизни,
Но при этом не упал ты духом.
Созрели на твоем лице усы и борода,
Поэтическое оружие ты считал за меч,
Закаленный в огне судьбы, Сулейман.
 
Каждая эпоха имеет свои недостатки,
Ты имел дар сразу их узнавать.
Речами, невозможными спрятать в сердце.
Имевшие силу резать как стеклорез,
Ты был мужчиной, не знавший страха, Сулейман.
 
Ты не жалел для народа жизнь свою,
Поднялся ты, как гора, в высокое небо.
Нам посчастливилось ходить по твоей земле,
Трудиться, читать стихи в праздники
На каждом мероприятии, где было нужно, Сулейман.
 
Как родной язык, как благодать, как воздух,
Мне нужны твои стихи, твои наставления.
Как саз Саида, голос Эмина – как лекарство,
Твоя мягкость, скромное поведение,
Навсегда вошло в историю, Сулейман!
Пер. Ольги Потаповой.
 
РОДОСЛОВНАЯ
Однажды на похоронах я встретился с известным ученым-арабистом Садыки Магомед-Галибом. Разговор шёл о родословной Сулеймана Стальского. Он мне показал самый высокий надгробный камень на кладбище Каиба, работавшего старшиной трёх Стальских сел, т.е. дальний родственник отца Сулеймана-Гасанбека. Когда женился Гасанбек на Шейрихан, семья у них распалась. Когда Шейрихан родила мальчика, ее родственники, обиженные на Гасанбека, подкинули малыша к отцовским воротам, даже не дав пробовать материнского молока.
Сердобольная соседка Иминат, сама только потерявшая сына, забрала мальчика к себе и воспитывала его до семи лет. А потом Гасанбек забирает Сулеймана к себе. Но радостей жизни Сулейман в отцовском доме не испытывал. Отец болел и жил бедно. "Мой отец был крестьянином. А также он был неудачником" - вспоминает поэт в "Рассказе о себе." Жестоко обошлась с Сулейманом и мачеха. После смерти Гасанбека она выжила Сулеймана из дома.
 
О ДЕВУШКЕ БЕС
По рассказу самого поэта, он вернулся домой из чужбины тридцатилетним мужчиной.
- Пора обзаводиться семьёй - решил Сулейман, но для этого нужны были деньги, а он вернулся в село таким же бедняком, каким уходил на заработки. Как-то зашёл разговор об этом с соседом Мурадали.
- Тебе будет трудно договориться с девушкой, у которой есть родители, ведь у тебя нет ни кола, ни двора. А вот у богача Дербента живёт сирота Бес, с ней ты мог бы найти общий язык. Но, не узнав мнения самой девушки по этому поводу, нельзя послать сватов, так не принято. «Дербент - мой друг, и я поговорю с ним», - сказал другой сосед, Исмаил.
- Ты сирота, и она сирота. Вы оба молодые и вместе сможете заработать себе на жизнь. После этого разговора, он обратился стихами к одному из родственников Бес:
 Очень прошу, дядя Фетиллах,
Этот вопрос решить в пользу нас.
Уговори Шахмирзе мне помочь,
Чтоб со двора прогнать бедность прочь.
 
Что-то не слышно твой, Бес, голосок,
Кто-то лишил его? Кто так жесток?
Очень прошу я, Пердженханум,
Уговорить стать женой Бесханум.
Завистливые старухи отговаривали от замужества Бес и её родственников, подчеркивая бедность Сулеймана такими словами: Бесханум, за кого ты выходишь замуж? У этого сорванца нет нормального дома и в его комнате нет даже окон, и ее освещают только отверстия в крыше дома, через которые видны ночью звезды. И Сулейман получил от ворот поворот. Ему не суждено было жениться даже на сироте Бесханум. Но однажды на жатве в селе Орта-Стал, он повстречал батрачку Эмиргамзабека, Марият, родом из села Шарифа, и они поженились.
Рассказ Саидгасановой Серфината.
 
О СВОЯЧЕНИЦЕ САЛИЯТ
В "Рассказе о себе" от имени автора написано следующее: "Я женился на сироте из села Орта-Стал". На самом же деле Марият была батрачкой у богатого Омарбека. Родом же она из маленького села Шерифа Кюринского округа. Лишившись мужа Женетхана, мать Марият, вдова Селми, осталась также с дочерьми Салият и Хавизат и с сыновьями Абукар и Балакардаш. Старшие дочери были выданы замуж, но случилась беда: погиб муж старшей дочери Салият. По ложному обвинению в убийстве мужа Салият приговорили к десяти годам тюремного заключения. Чтобы облегчить участь дочери, Селми вместе с сыновьями переселилась в Тамбовскую губернию, оставив младшую дочь Марият батрачить у бека. За время их отсутствия Марият вышла замуж за Сулеймана и обзавелась хозяйством. Через несколько лет по манифесту Селми вместе с сыновьями и дочерью Салият возвращается в село Ашага-Стал, где живет младшая дочь Марият. Зять Сулейман, поселив их у себя, построил на окраине села новый дом, состоящий из трёх комнат. Через некоторое время братья Марият умерли. Умерла и мать, а Салият осталась одна и потом стала второй женой соседа Ахмеда. Жила она долго, но детей не имела. Умерла в преклонном возрасте. Рассказ Саидгасанова Саиджамала.
 
 РАССКАЗ О ЖЕНЕ МАРИЯТ
 - Я, Хадижат, младшая дочь Эмир-Гамза бека из села Орта-Стала.
- Сестра Хадижат, каковы были Ваши взаимоотношения с семьёй поэта Сулеймана Стальского?
 - Мой отец был одним из зажиточных людей в селе Орта-Стал, одним словом – бек, т.е. дворянин. У него не было батраков, но для дома по просьбе жены он нанял в батрачки несколько девушек. Марият была одной из них. Она быстро снискала к себе почет и уважение.
 - Как произошло её сближение с Сулейманом?
- По рассказам матери, отец часто приглашал поэта Сулеймана к себе. Отец был очень грамотным человеком и большим любителем поэзии. Он в селе открыл светскую школу. Это не так просто. Он для этого много вложил своего труда. Его сыновья, т.е. мои братья, тоже были грамотными и трудолюбивыми людьми. И сыновья любили поэзию. Они знали цену поэзии. Что касается Марият, она обладала внешней красотой и была работящей. Увидев несколько раз, когда побывал дядя Сулейман у нас в гостях, они полюбили друг друга. Сулейман был мастером рассказов и автором популярных стихов. Когда я была еще совсем маленькой, отец при приеме дорогих гостей для развлечения приглашал Сулеймана. Однажды отец сказал мне: "Дочка, некого послать за дядей Сулейманом, возьми лошадь и приведи к нам моего друга Сулеймана. Одним словом, узнав, что они друг друга любят, мой отец поженил их.
 - Значит, Стальского женил ваш отец?
 - Да, это правда. В те годы они жили очень бедно, и часто тётя Марият приходила к нам, чтобы забрать отходы от муки с мельницы. До самой смерти она поддерживала с нами дружеские отношения. Царствия ей небесного.
 
БРЕННЫЙ МИР
Когда умер Эмиргамзабек, с которым Сулейман Стальский долгое время дружил, он посвятил ему стихотворение - элегию. Сыновья бека написали текст этого стиха на обратной стороне надгробного камня. Шли годы. Настала власть советов, и некоторые завистники искали повод, чтобы оклеветать народного поэта Стальского. И наконец нашли, за что зацепиться. Кто-то донес НКП(б), что Сулейман восхвалял богатого бека из села Орта-Стал Эмиргамзабека. О тайном донесении узнал уроженец нашего села, заведующий районо Кафлан Идрисов. Встретившись с моим отцом, он попросил передать об этом Сулейману. Сулейман Стальский, хотя там нет ничего криминального, поручил сыну Мирзе-Юсуфу соскоблить последнее четверостишие, в котором фигурировало имя Сулеймана. Когда на второй день пришли члены комиссии с клеветником для проверки, то не нашли никаких доказательств того, что автором стиха является Сулейман. Стишок врезанный на могильной камне Эмир-Гамза бака, с азербайджанского языка перевел Садыки Магомед-Галиб.

ЭЛЕГИЯ
Узнал, твое намеренье вредно,
Пощады ты совсем-совсем не знаешь, бренный мир.
И смерти избежать не суждено.
И никому помочь ты не желаешь, бренный мир.
 
Совсем не рыб ловец ты, а людей,
И у тебя плохое воспитанье.
И зрелых нету, у тебя идей,
Ты только несешь нам наказанье, бренный мир.
 
Зачем людей хоронишь ты без жалости?
Ведь им бы жить и сыновей растить.
Ну почему отказываешь в малости,
Зачем ты только семьи сиротишь, бренный мир?
 
Нет у тебя стыда и нету совести.
Ты снова свой показываешь нрав.
Показываешь мощь свою бессовестно,
Доверие людей к себе поправ, бренный мир.
 
Сестру Зайнаб оставил ты вдовой,
Показывая зверский свой оскал.
И каждый на тебя хоть в чем-то злой.
Такую ль себе славу ты искал, бренный мир.

Нагих и нищих друг - Эмир-Гамза.
Не уставал он людям помогать.
Окаменелые теперь его глаза.
Ты как посмел его от нас забрать, бренный мир.
Пер. Ольги Потаповой.
 
ПОЭТИЧЕСКОЕ СОСТЯЗАНИЕ
- Однажды я был свидетелем поэтического состязания в Касумкентской чайхане некого Миремзе. Обычно приезжие люди отдыхали и пили ароматный чай. И это чайхана была престижней других. Только мы начали пить чай, зашел поэт Курбан Хпежский. Положив в углу хурджины, он заказал крепко заваренный чай. Курбан, посмотрев вокруг себя и начал читать свои религиозные стихи. Один из посетителей задает Курбану вопрос:
-Курбан, ты знаток поэзии. Скажите, пожалуйста, несколько имен, после смерти Саида Кючхюрского и Етим Эмина, кого вы может назвать из современных настоящих поэтов?
-Могу рассказать. Это я! И можно назвать Шихмагомеда, из села Мехкерг и несколько человек еще.
-Ты и себя считал настоящим поэтом и кое-кого еще трех, почему не назвал Сулеймана из села Ага-Стала?
-Ты тоже чудной. Разве можно считать, низшего человека поэтом? Он себе на хлеб и на нужду сочиняет куплеты.
В этот же момент, открывая двери, заходит сам поэт Сулейман. Подойдя к чайханщику, Сулейман заказывает себе чая.
-Из самовара или из чайника, дядя Сулейман?
-Чай с самовара для богатых, а мы бедные люди привыкли пить чай из чайника.
Услышав разговор, Курбан ехидно сказал:
-Сулейман, если ты еще не набрал столько денег, чтобы пить чая из самовара, я могу отдать тебе в долг копейки! –Громко смеется.
-Курбан! И ты здесь? Денег у меня есть, не только пить чай из самовара и накормить тебя, чтобы успокоился. Но я привык к чаю из простого чайника.
Люди в чайхане оживились. Все ждали момента стычки двух поэтов. Они друг друга знали давно, и каждый раз их встречи заканчивались не обычными состязаниями, а грубыми скандалами. Курбан, когда проигрывает, заканчивал встречу грубым скандалом.
На этот раз Курбан, чтобы издеваться над Сулейманом, начал задавать стихами вопросы:
Сулейман, ты старый бешмет,
Сто раз латанный тулуп, что ли?
Чай не пьешь из самовара,
До того глуп, что ли?
Услышав грубые строки стиха, люди в чайхане прислушались, они ожидали ответного стиха Сулеймана. Сулейман отвечает:
-Пустая голова, владелец глупых слов,
Тебе не пара я таких ослов.
Богатый купец, словно нищий,
С дырой мешок, что ли?

Для Курбана нужен был ответ:
-Худой, на палках словно ходишь,
Ты нищий, ну, а я - поэт,
Молчу я в середине лета, а ты зимой молчишь,
На шее мой фурункул, что ли?

Спор разгорался, вроде не хотелось продолжить оскорбления друг друга, но этого требовали его стихи:
-Курбан, знакомы мне твои стихи,
Слова пустые и хи - хи.
Не порти, надуваясь, бока свои,
Я твоя боль, что ли?
Надо сказать, такие состязания между ними при встречах были частыми и не всегда удавалось избежать неприятности. Чтобы успокоить спор, один из присутствующих просит у обоих поэтов посвятить стихотворение самовару Мирамза. -Чуть успокоившись, продолжая пить чай, Стальский сразу, прочел свой стих про самовар. Как-то Курбану не сиделось и, не обращая внимания на стих Сулеймана, не допив половины второго стакана чая, собирается покидать чайхану.
-В чем дело, Курбан. Ты один из современных поэтов. Почему не посвятил стишок своему любимому Самовару, который варит для тебя чай?
-Конечно, вы правы. Но понимаете, чтобы найти подходящие и достойные слова, надо времени. А я спешу. Меня ожидают друзья, чтобы подняться на святую гору Эренлар и помолиться там. Я не только про самовар и про чайхану Миремзе сочиню оду. Ты, друг, не обижайся, мол оэты соревнуются друг с другом, и прости.
- Бог, пусть тебя простит, Курбан, я не обижаюсь на тебя. Если ты желаешь состязаться, издеваясь гадкими стишками, набери терпение слушать и спокойно принят. В добрый путь! Рассказ курахца Гадиса.

ВСТРЕЧА С АШУГОМ РАГИМОМ
Обычно, ашуги ходят по селам, читают стихи, поют песни, рассказывают интересные истории, сказки и анекдоты. Жил в селе Цлак Кюринского округа слепой ашуг Рагим. Он ходил с сопровождающим. Когда звонкие монеты падали в тарелку, он повышал голос песни и громче играл на бубне. Через определенное время, он пел несколько песен. Как всегда, поэты и ашуги в конце своего стиха или песни, как печать, вставляли свои имена. А тут Рагим пел песни, на стихотворения поэта, давно знакомые каждому ашагастальцу.
- Эй, ашуг Рагим, не боишься ли ты присваивать чужие стихи?
 - Для меня Ваш Стальский, ничего не значит. Словно мука в кадушке.
Нежданно в тот момент сам Стальский услышал эти слова из уст Рагима, подойдя ближе к нему, спокойно попросил бубен и запел:
Слепой Рагим из Цлака,
Ты много себе позволяешь,
Постыдился бы украсть чужие слова
И исполнять их под своим именем.
Рагим узнав Сулеймана, попросил извинения и быстро убрался в соседнее село. Рассказа Салихова Гаджимирзе.

НЕСКОЛЬКО СЛОВ О ВРЕМЕНИ
Время, в которое родился Стальский, было смутным. Происходила смена власти ханов, начались бесчинства чиновников. Бедные люди попали под двойную кабалу. После пленения имама Шамиля царской властью, попали к ним в руки райские сады, плодородные земли, горные альпийские луга. Они издевались над местным народом, облагая их тяжелыми налогами. Не смогший перенести все эти тяги и бесчинства чиновников, неграмотный народ поднялся на бунт. Чем кончился этот процесс, мы хорошо знаем из исторических хроник. Назвав главарями бунта, многих невинных, захватили под стражу и несколько месяцев держали в Дербентской крепости «Нарын - кала» в нечеловеческих условиях. Чтобы преподать урок остальным, семь человек были публично казнены на площади. Только через неделю, обезглавив трупы, их отдали на захоронение родным. Головы отправили царю в знак в удостоверения. В ту пору мне было 9 лет. Об этом я услышал из разговоров старших.
Один из казненных был дальний родственник, один из выдающихся ученых Абул - Гамид эфенди. У Етим Эмина есть стихотворение, посвященное восстанию 1877 - 78 годов.
Абдул-Гамид – знаний море,
Сочинения мудрые нам оставил,
По направлению рая,
Беря дорогу, ушел от нас.
Двадцать два года работавший на чужбине и возвратившийся на родину Стальский сказал своему другу :
 - Валлах, Балауглан, вообще-то я не хотел домой возвращаться, но и не возвратиться тоже нельзя. Товарищи по работе спросили:
-Сулейман, собираешься домой уехать?
- Да, - сказал он им, - что заработал, то и расходовать надо.
- Много ли ты заработал? Пустую мерку, пустой амбар? - спросил Навруз, громко смеясь.
- Все равно, друзья, ехать надо. Все равно, нужно быть верным Родине. Вы хорошо знаете, что вся моя жизнь прошла в чужих краях. Теперь я уже не мальчик. Каждому надо иметь свое гнездо.
- Правильно рассуждаешь, друг, - поддержал его друг, - возьми и эти конфеты для брата Балауглана. Скажи ему, что я жив и здоров.
 - Такие закаленные рабочие и там нужны, друзья - сказал Джафар.
- Где бы я не находился, мои мысли и песни будут с вами, друзья, - сказал Сулейман, - возвратившись в село хочу я обзавестись семьей. Посмотрим, что получится. Ты тоже не сиди, сложа руки. Ведь я тебе друг. Помоги мне найти жену.  Рассказ Балауглана.
 
КУЗНИЦА ДЖАМАЛДИНА
Стальский и кузнец Джамалдин были давнишними друзьями. Кузнец Джамалдин был хорошим другом Стальского. Он был грамотным человеком и большим ценителем поэзии. В 1897 году в центре Кюринского округа, Касумкенте открылась светская школа, состоящая из двух классов. Джамалдин окончил ее с хорошими знаниями. Но, тяжелое положение семьи не давало возможности продолжать учебу. Он был и хорошим кузнецом. О нем знали и за пределами округа. Люди, приезжающие в центр округа, часто посещали его, чтобы сменить подковы своих лошадей. Он чинил и фаэтоны, выполнял любую работу гостей. Иногда возле кузницы собиралось много народа. Часто здесь состязались ашуги.
Однажды с Сулейманом хотел состязаться богатый житель Касумкента - поэт Султан. Друг другу в форме стиха один задавал вопросы, другой должен был ответить на этот вопрос стихом. Первым начал Султан потому, что вопрос задавать – легко, отвечать – трудно:
Не соблюдая аяты Корана,
Почему ты куришь табак?
Мусульманину это же грех?
На это смотришь как?
Стальский, как и его современники, хорошо разбирался в догмах ислама. Хоть он был неграмотным, но ученому поэту Султану вместо ответа, задал стихами свой вопрос:
Эй, душевный сухой чурбак,
Когда я отвечаю, стой смирно.
Где написано про табак,
Что курить нельзя мирно.
Когда вокруг засмеялись над безграмотностью Султана тот не находя слов, быстро покинул кузницу. Рассказ Селимова Салаудина.
 
ОТВЕТ МУЛЛЕ
Дядя часто приходил к нам в гости. Мой муж Эскендар часто приглашал поэта. У нас не было детей, и дядя приносил в наш дом радость и веселье. Он знал множество легенд, сказок и, конечно, читал нам свои новые стихи. Вместе с ним приходили друзья и соседи.
Однажды в магазин одного богача поступили тарелки. Мой муж тоже купил несколько штук. Увидев их, мулла спросил моего мужа:
- Эскендар, вас двое – муж и жена, зачем вам столько тарелок? – мужа удивил вопрос муллы. Всякие нищие приходят к вам, чтобы набить пустой живот. Не достаточно им подавать еду из разбитой посуды? Зачем им дорогие тарелки? - продолжал он.
 - Чем давать плохие советы, дорогой мулла, лучше держать непослушный язык за зубами. Когда ты придешь ко мне в гости, я обязательно найду разбитую тарелку и угощу тебя из неё.
Мулла молча вышел из магазина и поплелся домой. Он долго не разговаривал с моим мужем. Рассказ Эскендаровой Имината.
 
ИСТОРИЯ ОДНОГО СТИХОТВОРЕНИЯ
Жена поэта, Марият, которой достался неграмотный муж, хотела обучить сыновей грамоте. Сташий сын, Магомед-Юсуф, ходил в медресе к мулле. В последнее время не хватало ученых преподавателей. Детям скучно было слушать болтовню муллы, они искали способ подшутить над ним. Мулла был пожилым человеком со слабым зрением. Он преподавал урок со своей книги Корана, она была написана крупными буквами. После очередного перерыва дети поменяли его Коран на обычный.
Приступая к новому уроку, мулла взял в руки книгу и начал читать. Буквы были мелкие, он не смог продолжать и начал заикаться. Дети громко засмеялись, когда он не смог различать букв суры из священной книги. Узнав о шутке, мулла начал бить детей палкой и спрашивать каждого, кто это сделал.
Наконец, не выдержав один слабый душой мальчик указал на сына Стальского, Магомед-Юсуфа. Мулла оскорбил не только ученика, несколько слов было направлено и в адрес отца плохого сына.
Услышав это, Стальский сочинил знаменитое стихотворение под названием «Двуногий осел». Со слов Исаева Алискера.
Двуногий есть осел у нас,
Я кличку скрою. Тот осел
Всех оглушал уже не раз,
Своей трубою. Вот осел!

Он от мешка не отходя,
Съедает четверик, хотя, 
Считает кочку в час дождя
Крутой горою. Вот осел!

Коня ретивее ишак,
Во всех склоняет падежах:
«Ну, что такое падишах?
Я больше стою!» - Вот осел!

Когда б ни ведал он удил,
В любую драку бы вступил.
Верблюда б самого убил
Во время боя тот осел.

Ослом довольны все кругом,
Дай сотню и владей ослом.
С веревкой пестрой под хвостом
Прекрасней вдвое тот осел.

Отец такого ишака,
Персии наверняка.
Но шерсть ишачья не мягка,
Погладь рукою. – Вот осел!

О ком же Стальский речь ведет?
В кого он камнем попадет?
Боюсь, что мне бока намнет
Исчадье злое, тот осел.
 
КАК Я СТАЛ БОЛЬШЕВИКОМ?
«Однажды, - говорится в «Рассказе о себе», - в Касумкент пришли интервенты и повесили троих моих односельчан. За что? Оказывается, они были большевиками, шли из Баку к нам на помощь…
-Ого, - подумал я, - земля наша, горы наши, а люди, которых вешают и убивают, ведь тоже наши…Что же это такое? Значит, большевики – это мы сами, а чужие люди хозяйничают у нас? В тот же день на улице встретился мне мой бывший хозяин.
 -Сулейман, - сказал он, - почему ты не сложил песню в честь Казим-бея? Или бережешь ее для большевиков?
Я промолчал.
- Этот мир – колесо, - добавил хозяин, - все время крутится, все время крутится…
- Неправильно крутится, - оборвал я его.
- Постой, постой, уже, не просится ли твоя шея на крючок?
- Нет, - ответил я. – Крючок любит сало, а шея моя сплошь из мозолей. В тот день, наверное, в моей крови одна капля заговорила  по-большевистски. Я не стал мешать ей, я дал ей волю. Ее голос оказался властным. Он стал родным». Из «Рассказа о себе».
 
О НОВОМ ВРЕМЕНИ
С установлением Советской власти в Дагестане, в 1920 году начинается новый этап в жизни и поэтической деятельности Стальского. Как верный сын, любивший Родину и народ, он создает волнующий образ Родины –«всей земли одной шестой части». Он сравнивает страну Советов то с великой пасекой, то с пышно цветущим садом, то с крепостью, которая высится во Вселенной, как новая звезда.
В 1921 году Стальский сдружился с одним из первых лезгинских учителей Абу-Джафаром Мамедовым, работавшим в Кюринском окружном исполкоме заведующим отделом. Как страстный любитель поэзии Мамедов со слов поэта записал и сохранил многие из его дореволюционных произведений.
В 1925 году Стальский становится членом Дагестанского Центрального Исполнительного Комитета. Один за другим, стихи поэта печатают в центральных газетах. Слава поэта узнают и за пределами республики.
Все тверже становилась на ноги дагестанская советская литература. До Москвы доходили вести о новых произведениях поэтов и писателей Страны гор, о том, что в недрах дагестанских народностей имеются талантливые самородки, создающие подлинные жемчужины поэзии. В ауле Ашага-Стал жил мудрый старец. Еще в 1927 году были опубликованы его стихи в сборнике «Лезгинские поэты». Теперь он подарил читателю новые образцы своего самобытного творчества.
Русские писатели приехали в Страну гор весной 1933 года. В Махачкале было жарко, знойно и было мало тем, соответствующих замыслам москвичей. В горах звенел прозрачный воздух, на альпийских пастбищах ходили за колхозными отарами чабаны, в ущельях грохотали взрывы аммонала – прокладывались новые дороги, а в аулах ашуги складывали новые песни. Ознакомившись со столицей Дагестана, писатели Николай Тихонов, Петр Павленко и Владимир Луговской поспешили в горы.
Ашага-Стал. В этом лезгинском ауле русские писатели впервые увидели «старца, неграмотного, но мудрого» - Сулеймана. Под тихий перебор струн саза народный ашуг стал слагать при них стихи. Потом он попросил, чтобы и гости прочли свои стихотворения, он внимательно слушал музыку русского слова.
- Хорошие песни, очень хорошие, - сказал он.
Петр Андреевич Павленко не мог умолчать о Сулеймане Стальском. Писатель видел его в родном ауле, а в Москве, присутствовал при встрече лезгинского певца с Максимом Горьким и в своем очерке «Стальский» нарисовал яркий образ поэта - самородка.  Д. Трунов.
 
СУЛЕЙМАН СТАЛЬСКИЙ – НАРОДНЫЙ ПОЭТ
Он был известен и до съезда в Махачкале. Он уже двадцать пять лет занимался творчеством, но произведения его не записывались и почти не печатались. Их хорошо знали лишь те, с кем он был близко знаком, и кто общался с ним. С трибуны же, в Махачкале его услышала большая разноязыкая аудитория и по достоинству оценила его яркий талант. Вскоре Дагестанское правительство вынесло постановление, в котором говорилось: «Присвоить звание народного поэта Дагестанской АССР тов. Сулейману Стальскому, старейшему поэту лезгинской бедноты, начавшему свою плодотворную деятельность четверть века тому назад и активно помогающему своим творчеством социалистическому строительству».
Съезд писателей ДАССР избрал его делегатом на первый Всесоюзный съезд писателей.  Стальский взошел на ещё более высокую трибуну, и его увидел весь Советский Союз. Тогда же произошла знаменательная встреча великого лезгинского поэта с великим русским писателем Максимом Горьким. Эта встреча оставила в сердце лезгина неизгладимый след.
- Я не знаю русского языка. Максим Горький не знает лезгинского, - вспоминал впоследствии Стальский, - Но у нас говорят: «Язык немого понимает мать». Максим Горький понял меня и мою песню. Он долго и крепко жал мне руку в тот счастливый день, и я буду вспоминать об этом до самой смерти.
Горький же говорил о Сулеймане: - Замечательный старик! Да - да. Невероятно прямо!И Горьки, и Стальский в августе 1934 года сидели во время съезда за одним столом в президиуме. И Горький, по словам одного из участников съезда, часто искал глазами тоненькую фигуру Стальского, скромно сидящего где-нибудь во втором или в третьем ряду членов президиума».
 
ДА ЗДРАВСТВУЕТ ЗРЕЛОСТЬ
В 1934 году состоялся Первый съезд дагестанских писателей, который стал памятным событием в истории культурной жизни дагестанского народа. На этом съезде наряду с горячими, достойными выступлениями звучали нотки о беспомощности, слабости письменной литературы республики. Одни ссылались на малочисленность наших народов, другие – на позднее развитие нашей культуры. Вот тогда встал молодой, пламенный Эфенди Капиев. Он вышел на трибуну и провозгласил: «Золотое детство дагестанской литературы прошло. Да здравствует зрелость, и никаких скидок»!
 
ПО ДОРОГЕ НА СЪЕЗД
Они сидели в купе поезда, молча смо¬трели в окно на бескрайние российские просторы и думали каждый о своем.
И вот Гамзат говорит:
 Сулейман, ты не вздумай там вы¬ступить, это тебе не Ашага-Стал, не Касумкент и даже не Махачкала. Это - Москва. Ты опозоришься. Ты-то ладно, весь Дагестан опозоришь.
И всё, продолжают смотреть в окно. Сулейман тоже молчит. Молчит час, полтора. Вдруг медленно вытаскивает кисет с табаком, закручивает самокрут¬ку и тихо произносит:
-Гамзат, ты этот поезд не сможешь по забеспоко¬ился Гамзат.
-Ну сам подумай. Это ты можешь поехать, принять участие, выслушать и приехать. Потому что ты - Гамзат. А я не могу поехать и не сказать всей стране, как у нас в Дагестане ликвидирована всеобщая неграмотность. Не могу! Я же Сулейман. Иначе зачем ехать?
Опять полная тишина, и каждый молча размышляет о сказанном.
Сулейман выступил на утреннем заседании съезда писателей СССР 22 августа 1934 года. Алексей Сурков по просьбе Максима Горького перевел вы¬ступление Сулеймана на русский язык, и на вечернем заседании его прочел Владимир Безыменский. Это был ог¬ромный успех!
На следующий день выступление и фотопортрет поэта были опубликованы на первой странице газеты «Правда». Это был единственный случай, когда центральная газета напечатала статью о дагестанце. Сулейман этот номер сло¬жил вчетверо, положил себе в папаху. Он хотел привезти ее домой, показать и обрадовать жену, старую Айну. К сожа¬лению, от пота газета пришла в полную непригодность.
На девятый день после выступления Сулеймана, 1 сентября, на съезде с за¬ключительным словом выступил Мак¬сим Горький. Среди 400 делегатов он запомнил именно дагестанского поэта и назвал его «Гомером XX века», посо¬ветовав нам с вами поберечь таких лю¬дей, как Сулейман Стальский.
 
РАЗГОВОР О ПОЭЗИИ
«Нет, ты не можешь певцу запретить, в удовольствие наше, то воспевать, что в его зарождается сердце.» Гомер.
-Ты приехал ко мне в гости, а затеваешь спор, - говорит Стальский равнодушно. – И вчера и сегодня одно и то же: отдохни, не утомляйся.
-Ты же поэт, ты должен понять: уходит конь – остается зеленое поле; уходит герой – остается его слава.
-Я не герой, и слава живого поэта, конечно, - не слава героя. Она непостоянна, подобно костру, пламя которого надо все время поддерживать: иначе пламя меркнет и перестает озарять лицо. Я еще жив, зачем же ты советуешь мне безделье? Оставь, Габиб! Но поэт должен быть бережливым. Ты же болен. Поэт должен быть звонким, как соловей. Я не болен. Но сердце не кремень,
- Нельзя без конца высекать из него огонь.
- Слушай, Габиб, я думаю иначе. Груз пережитого лежит в моем сердце, как виноград. Он бродит, закипая пеной, и стоит мне только наклониться над ним, как сам запах зажигает кровь. Этого достаточно тебе? Стальский на всю жизнь сохранил это уважение к М. Горькому.
Позже он сложил несколько стихотворений о нем, а выступая перед народом с трибун различных съездов и конференций, поэт желал здоровья «вестнику бурь».Ахед Агаев сочинения «Стальский».
«Хорошо, что мы оба старики, - сказал Стальский, когда познакомился с Максимом Горьким, - мы хорошо поймём друг друга».
Однажды я с Сулейманом Стальским зашел в дом Камила Султанова, когда он увидел на стене портрет Максима Горького, он сказал: «Где я, там и Муксум Горьке!» - его лицо озарилось от этой радости, оно засияло».
Рассказ Аткая Аджаматова.

А. М. ГОРЬКОМУ
Максиму Горькому – почет!
Он всем обворожил меня.
Таких я не видел забот, -
Вниманием пленил он меня.

Какая радость – с ним побыть,
О многом с ним поговорить.
Не ошибусь я, может быть,
Сказав: он полюбил меня.

Беседы я не знал теплей,
Как много чувства было в ней!
Он речью мудрою своей,
Как солнцем озарил меня.

Всегда я думаю о нем,
И сожалею об одном:
Он слаб здоровьем.
Все ж в свой дом
Писатель пригласил меня.

Какой со всеми он простой.
Я, Сулейман, - бедняк былой
Скажу ему: «Наставник мой.
Ты многому учил меня!» 
 
ПИСЬМА
Стальский горячо любил родной Дагестан. Он страстно воспевал его в своих стихах и поэмах, радуясь тем преобразованиям, которые происходили вокруг. Ему хотелось поделиться этой радостью со всеми народами страны, всем рассказать о победах молодой республики.
Зимой 1935 года Стальский шлёт Горькому письмо.
«Наш Дагестан – молодая республика. В июне 1935 года ей исполняется всего лишь 15 лет, но ты увидишь – она имеет уже окрепшее, сильное тело и ясный взгляд. Эта страна, как ты, наверное, слышал, состоит из скал и ущелий, из гор и рек. Очень много бед приходилось преодолевать в этих горах партии и героическим партизанам в гражданскую войну. Но не меньше приходится преодолевать ухабов и хаоса сегодня. Такие же скалы и ущелья, такие же горы и реки приходится теперь переваливать в человеческих сердцах и в человеческом сознании, потому что наши нищие народы только после революции вышли в люди, до этого они были забытыми, заброшенными на хуторах, слепыми пасынками.
Я думаю, что интересно было бы рассказать о том, как получают в наши дни, в нашей стране слепые – зрение, глухие – слух, голые – шубы, забытые – коней, мёрзнущие – солнце, старики – молодость. У нас это получается на каждом шагу, и мне обидно, что к этому уже привыкли, этому не удивляются, это забывается.
Поэтому я очень и очень прошу тебя, дорогой товарищ, Максим Горький, прислать к нашему юбилею (июнь 1935 года) четырёх хороших, способных, талантливых писателей, пусть они напишут книгу о Стране гор, которая становится страной веселых садов, жизнерадостных колхозов и умных, здоровых юношей. Много удивительных вещей найдут у нас эти посланные тобой люди, и я уверен, книга будет полезней.
Я прошу Вашей помощи не потому, что у нас не к кому обратиться. Но писатели и поэты Дагестана, во - первых, ещё слишком юны, во - вторых, они пишут на своих языках, а книгу нужно написать так, чтобы её читала вся страна, и в - третьих, наши писатели тоже успели привыкнуть к чудесам, которые творятся вокруг них».
Максим Горький ответил ашугу:
«Уважаемый товарищ Стальский!
Я очень виноват перед тобой, виноват в том, что не мог ответить на твое письмо в течение двух месяцев. Это объясняется тем, что очень много спешной работы, и я не успеваю вовремя исполнить её. Но твое желание исполнено: в Дагестан, вероятно, уже выехали русские писатели»
Бригада писателей, прибывшая в Страну гор по просьбе Стальского и объехавшая новостройки, обновленные аулы аварцев, лезгин, даргинцев, кумыков, действительно увидала «много удивительных вещей». Год спустя в Москве вышла объемная книга «Дагестан» - сборник очерков о преобразованиях, происшедших в молодой республике за пятнадцать лет.

ВЕСТЬ О СМЕРТИ КИРОВА
С вестью о смерти Сергея Кирова в село Ашага-Стал приехал секретарь Касумкентского РК ВКП(б). Когда в клубе собрался народ, докладчик заметил, что среди них нет Стальского. Он сразу послал за поэтом. До прихода Сулеймана докладчик сообщил о случившем горе.
- Начинать все с начало? – спросил секретарь райкома, увидев поэта.
- Нет, продолжай путь, я догоню.
Когда секретарь райкома партии закончил весть о смерти Сергея Кирова, он подошел к поэту и попросил Сулеймана, выразить своё соболезнование об утрате.
Несмотря на свою старость, Стальский пулей вскочил с места и подошел к трибуне. Потом, подводя указательным пальцем у виска, медленным темпом начал:
Из Ленинграда весть пришла,
Та весть нерадостной была.
Печаль безмерно тяжела –
Товарищ Киров отошел,
Нам, поручив свои дела.

Сильнее льва он был герой,
Создавший истин крепкий строй.
За бедных он стоял горой,
Его письмен ничем не скрыть –
Писал он огненной душой.

И мой колхоз в Ашага-Стал.
Попомнит нас враждебный стан,
И тем, кто нас вводил в обман,
Судом ответ достойный дан,
И в этом Стальский
Не сомневался никогда.

О РЕЛИГИОЗНОСТИ СУЛЕЙМАНА
Сулейман Стальский,родственник мне по материнской части, - сказал однажды Талгат Махмудов из села Гили. – моя мать, дочь Магомедкерима. Поэтому, ашагастальцы мужского пола для меня – дяди, женщины– тети. Я часто навещал своих родственников. Покойная мать рассказывала нам: «Дядя часто приезжал к нам в село Гили. Несмотря на свою неграмотность, он хорошо разбирался в религиозных обрядах и в обязанностях мусульманина.
Обычно, каждый мусульманин обязан был отдавать положенную долю из урожая – закат. Закат положено было раздавать нищим, сиротам. Муллы этот закат присваивали себе. Он разоблачил их.
Рассказ Махмудова Талгата.

МУЛЫ
Зимою баню, летом сад
Себе, избрав, сидят муллы.
Папаху шьют из двух ягнят.
И вид их величав – муллы!

Вдова к мулле приходит в дом,
За талисман плати зерном.
Вы благостны таким трудом,
Но не объешьтесь шашлыком,
Немало порций съев, муллы.

Для услаждения души
Уйдя в перины на аршин,
Лежите важные в тиши, -
У вас бараны хороши,
И сыру полон шкаф, муллы.

Зимой, а также в летний зной,
Вкушайте в горницах покой.
Лишь четки трогая рукой.
Хоть Сулейман певец простой, -
Но знает он ваш нрав, муллы!
 
Я ФИГУРА СУЛЕЙМАНА
Стальский, - пишет замечательный поэт и переводчик Арбен Кардаш, - Фигура неординарная и столь же трагическая. Поэт Божьей милостью, чей огромный талант носил на себе печать глубокой народности, он, будучи престарелым человеком, был замечен и обласкан идеологами советской власти. Его природный дар был превращен в орудие для строительства новой общественной формации. Вернее было бы сказать, что его талант был принесен в жертву утопическому будущему. Более того, поэта сделали одним из исполнителей не последних ролей в театре абсурда, лицедействовавшего на одной шестой части земли.
Разве не абсурдно, когда его довели до того, что он, будучи по возрасту старше вождей советской власти, называет их в стихах отцами? Разве не абсурдно, когда правительство нанимает для неграмотного и доверчивого поэта помощников из числа колхозников, рабочих и интеллигенции для популярного изложения биографии Сталина. Чтобы затем поэт, ставший соловьем в золотой клетке, импровизированно пересказал ее переписчикам и издателям, который после всего назовут этот словесный сор «поэмой о товарище Сталине»? Также коллективно была создана и поэма «Дагестан».
Разве не абсурдно, когда переводчик самопроизвольно создает бездарно - вымученные поэмы и стихи, подделанные под Сулеймана, и издает их под его же именем? Жанр поэмы, как таковой, был вообще чужд творческому импульсу Стальского, его форме выражения, его чисто национальной натуре.
Особенно таинственны последние годы жизни поэта. Сказать, что он не сознавал своей трагедии, будут ошибочно. Эти годы отмечены для поэта мучительными разочарованиями и переживаниями. Если в начале своего творческого пути, вплоть до полного установления советской власти в Дагестане, он выступал как ярый обличитель изживших себя порядков расшатавшегося общества, то в конце поэта волнует тема духовного перевоплощения человека. Им в эти годы создан ряд стихов, как бы являющихся своеобразными размышлениями вслух, вариациями общественных аятов Священного Корана.
К великому счастью, стараниями любителей и ценителей родной словесности, стихи такого рода, в свое время записанные у самого поэта, его истинными друзьями и родственниками, сохранились и дошли до наших дней. Арбен Кардаш С. Стальский
НЕИЗВЕСТНОЕ.
Аллаха сведущим пером
Никто другой писать не может.
Весь даже род людской умом
Узреть его, обнять не сможет.

Вне времени он и незрим,
К советам не привык чужим.
Тот, кто советуется с ним,
Его глагол слыхать не сможет.

Неописуем он, велик.
Не жаден ни к чему, Велик.
Его кто слушаться отвык,
Тот с места даже встать не сможет.

Он не садится, не встает,
И не кричит он, не зовет.
И в зиму – самый лютый год –
Мороз его сковать не сможет.

Чертой особой наделен:
Не плачет, не смеется он.
Глубокий ум его – времен
Вращенье исчерпать не сможет.

Он Бог, он господин миров,
Без слуг и без жандармов - псов.
Никто из нас посредством слов
Его изображать не сможет.

Как современный наш алим
Иль государственный хаким,
Он не кичлив. Хвастливым сим
Он ровней вовсе стать не сможет.

Он падишах, но без страны,
Аяты им озарены.
Его мечты добра полны –
Себя ожесточать не сможет.

О смертный, ты его Коран
Считать не вздумай за обман.
Будь самый крупный великан –
К земле его прижать не сможет.

Ты, Сулейман, не уставай,
Вслух эти мысли повторяй,
Аллаху славу воздавай,
Что в сердце истлевать не сможет.
Пер. Арбена Караша

АБУЖАФЕР МАМЕДОВ И С. СТАЛЬСКИЙ
Абужафер Мамедов был большим другом Стальского. Он один из первых сказал, что Стальский не ашуг, а настоящий поэт. Многие стихи Стальского были написаны Мамедовым. Очень жаль, эти записи не сохранились. Их уничтожили в 1930 годах. - Пишет о Абужафере Мамедове Садыки.
 «Абужафер Мамедов, деда которого звали Пирали, во времена Етим Эмина считался известным поэтом. Сам Пирали из рода Магомеда Ярагского. Пирали был женат на дочери Меймуне брата Абдулгани. А отец Абужафара Мамед эфенди и Алкадар Гасан эфенди со стороны матерей были двоюродными братьями. Абужафер, после окончания учебы в городе Горы, что в Грузии, продолжает работать учителем в Тамирхан-Шуре. Он был преподавателем будущего лингвиста Бакарева.
«Второй лезгинской книгой на кириллице оказалась Кюринская азбука и первая книга для чтения» составленная на основе алфавита П.К. Услара учителя Касумкентской светской школы Абужафером Мамедовым. 1880 - 1934. И, изданная в 1911 году, в Тифлисе. А. Мамедов автор азбуки, закончил Ереванский учительский семинарий, владел восточными языками, отличался ученостью и высокой грамотностью на русском языке. Он был ярким представителем лезгинской прогрессивной интеллигенции, просветителем и сторонником светского образования. 
К.Х. Акимов энциклопедия «Лезгистан».
 
СКАЗАНИЕ О СЧАСТЬЕ
Однажды, придя домой с работы, разговор шел о земляке и поэте. То, что он был известным поэтом, знали немногие. Потому что его нигде не печатали, а кое - кому известные стихи слышали из устной речи. Удивительно то, что теперь о нем говорит весь народ.
Наверное, счастье спряло от нас? Услышав о наших спорах, Стальский сам выходит со двора к нам на встречу.
- Вы говорите о счастье? Разве счастье можно найти? Оно такое дорогое удовольствие, хотя обойди весь мир пешком, его не найдешь. Может быть вы богатство считаете за счастье? Если так, то вы ошибаетесь.
- Почему же? – спросил недовольный Айда.
- Только тем, что богат, нельзя считать себя счастливым. Богатым становятся, когда ты воруешь чужое. А те, кто говорит своим трудом, богатым не становится.
- А кто такие тогда счастливые люди? – не выдержал Сейфудин.
- Счастливцами можно назвать вот тех ребят. – Он указал на детей, пришедших после уроков в школе. – Они действительно счастливые. Мы в таком возрасте такое счастье не видели. Может быть, нескольким ребятам из богатых семейств приходилось учиться арабской графике и учить наизусть непонятные суры из Корана, а остальные с малых лет, вместе со старшими, не покладая рук, трудились.
Муллы внушали нам, что райские ворота открывают первым долгом тем, кто за посохом сгибает спину, кто водит арбу и подвод, кто, не щадя себя, трудится. А своих детей отправляют к ученым эфенди, чтобы эксплуатировать нас и наших детей.
Теперь другое дело, учись, поднимись на высокие ступени науки и будь патриотом своей Родины. Это счастье нам подарила советская власть. Надо знать цену этому счастью – Сказав это, у Сулеймана на лице показались морщины радости. Через несколько минут он нам прочитал новое стихотворение, посвященное школе: «Матери». В первые годы советской власти родители не пускали своих дочерей в школу, считая позором учиться вместе с ребятами мужского пола:
МАТЕРИ
Как школа наша хороша,
Как я по ней скучаю, мать!
Стремится к знанию душа,
Я слезы источаю, мать

Там утром учат детвору,
Там взрослых учат ввечеру.
Там девушек - невест, не вру,
Немало насчитаю, мать.

Учиться ты меня отдашь, -
Увижу мир великий наш.
Держать сумею карандаш,
- Об этом я мечтаю, мать.

Стал! Стихи пропой
Старухе глупой и слепой.
Ей дочери не жаль родной,
Скажи ей, ты плохая мать!
                Рассказ Саиджамала.
 
О ЛИКБЕЗАХ
С установлением советской власти по всей стране был объявлен призыв к ликвидации безграмотности. Днем обучали детей, вечером, после работы – старшее поколение. Открывали курсы и там обучали грамоте. Стальский прожил больше половины жизни, не умея писать, и читать. Он очень радовался в том, что детям досталось такое время, когда можно получить знания, не оплачивая образования. Теперь дети беспокоились за безграмотность отца. Что делать? Как - то надо было его уговорить учиться. Каждый раз Стальский успокаивал сыновей:
- Что вы? О какой грамоте вы говорите? Если б в молодости я нашел такую возможность, а теперь к чему оно мне?
- Отец, тебе не надо ходить в школу, на вечерние курсы. Мы будем тебя учить писать и читать. Возьми карандаш и бумагу. Напиши букву <<а>>.
- Я даже не знаю, как правильно держать карандаш в руках. Учитесь сами, - долго бились дети, но никак не мог что-либо нацарапать на белом листе бумаги.
- Знаете, дети, - положил аккуратно ручку на стол, отодвинул лист бумаги с маленькими каракулями, - нечего растрачивать дорогое время на пустяковое дело. Вам повезло, и пользуйтесь благами счастья. Если мне надо будет, то я буду писать вашими руками, читать вашими глазами. И не портите зря белый лист бумаги и графит вашего карандаша.   
Рассказ Рзаханова Абдулагая.
 
В ГОСТЯХ У СЫНА МУСАИБ
-Был ноябрь месяц 1936 года. Погода была дождливая, на пешеходных дорогах полно грязи. - вспоминает жена бывшего директора Касумкентского лесхоза Али Гайдарова.
- Муж находился недалеко от Самурского железнодорожного моста. Он тогда имел непосредственное отношение к персоналу, охраняемого безопасность моста. Подходит ближе, возле моста с часовым стоит человек и просит что-то. Узнает старика. Вах, это наш дядя, поэт, уважаемый друг его отца
- В чем дело? - Муж обращается к часовому.
- Пристал ко мне, как банный лист. Просит, чтобы я его пропустил по мосту. По уставу после четырех часов я не имею права не только человека.
- И даже птиц, хочешь мне сказать? - повысив тон разговора, спросил он часового.
- Так точно, товарищ директор лесхоза!
- Вы знаете, с кем имеете дело?
- Салам алейкум, дядя! Какими судьбами?
- Валлах, Али, меня до Белиджи подбросил на машине наш председатель, а сам, по делам – в Дербент. На бондарном заводе работает мой младший сын Мусаиб. Я хотел с ним повидаться. А этот часовой меня ни туда, ни сюда. Один слово знает: «не положено!»
- Меня пропустите, товарищ часовой? – спросил мягко Али.
- Тебя, в любую минуту! Тебе положено, а этого старика не знаю.
- Он со мной, понимаете, если кто-нибудь сделает замечание, ты скажи, директор Касумкентского лесхоза с собой провел по посту одного задержанного нарушителя. Понятно!?
- Это понятно! Но...
- Сперва нас пусти, а потом скажешь «но» своей лошади, если она не послушается тебя.
Муж провел Стальского с моста к себе домой. Вечер он провел у меня. Покушали и выпили чай. Али ему рассказал о долге часового, что он по уставу прав. Разные бывают люди, в форме стариков и пожилых женщин. Не дай Бог, какой - то диверсант, потом отвечай головой.
- Бандитов мало, Али.
- Иногда одного достаточно, чтобы взорвать мост. Ты знаешь, сколько поездов едет по этому мосту? Сколько грузов и какие грузы?
- Это я знаю, Али. Я не виноват. Я старик. Хочу сына повидать.
Утром муж проводил его до места работы сына, бондарного завода. А когда уходил, то ему дал несколько рыб осетра, как гостинец от меня его старухе. Долго смеялись они со Стальским по дороге. Днем разрешалось переходить по мосту, и Сулейман косо смотрел на часового. Но этот часовой был другим человеком. 
Рассказ Гайдаровой Хатунаа.
 
САМУРСКИЙ И СУЛЕЙМАН СТАЛЬСКИЙ
Стальский стал известным в верхних эшелонах власти Дагестана. Его выбрали членом ЦК республики. Инициатором выбора был сам секретарь ЦК ДАССР Нажмудин Самурский. О таланте поэта сообщил ему выдающийся ученый Гаджибек Гаджибеков. Помочь Сулейману Стальскому заниматься его творчеством он поручил, молодому, но очень даровитому писателю и переводчику Эфенди Капиеву.
Самурский Нажмудин Панахович – крупный общественно-политический и государственный деятель, талантливый и мудрый руководитель Дагестанской Автономной Советской Социалистической Республики. Гаджибеков Гаджибек Ахмедханович – выдающийся просветитель, публицист, ученый, критик, литературовед и драматург.
Эфенди Капиев – один из лучших и ярких представителей дагестанских писателей. Рожденный в небольшом лакском ауле, затерянном в горах, Эфенди Капиев как художник стал для одних – удивительной загадкой, для других же–ярким, самобытным, давно ожидаемым явлением, воплощающим духовный рост малых народов, естественно отразившим процесс развития их природного таланта.
 
ПЕРВАЯ АРТЕЛЬ В СЕЛЕ АШАГА-СТАЛ
- Да, Сажидин, Стальский стал самым уважаемым человеком в селе и за пределами нашего района, - рассказывает мне бывший председатель сельского совета Ашага-Стал Гаджилаев Шихисмаил, - трудные времена выпали на нашу долю. Вам не понять, какая борьба шла между приверженцами старых порядков и новыми членами вновь образованной артели. Никто не хочет добровольно отдать кровью и потом заработанные земли, скот и сельскохозяйственный инвентарь.
На площади собрался народ. В первых порах хотели создать артель. Добровольно вступили батраки и кое - какие малоземельные крестьяне. На собрании стоял вопрос: где именно расположить новую артель. Докладчик объяснил:
- Товарищи, каждый клочок земли имеет своего хозяина. Насильно отнять у них эти земли мы не имеем право. Но нам необходимо думать и о тех односельчанах, которые остались без средств к существованию. Как сделать, чтобы и они жили своим трудом. Для них нужны земельные участки. Где их найти?
- Зачем искать их в стороне, - сказал Рамазан, - когда за шоссейной дорогой лежат заброшенные земли? Их хозяева, бывшие евреи, разошлись, кто куда, может и в Дербент. Давайте создадим пока там!
Собравшиеся люди разделились на две части.
- Почему там?! – Где хотите, но только, чтобы этой заразы не было на нашей стороне!
- Хаджи, наверное, боится, что отнимут и его земли? Ты смотри, Хаджи, потом будет поздно. Давай в артель, если члены артели примут тебя в свои ряды.
- Ты мне зубы не заговаривай. Моё слово закон. И точка! Пускай свою артель эти лодыри организуют в полосе, возле Хаджинавура!
- Или в Шаракунте! - сказал с задних рядов.
Стальский тоже был членом этой артели. Долго слушал он болтовню зажиточного крестьянина Хаджи и вышел на середину.
- Дорогие мои односельчане! Ради чего собрались мы здесь? Не отнимать, не воровать, а получить согласие народа, на то, чтобы создать свою артель на своем клочке. Мы спрашиваем у народа, дорогой Хаджи. Ты же не народ» И тебя никто не уполномочивал говорить за народ. Выбранное место, которое называют «Чувудрин гапал», что значит «Еврейский участок», самое подходящее. И никаких разговоров! А кто предлагает Шара-Кунт, то пусть себе выберет новый участок. Нам и этого достаточно,– сказав, он воткнул в землю острый кончик палки. Народ после этого разошёлся по домам.
Заканчивая беседу, дядя Шихисмаил мне подарил книжку стихов Стальского, который в свой очередь подарил ему сам автор. Это была первая книга, написанная латинским шрифтом.
- Дядя Шихисмаил, это же тебе подарено.
- Ничего, ты действительно заслуживаешь такого подарка. Ты тоже поэт, ты собираешь материалы о Сулеймане. Пусть книга хранится у тебя.
 
ВМЕСТЕ С НАРОДОМ
1933 - год был голодным. Голодало большинство народа, а наш свекор был трудолюбивым человеком. Он этому учил своих детей, учил и нас - невест, - рассказывает жена среднего сына Мирзе-Юсуф Кизтам. - До нашей свадьбы у них, кроме этого клочка, где построили дом, никакой земли не было. Я была до этого замужем за другим человеком. После смерти мужа, я имела около гектара пахотной земли в участке «Келе». После женитьбы хозяином этой земли стал Стальский, и это очень радовало его!
Когда создавалась артель, согласно уставу, каждый вступающий в артель обязан был вложить в общий котел, если есть, свой земельный участок, лишнего буйвола, сельскохозяйственный инвентарь. Свекор первым вложил в общий фонд артели участок земли, числившийся за мной. Для будущего урожая этой земле понадобилось 12 рипе - 1 рипе равнялось 16 кг. семян пшеницы. Жалко было, но что делал народ, то и он. Он ненавидел среди членов артели ленивых и лодырей.
Как - то он увидел, что сторож спит, а несколько телят пасется в огороде. Выгнав их, Стальский стихами начал упрекать спавшего батрака:
Эй, под деревом ореха
Уснувший, дурачок!
Где ты был, когда телята
Гуляли в огороде, батрак?
 
САМУРСКИЙ В АШАГА-СТАЛЕ
В 1936-году Секретарь Дагестанского обкома ВКП(б) Самурский навестил село Ашага-Стал. Остановив свою машину возле какого-то дома, он сам зашел в ряд домов чтобы узнать для проверки, узнать, как живут люди и чем можно им помочь. Я в это время работал заместителем председателя колхоза. Он спросил у первого попавшегося:
- Ты знаешь дом Сулеймана Стальского?
- Ну конечно, - ответил Узденбек.
- Если знаешь, иди и скажи, что в селение приехал Самурский, - сказав это, он продолжил навещать дома.
- Это совершенно секретная миссия, товарищ Самурский. Когда я рассказывал о бедственном положении сельчан нашего района и моего села, ты не поверил. Теперь убедился в моей правоте?
- Извини, дорогой Стальский. Какая эта секретная проверка? Я хотел, использовать свободные минуты пока ты не пришел. Ты знаешь цель моего приезда?
- Зря не приедешь, товарищ Самурский.
- Вот что, я приехал посоветоваться с вами по поводу ковровой артели. Знаю, что многие женщины нуждаются в помощи. У вас, стальцев, много мастериц по ковровому делу. И ковры хорошие. Я хочу предложить вам выбрать место создания этой артели.
- Давай вместе поедем в Орта-Стал. «Саиджамал, если ты не занят, поехали с нами», - сказал Стальский.
 
ОБ ИМЕНИ МАКСИМ
- Покойный свекор рассказывал мне, как получилось у нашего племянника имя Максим. Обычно детям давали имена своих умерших близких людей. У нас в роду такого имени не было. Старший брат моего мужа, Мутагир Рзаханов, работал в редакции газеты «Знамя колхоза». Он тоже, как молодой Мусаиб Стальский, сочинял стихи. И поэтому дядя часто встречался с ним.
Иногда Мутагир Рзаханов выполнял обязанности редактора. Трудная и ответственная была работа. За любую ошибку вызывали в райком и строго наказывали
Однажды, придя домой, Мутагир сообщил матери о смерти пролетарского писателя Максима Горького.
- Я не знаю, мама, как об этом сообщить дяде Сулейману. Мы же соседи. Что делать?
- Дорогой мой, не ты виноват в смерти вашего Максима. Чего тут бояться? Ты сегодня промолчишь, завтра, послезавтра, но все ровно он услышит. Как ты будешь оправдаться перед ним? Иди немедленно и скажи ему, но не сразу. Он старый и больной человек.
Мутагир сделал, как ему велели, но получилось другая проблема. После этого сообщения, Стальский долго ходил по комнате и о чем - то думал. Даже забыл предложить ему сесть.
- Да, Мутагир, - сказал он, наконец, - невосполнимое горе. Он при мне тоже плохо себя чувствовал, но не показывал свое плохое самочувствие. Знаешь, что я хотел тебе предложить?
Во-первых, я тебя поздравляю с новорожденным сыном! Ты молодец! У меня нет пока внуков мужского пола, а у тебя родился сын. Мы с тобой родственники и добрые соседи. Давай, наречем твоего сына Максумом! Согласен?
- Конечно, дядя ! Разве я могу вам отказать?
Когда об этом он сообщил нам, свекровь долго думала и сказала:
- Это, сынок к добру. Пусть будет Максум.
- Мама, Максумов у нас много, Максим – это имя великого пролетарского писателя Горького, большого друга Сулеймана.
- Вы как хотите, я его буду звать Максумом! Понятно?
 
СВАДЬБА СЫНА
- Жизнь Стальского проходила в тяжелых условиях, нечему было радоваться. Так рассказывал часто мне отец, Сейфудин – первый гармонист в Касумкентском районе, - начал свой рассказ его сын, тоже один из замечательных гармонистов нашего Стальского района Ямудин Шихджамалов. - Старшего сына Магомед-Юсуфа он женил на дочери бедняка Пирверди. Свадьба была не шумная, так, средняя, можно сказать.
Когда сыграли свадьбу среднего сына Мирзе-Юсуфа, тогда он стал всем известным. На этой свадьбе играли мы с отцом, он на гармошке, а я на бубне. Играли час, сделали маленький перерыв, молодежь ждала музыку. Отец хотел развеселить Сулеймана, сам взялся за бубен, а мне предложил гармонь. Отец высокого роста, вдвое выше меня, а меня не было видно, когда я играл на гармошке. Стальский подошел к нам, погладил меня по голове и сказал:
- Сейфудин, хороший гармонист растет у вас. Береги его. Дай ему возможность учиться.
 
СВЕРСТНИКИ АШУГА
Сверстников у Сулеймана в село было много. Он вместе с ними ходил на заработки, работал в селе. Среди них были хорошие рабочие, крестьяне. Но кто же был ближе всех? Как их имена?
Из них можно назвать ближайших соседей и таких знакомых, как Ризахан, кузнец Исмаил его брат Дадаш, Муртазали, Гусенали, Аскерали, Каиб, Шихкерим, Шихсаид, Саидгасан, Закержа, Али, Султан, Ахмед, Балауглан, Межведил и много других.
- Он был очень мудрый человек, - говорил мне отец, - наверное, ему досталась все мудрость от седьмого поколения до него и до седьмого поколения после него. Одному человеку иметь столько мудрости – это чудо. Мне часто приходилось встречаться с ним. Я, как заместитель по хозяйственной части колхоза, часто навещал мастеров. Стальский был в курсе всех новшеств не только нашего колхоза, но и района. Он часто ходил по свежей траве босиком, так рекомендовали ему делать врачи. Не знаю от какой болезни было такое лечение. Он на ходу сочинял стихи, и я удивляюсь, как он все их знал наизусть. Он знал не только свои стихи, но и восточных поэтов, знал много сказок и легенд. Каждый час, даже минуты, проведенные с ним, были полезными на всю жизнь. И друзья его тоже были даровитыми. Они хорошо знали жизнь.
 
СУЛЕЙМАН СТАЛЬСКИЙ И ТАГИР ХУРЮГСКИЙ
После возвращения с Всероссийского съезда писателей имя Стальского звучало во всех чревовещаниях, о нем писали во всех газетах и журналах. Популярность его прибавлялась изо дня в день. Все хотели видеть неграмотного, но мудрого поэта, который покорил великую страну. Его торжественно встретили в Махачкале. На вокзале железнодорожной станции его встречали с цветами и музыкой руководители партии и правительства. Представители многих районов с песнями и цветами встречали его недалеко до Касумкента в местечке «Терсепул». Ашага-Стал стал второй Меккой. Паломникам не было конца.
- Я – один, а народа сколько? Не все же приходят ко мне. Лучше всего – я поеду к народу. – Так и решил. Первая поездка к народу началась с соседнего района Курах. Несмотря на свою старость, да еще болезни, Стальский, в сопровождении представителей партии и народного образования приехал в Курах. Собралось очень много народа. Поэт, обращаясь к людям, рассказал о целях и задачах Всесоюзного съезда страны, о Москве и о членах правительства, с которыми ему довелось встретиться там. Он радовался новой жизни и просил всех честно служить партии и народу.
После изнурительной езды в несколько часов, все просили его чуть - чуть отдохнуть, но для него мало было встретиться с представителями одного района. Он предложил съездить через перевал в другой, более дальний, Ахтинский районный центр. Через несколько часов они были уже там. Здесь их тоже встретили, как в высшей степени дорогих гостей. Стальский знал, что в Ахтинском районе есть поэт Тагир Хурюгский. Но, среди собравшихся людей, его не оказалось.
- Я слышал много стихов молодого поэта Тагира, что - то я его не вижу? Где он?
- Он, наверно, не знает о вашем неожиданном приезде. Он наверняка в селе.
- Что ж, лошади нас не подведут, поедем к нему!
Так и сделали, через час их встретили хурюгцы, по пути к ним присоединились представители соседних сел. Тагир, радуясь приезду великого поэта в село, пригласил их к себе на маленький отдых и чаепитие. Стальский обратился к Тагиру:
-Тагир, ты молодой поэт, я хотел бы услышать, как ты сочиняешь стихотворение, с чего начинаешь и чем завершаешь?
 - Дядя, сочиняю я, как обычно, с того, когда я не могу молчать. Радость ли это, горе ли это.
- Зачем мы зря тратим время на разные вопросы, дядя ? Давай, посвятим одно стихотворение женщине – красавице!
- Я старый человек, мне это не к лицу, когда рядом такой молодой и жизнерадостный Тагир. Правильно я говорю, Тагир дадаш? – спросил Стальский.
- А что? Мысль правильная. Послушаем тебя, Тагир.
- Я прочту вам стихотворение, написанное мной недавно. Один молодой парень подошел ко мне и говорит: «Дядя, Тагир, я хочу жениться. Подскажи мне, какие хорошие черты у девушек, а то, я плохо в них разбираюсь». Я сказал ему: «Прекрасно, мой друг, прекрасно».
 
НЕКОТОРЫЕ ДАННЫЕ
В 1934 - году Постановлением Президиума Дагестанского областного ЦИК-а Стальскому присуждено Почетное звание народного поэта Дагестана. В том же году, учитывая тяжелое положение семьи, ему за счет государства был построен новый дом – теперешний ДОМ – МУЗЕЙ Стальского. Дом построен под руководством Тарикули Османова, по чертежам учителя ашагастальской школы Нурдинова Зияудина, строителями были ортасталец Казахмед, плотниками были Эмирбег и Гаджи-мурад, стекольщиком веранды и окон Саиджамал.
Сам поэт прожил здесь несколько лет. Вместе с ним жила и семья младшего сына Мусаиба.
После Первого Всесоюзного съезда писателей Стальский стал известным.
С 1950 года дом Стальского стал мемориальным музеем народного поэта Стальского, уполномоченным представителем Страны гор во всех съездах, совещаниях, выставках и собраниях. Не смотря на свою старость и болезни, он побывал везде, рассказывал об успехах, критиковал лодырей и тунеядцев.
В 1936 году от рук Всесоюзного Старосты Михаила Калинина Стальский получил Орден Ленина. В 1937 - году Стальский был выдвинут кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР, но болезнь ему не дала увидеть это событие, он умер.
После кончины – он отличился не только тем, что его богатое поэтическое наследие бережно хранится, но и тем, что с каждым годом все более широкие круги читателей обращаются к его творчеству, черпая из него высокие моральные стимулы к труду и защите Отечества, силу и вдохновение. Для наших современных литераторов, - пишет в сборнике стихов «Сулеймана Стальского» составитель А. Агаев, - он был и остается примером высокой политической отзывчивости, примером связи поэта с жизнью народа».
 
ЧУНГУР В ПОДАРОК
О чунгурах Миремзе, в Кюре шли легенды. Каждому ашугу хотелось иметь его чунгур и петь в меджилисах. Они отличались от остальных тем, что Миремзе, как хороший мастер знал некоторые секреты его изготовления. Чунгур делался со старого тутовника. Миремзе знал, когда срубить дерево, как его доски просушить и сколько времени выдержать их. Слух об этом дошел даже до абрека Кири Буба. Он пришел купить козлиную голову, если не осталось такой, то заказать ему.
Когда Кири Буба подошел к кузнице, в которой работал Миремзе, он для начала поздоровался.
- Ва алейкума салам, Буба. Какими судьбами ты пожаловал к нам?
- Я вольный человек, Миремзе. Несмотря на царских жандармов, я свободный человек. Имею, право приходить в любое село, в любой дом, не боясь этих шакалов!
- Мы тоже рады вашему приезду. Чем могу служить, чем могу быть полезным.
- Буба, я много время провожу в лесах. Скучно мне. Или надо бороться с этими жадными богачами, или расстрелять их. всех. Они с бедняков семь шкур дерут, я не могу это терпеть. Но не всегда держать в себе зло, хочу расслабиться иногда. Давно не слышу мелодий лезгинских песен. Мне нужен хороший саз, сделанный вашими руками, не простой, а с козлиной головой.
 - Буба, зачем просишь хороший чунгур? Разве эти руки способны смастерить плохие вещи? Заходи ко мне в дом, какой захочешь, такой и выбирай!
- Баламирзе, я знаю, что ты хороший мастер, но у меня мало и я хочу чунгур с головой Козла. Есть такой у тебя? Я нахожусь в лесах, поэтому я прошу именно такой.
- Найдется и такое, Буба! Миремзе, - он позвал младшего брата Магомедмирзе и сказал ему:
-Иди, брат, принеси для дяди Буба чунгур с козлиной головой!
Когда он принес чунгур, то Кири Буба спросил цену.
- Разве я могу брать у вас деньги, Буба?
 - Почему?
- Я мастер, вполне обеспеченный человек. Эти деньги отдай кому - нибудь из сирот. Пусть это будет подарок от меня!
- Спасибо, Миремзе! Я этого не забуду. Нужна будет моя помощь, всегда готов помочь. До новых встреч, Кири Буба. В Лезгистане не стихала борьба против колониальной политики царизма. Народ выдвинул из своей среды немало мстителей – абреков, одним из которых был Кири Буба. - написано в книге К. Акимова
Лезгистан». «Не будет преувеличением, если скажу, - пишет профессор М. Вагабов, - что в истории лезгинского народа вряд ли сохранилось о ком - либо столько героических и трагических песен, рассказов и легенд, сколько о Кири Бубе и его дружине. Дербентские, Бакинские беки и богачи расценивали его действие, как открытый бандитизм, а самого возводили в ранг разбойника. И, наоборот, трудовой народ к оценке его деятельности подходил с объективных позиций, находя ее вполне справедливой, направленный против злоупотреблений власть имущих и в защиту интересов бедноты». 
 
ВСТРЕЧА НА БАЗАРЕ
Редко находится дом, в котором нет национального музыкального струнного инструмента саза– чунгур. У Сулеймана тоже был чунгур. При сочинении нового стиха, он брал в руки чунгур, чтобы чувствовать ритм. Многие, за то, что он слагал свои произведения, пользуясь чунгуром, ошибочно считают его ашугом, хотя в этом нет ничего зазорного.
Он очень любил звуки мелодий чунгура и именно поэтому, он ходил на базар и искал хороших мастеров. В Кюринском округе шла слава о мастере Баламирзе из села Юхари Арага. Он действительно был мастер на все руки: кузнец, плотник, строитель домов, хороший музыкант. Стальский встретился на Касумкентском базаре с Баламирзе. До этого они слышали друг о друге, но никогда не встречались. Был воскресный день, и Баламирзе в то время, когда Сулейман проходил мимо, молча играл на чунгуре.
- Салам алейкум! Как твои дела, Юхариарагский Баламирзе!
- Давай, познакомимся по ближе-
Поговорим о твоем чунгуре, - начал Стальский.
- Дай бог тебе здоровья, мастер слова!
Хотя мы с тобой незнакомы, но давай будем друзьями.
- Эй, мастер, ты оказывается и в стихах разбираешься. - сказал Стальский
- В ушах у меня шум от ударов молота о наковальню. Я иногда, чтобы успокоиться, беру в рук чунгур и наслаждаюсь мелодией лезгинских песен.
- Вас слушаю.
- Слушать хорошо, но играть ещё лучше. Многие хвалят Ваши изделия, я тоже хотел не только слушать, но и иметь сделанный твоими руками чунгур.
- Мне неудобно слушать, когда меня хвалят. Вот, пожалуста, чунгур, играй или я сыграю, а потом договоримся насчет цены!
- Сам сыграй, когда другой играет, слушать хорошо, Баламирзе. Он ему исполнил «Стал». Сулейману очень понравилось.
 - Такой же чунгур я когда - то подарил Кири Буба. Хотите и Вам подарю? Я с него не брал денег, он обиделся и сказал. – «Ты боишься, что я стану беднее?» Я с ног до головы в деньгах, Миремзе. Скажи сколько заплатить? Я не взял с него денег и отдал ему чунгур в подарок.
- Миремзе, за исторический рассказ спасибо тебе. Но я подошел к тебе не ради подарка. Я хочу купить обычный чунгур. Я не любитель внешних красок. Иногда ашуги украшают свои чунгуры черт знает, чем.  Я худой человек, я ненавижу кости. Если есть, покажи мне другой чунгур.
- Пожалуйста, Сулейман. Возьми и сам сыграй.
- Я знаю, я сам такой.
- Он рассчитался с моим отцом, взял инструмент крепкими руками и ушел домой. Я слышал об этом после смерти Сулеймана этот или другой чунгур подарили Эфенди Капиеву. Его жена подарила такой же чунгур Расулу Гамзатову. Говорят, что Расул Гамзатов возвратил этот чунгур обратно в музей. Точно не могу сказать. Если бы я увидел его, то сразу определил бы, чьих рук этот инструмент.
Рассказ Баламирзоева Агамирзе.

СВЕТЯЩАЯ ЛАМПА
Жил у нас в селе человек по имени Абдурагим. Рано осиротевший, его отец умер, и он остался без отца и без матери, которая вышла замуж за другого человека которая жила в другом горном селе. Вырастили его дальние родственники, и нет такой работы по хозяйству, которую он не умел бы выполнять.
Когда он помогал приезжающему в село мастеру, то усвоил его профессию по изготовлению чунгур. В то время нельзя было заниматься частным промыслом, работники районного финансового отдела сразу налагали большой налог. Абдурагим был способным молодым человеком. Он делал для себя и для друзей чунгуры собственного производства.
Однажды он узнал о том, что Стальский остался без чунгура. Хотел ему подарить свой чунгур. Поздно вечером он навестил поэта. Стальский, увидев чунгур, очень обрадовался и спросил:
- Абдурагим, сынок мой, может быть, ты хочешь, чтобы я научил тебя играть на чунгуре? Заходи, садись. Айна, налей нам крепкого поповского чая.
- Нет, дядя, я слышал, что у тебя разбился чунгур.
- Это ничего. С кем не бывает несчастий?
- Скоро воскресенье, на базаре полно чунгуров. Я не спешу.
- Нет, я не об этом. Я хочу научиться изготавливать чунгуры, несколько штук я подарил друзьям. И я здесь, чтобы его подарить вам.
- Говоришь, несколько чунгур подарил? И сколько ты заработал, если это не секрет? Я не агент рай.финотдела, признайся честно.
 - Ни копейки.
- Для чего все это? За труд нужно платить. Ну хорошо. Сыграй - ка нам что-нибудь. Послушаем, как звучит твой чунгур.
- Я хорошо играть не умею, - застеснялся я, - Я только готовить умею.
- А ну - ка, дай мне. – Он взял чунгур из моих рук, медиатором тронул струны и начал по одному их настраивать. Потом он исполнил несколько мотивов. И, посмотрев на меня, сказал:
- Абдурагим, ты словно керосиновая лампа. Сам, сгораешь, как фитиль в керосиновой лампе, а другим даешь свет! Правильно я говорю?
- Так точно, дядя ! - сказал я ему.
Сколько ни старался он чем - то отблагодарить, я отказывался. Мне было неудобно за какие-то дощечки чунгура брать у него деньги.
Дядя Абдурагим рассказал мне, что встречал по дороге с работы Стальского.
В то время он работал собкором в районной газете.
- Сажидин, ты знаешь, я тоже сочиняю стихи.
- Нет ничего удивительного, дядя Абдурагим. Ты же учился у приезжего мастера изготовлению чунгуров. Для нас Стальский – образец. Сможешь прочитать? – спросил я его.
- Нет, читать я их не могу, грамоты недостаточно. Хотите наизусть?
- Пожалуйста! - я ожидал, что он прочтет.
- Почему не даешь детям записать их?
- Я стал знаменитым мастером по чунгурам. Мои чунгуры путешествуют от Лезгистану, по Израилю. Ты знаешь, по заказу райисполкомов, райкомов и отделов культуры, сколько я их изготовил? Я этому обучил и своих сыновей. Вот это и есть и чунгуры, и мои стихи.
Он, как наш Стальский, начал читать свои стихи. Их было четыре или пять. По содержанию и по стилю стихи были простые. Жаль, что в свое время я не смог их записать, и сын тоже не придал этому внимания и они пропали безвозвратно. Со слов Абдурагима.
 
ТОРЖЕСТВЕННАЯ ВСТРЕЧА
О приезде из Москвы со Всесоюзного съезда писателей Стальского нам сообщили из Махачкалы. В Касумкент съехался народ со всех сел. Не могли дождаться, пока он доедет до центра. Все устремились вперед. Стальский перешел семнадцати-арочный мост, дошел до местечка «Терсепул», увидел встречавший его народ и вышел из машины. Вместе с народом до районного центра он шел пешком.
Кроме этого по ново-принятой конституции от 12 - го декабря 1937-года в палату Советского Союза должны были выбрать 4 депутатов. Один из них был народный поэт Стальский. За месяц до выборов заболел, а вскоре и умер наш великий поэт Стальский. Со слов Ханбалаева Играмудина
 
СТАЛИН И СТАЛЬСКИЙ
После разоблачения культа личности Иосифа Сталина начались ревизии Сулеймана обвинили в восхвалении вождя. Возникает вопрос: видел ли Стальский самого Сталина? Да видел и не раз. Во время Первого Всесоюзного съезда писателей в 1934 году, когда выступал Стальский и читал наизусть приветственное стихотворение на азербайджанском языке, Сталин вместе с членами ЦК внимательно смотрел на Сулеймана и слушал мудрые слова его. Этот момент зафиксировал один замечательный отограф, имя которого не помню.
- Вот как об этом случае пишет его секретарь Эфенди Капиев:
«Когда поэт возвращался с большой наградой, ему на вокзале выставили Почетный караул, оркестр играл «третий интернационал». В тот момент, когда Стальский заметил увеличенную фотографию, снятую во время его выступления на съезде писателей, и внимательно слушающего Сталина, глаза поэта наполнились слезами, он вытирал их платком. Народ встретил своего поэта, как встречает отец сына.
Что я хочу сказать этими словами? Наступило такое время, когда, как говорится в притче, одного послал за папахой, а он принес её с головой. Теперь, разоблачая культ личности Сталина, хотели очернить таких выдающихся Советских поэтов, как Стальский и Джамбул Джабаев. Стальский, как говорится, не поэт времени, он поэт всех времен!    Автор
 
ВОСПОМИНАНИЯ РАСУЛА ГАМЗАТОВА
«В 1935 - году, когда делегация Дагестанской АССР находилась на приеме у руководителя государства Сталина, Орджоникидзе и Микоян каждого спрашивали о делах в Дагестане. И вдруг Стальский говорит: «Товарищ Сталин, если можно, помогите нашему совхозу имени Герейханова». Самурский, толкнув рукой в бок, хотел остановить поэта, но он докончил просьбу словами: «Пускай нам Москва поможет».
 
О ВРЕМЕНАХ РЕПРЕССИЙ
Стальский к репрессиям относился крайне отрицательно, хотя кулацкие элементы препятствовали организации колхозов, поджигали корма для колхозного скота и допускали другие нарушения. Были середняки, но настоящих и зажиточных кулаков в селе не было.
По данным переписи 1886 года ашагастальцы имели земли, крупный и мелкий рогатый скот, лошадей.
1.Для общего пользования:
а) поливные земли  200 капан
(50 десятин. 1 десятина= 1,092 гектара)
б) пастбища -160 капан
в) лес - 140 капан      
2.У частных лиц были:
а) земли - 4128 капан -1032 десятины
б) лес - 15 капан
в) крупный рогатый скот - 1035 голов
г) мелкий рогатый скот - 202 головы
в) лошадей - 105 голов
Примерно такое положение было и в других Сталах. Середняков в трех Сталах было немало, но кулаков не было. 
Пользуясь правительственным Постановлением о ликвидации кулачества, многие сельчане были репрессированы. Репрессировано 19 человек. Из них троим удалось вернуться на родину.
Ликвидируя старые порядки, образовались коммунисты– лжецы, двуличные люди и обманщики.
За годы Советской власти многие вредные пережитки, традиции, обычаи и обряды в быту и сознании лезгин ликвидированы, победила социалистическая нравственность, но отдельные пережитки еще давали знать о себе.
 
ГИДРОЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ В СЕЛЕ
Жизнь проходила во тьме, поэт желал видеть свет Ильича. При строительстве гидроэлектростанции в селе Стальский вложил много труда. Он был организатором строительства в родном селе. При его непосредственном участии удалось завершить строительство за короткий срок. Во главе с инженером Николаем работали будущие электрики Шихджамалов Сейфудин, Саидгасанов Саиджамал и Махмудов Нажмудин. Оставалась несколько дней до ввода в действие станции и включить лампочку Ильича, но ему не суждено было увидеть этой радости. Поэт умер. Наряду с именем Ильича, ашагастальцы связывали свет и с именем Сулеймана. Рассказ Саиджамала.
 
СТАЛЬСКИЙ И ГАЗЕТА
В 1925 году Аликберов Гаджи Апаевич поближе познакомился Стальским. Он работал редактором межрайонной газеты «Знамя колхоза». Стихи Стальского начали печатать в межрайонной газете. Он очень радовался этому.
Язык твой – партии язык,
Врагам смертелен он, как штык.
Но нашим братьям он – родник,
Живительно-кристальной правды.

Так пусть же здравствует твой свет,
На тысячи победных лет,
И здравствует страна побед,
Идущая дорогой правды.
 Когда Стальский познакомился с молодым поэтом Тагиром Хурюгским, то настоятельно просил его напечатать свои стихи и в газете «Знамя колхоза». После появления межрайонной газеты вокруг нее собирались молодые поэты и писатели. С 1928 года стихи Стальского стали часто печатать в республиканской газете «Бедняки Дагестана». После знаменитого съезда стихи и поэмы Сулеймана печатают во всех газетах и журналах, начиная с центральной газеты "Правда". Его стихи переводят на все языки Советского Союза, а также на многие языки мира.
               Рассказ Алиметова Саида..

О КРЕПКОЙ ДРУЖБЕ
В то время, когда жил Стальский, были и другие поэты и ашуги. Они выступали со своими или чужими стихами и песнями, понятными данной публике. Стальский хотел, чтобы его стихи были понятны и представителям других народов. Для перевода на другие языки необходимо было сделать подстрочники. А для этого надо было иметь в окружении грамотного человека.
В 1920-году в Кюринском округе секретарём революционного комитета, а позже председателем окружного исполнительного комитета работал Алискендар Алкадарский.
Алкадарский Алискендер (Гасанов) родился в1898 – году в Кюринском округе в селе Алкадар, в семье Абумислима и внука известного философа, поэта и просветителя Гасана эфенди. Являясь руководителем округа, он сделал огромную работу по восстановлению сельского хозяйства, повышению грамотности трудящихся, с его именем связан семнадцати-арочный мост через речку «Гюлгери».
В то же время он был настоящим другом Стальского. Первым человеком в районе, встречавшим и обнявшим Гомера ХХ века Стальского, приехавшего из Москвы со Всесоюзного съезда писателей, был он. Многого сделал он для поэта и как руководитель, и как грамотный человек. Время было тревожное. Враги народа искали причины, чтобы очернить лучших руководителей, истинных патриотов народа. Алкадарский Алискендер проводил большую работу в культурной и общественной жизни народа. Его незаслуженно сняли с работы и арестовали за то, что он из рода Гасана-эфенди. И до сих пор мы в неоплатном долгу перед его светлой памятью, памятью великого человека. У Стальского есть хорошее стихотворение-заявление, посвященное тому времени, когда на него наложили непосильный налог:
ДОБРОТНОМУ АЛИСКЕНДЕРУ
Разве я в силе платить налог?
Четыре с половиной пуда зерна.
Кривой косы готовил ли,
Для меня, Алискендар?

И нет у меня нивы десятин,
Один бешмет с заплатами.
Дорога длинная, ноша тяжелая,
Как потяну ее, Алискендар?

Спроси у односельчан,
Что судьбой подарено мне.
Хотите сломать мне
Позвоночник, Алискендар?

Восемь человек в моей семье,
Две головы скота во дворе.
Сам подумай, сделай милость,
Будь добр, Алискендар.

Когда стала понятна несправедливость некоторых руководителей села, то Алкадарский Алискендар строго предупредил их, чтобы они относились к населению, как можно мягче. После этого случая, он не раз обращался к Стальскому по поводу других товарищей и друзей.
С. Стальский «Стихи»   
 
ПЕРВАЯ ПЕЧАТНАЯ КНИГА ПОЭТА
В 1927 году, в Москве училась группа лезгин, в числе которых были: Гаджибеков Гаджибек, Мейланов Шахабудин и Ахмедов Техмез Стальский выпустил сборник стихов лезгинских поэтов. Сюда вошли стихи Стальского: «Соловей», «Судьи», «Муллы» и «Смерть Ленина». Книжка маленького размера, с черной и тонкой обложкой. Тираж был очень маленький, и она стала библиографической редкостью. Один экземпляр хранится в музее поэта, другой - в моем архиве. В связи со старостью здоровье Стальского ухудшалось.
Пользуясь служебным положением, некоторые руководители указывали ему, чем жить и как нужно сочинять стихи. Давали непосильные заказы. В 1927-году посадили его друга и помощника – великого ученого Гаджибека Гаджибекова, много сделавшего для Стальского и лезгинского народа. Иногда заставляли оклеветать стихами, как врагов народа, его верных товарищей. Во время репрессии, при помощи подписей «тройки», высылали середняков, которые имели всего двух буйволов.
Стальский в конце рабочего дня сидел возле ворот, встречал служащих в районе односельчан, и у каждого спрашивал о последних новостях. Был такой случай:
-Что нового? – спрашивал он.
-Что сказать, дядя. Весть плохая. Первого секретаря обкома Нажмудина Самурского посадили, как врага народа. Кроме него посадили...
-Достаточно, сынок. - оборвал Сулейман - Хватит этого, я сыт до горла. Остальных перечислять не надо.
После таких плохих новостей, он печальный ушел домой. Но сердце не давало покоя. Он, несмотря на плохое состояние, поехал в Махачкалу. Спрашивал у некоторых руководителей, но сделать ничего не смог. Все это влияло на его здоровье поэта. Автор.
 
СМЕРТЬ ПОЭТА
Последнее время сердце не давало ему покоя. Средний сын, Мирзе-Юсуф, был на курсах в Ахтынском районе. Свекру становилось все хуже и хуже. Его младший сын учился в Дербенте. То и дело он советовал жене:
-Жена, ты не печалься. Мы же гости в этом мире. Мы всегда должны быть готовыми к призыву Аллаха. Магомед-Юсуф, - сказал он старшему сыну, - когда я умру, возможно, руководители захотят похоронить меня по своим соображениям, не препятствуй им. Пока народ не соберется во дворе, наведи в доме порядок. Но у меня к тебе большая просьба, когда положишь меня в могилу, то хорони меня лицом к Шалбуз-горе». Дело в том, в ту пору он открыто не мог говорить, чтобы его похоронили, как обычно, в сторону кибле. Хорошо, что Шалбуз-гора стоит в направлении кибле, в сторону Мекки. Он ненавидел доносчиков.
Потом он попросил сына, чтобы дальний родственник Гаджимирзе читал над ним суры до смерти, чтобы это было сделано совершенно секретно. К утру свекор скончался. Рыть могилу на кладбище поручили Саидмагомеду, Магомедкасуму и Адилхану. Могила была готова. Успели приехать сыновья: Мирзе - юсуф и Мусаиб.
Весть о смерти народного поэта Дагестана, члена ЦК обкома, разошлась повсюду. На похороны приехали руководители партии и члены правительства, творческая интеллигенция, представители со всех районов и сел Дагестана. Приняли решение похоронить поэта в столице Республики Дагестан в городе Махачкале, в Радопском (Стальском) парке, на берегу Каспийского моря.
С торжественной речью выступил Мусаиб, прочитал стихотворение печального содержания, после чего гроб с телом свекра положили в машину ортастальской ковровой артели и повезли на железнодорожную станцию Белиджи. Оттуда поездом до Махачкалы. На каждой остановке собиралось большое количество народа, чтобы попрощаться с любимым поэтом. Это было 23 ноября 1937 года.
Рассказ Стальской Кизтам.
 
ПО ПОВОДУ ПОХОРОНЫ
Когда довезли гроб поэта до Махачкалы, со всей республики приехали люди прощаться великим поэтом, среды них был верный друг и соратник – народный поэт Дагестана Гамзат Цадаса. Вот что сказал он во время похорон друга: «Мы писатели и поэты Дагестана клянемся перед твоей могилой, великий, что в нашей жизни и в нашем торжестве мы будем твердо идти по проложенному тобою пути. Будем учиться мастерству на твоих песнях и стихах» Он не раз посвящал стихи памяти Стальского:
Как будто гром над нами прогремел
И у меня открылась в сердце рана.
Нет, не Ашага-Стал осиротел,
Осиротели все аулы Дагестана.

Когда поддев бойца, другой боец
Встает на место павшего героя,-
Но кто заменит нам тебя, певец?
Кто голосом твоим заговорит со мною?

Каким бы ясным ни был мысли ход,
Какие б ни возникли в сердце звуки,
Поэт берет перо, бумагу в руки,
И песнь из-под его пера течет.

А Сулейман к бумаге не привык,
В сердцах людей свою черпал он силу.
Ему перо был собственный язык,
И кровь ему чернилами служила.

Неграмотен он был, старик седой
(Что делать, бедняки учились мало!),-
Неграмотность была его бедой,
Но и она его бессмертьем стала.

Хоть и познал он почести и славу,
До солнца нашей властью вознесен, -
Не изменил крестьянскому он нраву,
На туфли не сменил чарыков он.
 
РАССКАЗ АЙНЫ
Он мечтал о поездке в Москву, чтобы еще раз увидеть и услышать друга, учителя, вождя. Верный товарищ Сулеймана, его жена-старая Айна волновалась: -Куда тебе, старик,  с твоим здоровьем в такой дальний путь собираться?
-Поеду, -упорно твердил Сулейман, -пусть смерть грозит настигнуть меня в пути, все равно поеду. Вечером 22 ноября он пытался превозмочь недомогание - ходил по комнате, посмотрел в зеркало, улыбнулся:
-А я поправляюсь, не правда ли? Мне стало лучше. Поеду, старушка, в Москву... А утром Сулеймана не стало. – Я часто вспоминаю Максима Горького. Какой это был замечательный человек! Какой великий талант! Нам всему надо у него учиться. Горько думать, что его уже нет! Он долго хранит молчание, отдаваясь воспоминаниям о своем великом друге.
Старая подруга Сулеймана рассказывает: -Вот он все время говорит о нашей стране, о советских людях, а о себе, о своей болезни -никогда. Ведь он очень устает. Каждый день у нас бывают, десятки гостей. Приходят и за советами, и за какой-нибудь помощью, или просто так-рассказать о своих радостях или горе. И он всех тепло встречает, внимательно слушает. Это прямо какой-то источник для всех.  Стальский пристально смотрит вдаль. Он за последнее премия потерял слух и не знал, что рассказала мне жена его Айна.
-А над чем ты сейчас работаешь, дядя Сулейман? -громко говорю я Стальскому: -Диктовал письмо ко всем поэтам, ашугам и писателям Дагестана. А потом я сложил стихотворение-письмо к махачкалинским избирателям. Прощаясь, Стальский извиняется, что не может проводить гостя.
-Я, -говорит он-сейчас как птица, у которой поломаны крылья и хочется подняться в воздух и не в силах этого сделать. До последнего дня своей жизни Стальский не переставал бороться, не бросал творческую работу. Он мечтал быть в Москве и вновь увидеть великого Сталина, он мечтал еще более плодотворно работать за эту зиму. Смерть помешала осуществить его планы. Она отняла у нас поэта, замечательного человека, товарища, борца. С. Мехтиев. Сулейман Стальский, сборник материалов и документов составил комментировал   В. Кащеев.

О ПОЛЕДННЕМ ПУТИ СТАЛЬСКОГО
Когда хоронили Стальского, я был студентом второго курса музыкального училища в Махачкале. Эта весть, словно молния среди белого дня, растревожила всех. Гроб с телом поэта 24, 25, 26 ноября поставили в здании Верховного Совета ДАССР. Желающих посмотреть на него и попрощаться с великим человеком не было конца. Рядом с гробом стояли его сыновья, односельчане и руководители Касумкентского района. Средний сын Мирзе-Юсуф, с красной повязкой на рукаве, стоял, держа в руках красную подушечку, с орденом Ленина, врученным Стальскому в 1936 году в Москве. У всех глаза были наполнены слезами. Этот момент я никогда не забуду.
В последний путь Стальского проводили под музыку духового оркестра нашего музыкального училища. Его похоронили в парке на берегу Каспийского моря, где с одной стороны восходило солнце с хорошими вестями, с другой стороны были Таркинские горы. Там с речью выступил Адил-Герей Тахтаров. Могила утопала в живых цветах. Мне казалось, что Стальский покрыт разноцветными коврами.
Рассказ Шихжамалова Ямудина.
 
СОЗДАТЕЛЬ ПАМЯТНИКА
В 1949 году в Махачкале, на берегу Каспийского моря, над могилой народного поэта Дагестана Стальского по решению ЦИК Дагестана был воздвигнут бронзовый бюст, автором которого является заслуженный деятель искусств Казахской ССР, народный худож-ник ДАССР, наш земляк Хасбулат Аскар Сарыджа. В этом же году одной улице было присвоено имя Стальского. Автор.
 
ВОЕННАЯ ПОРА
В республиканской Лезгинской газете от 26 июня 2003 года, была напечатана статья преподавателя Дагестанского государственного университета, профессора Э. Аквердиева. Она была посвящена помощи, которые оказывал народ фронту несмотря на свое бедственное положение. В этой статье я заметил знакомые фамилии. Читаем: «…Еще в 1941-году Решением ВКП(б) Дагестанского обкома республики создан «Фонд обороны СССР». Решение призывало всех граждан городов и сел помочь фронту. Отдельные люди, целые коллективы вносили в Фонд месячные зарплаты, деньги, теплые вещи: шерстяные носки, рукавицы и продукты. Кроме этого обязались брать дополнительные гектары для обработки. Создавали воскресники и субботники.
Патриотизм народа во многом помогал наполнить «Фонд обороны» за короткий срок. Красноармейцы получали посылки с продуктами и теплыми вещами. Из Касумкенстского района, из села Ашага-Стал я заметил, среди помогавших людей обороне людей, была фамилия жены покойного народного поэта Дагестана Стальского Стальской Айны. Она лично внесла в фонд 4 кг шерсти, 5 штук свитеров, пару валенок, пару нижнего белья, шинель, шерстяную рубашку, фуфайку и продукты. «Мы все должны помочь фронту. Там наши сыновья сражаются с врагом! Пусть знает враг, что у фронтовиков крепкий и надежный тыл. Враг будет разбит, победа будет за нами»!
 
СТАЛЬСКАЯ АЙНА
Айна-ханум была второй женой поэта Гасанбекова. Вот как пишет о ней замечательный журналист, Александр Васильевич Шмонин, впоследствии работавший в ТАСС газеты «Правда».
Я один из тех счастливцев, которые близко знали Стальского. Не раз доводилось бывать в его доме, пользоваться гостеприимством семьи, особенным радушием замечательной женщины, верной спутницы жизни поэта – старой Айна-ханум. В ту пору имя Стальского, «Гомера ХХ века», как назвал его Максим Горький, гремело по всей стране.
В 1936 году мне впервые довелось побывать в доме великого ашуга. От Касумкента до Ашага–Стал три километра. Этот путь мы с художником Магомедом Юнусилау совершали пешком. Весна была в разгаре. Пышно цвели яблони и их бело-розовые лепестки устилали дорогу. В воздухе, напоенном тончайшим ароматом, жужжали пчелы. Изумрудными волнами на легком ветерке переливались озимые поля.
Ашага–Стал взгромоздился на горб серого холма. Его дома с плоскими крышами стояли в оправе зелёных садов. При входе в аул, близ дороги, в тени деревьев, небольшая сакля, опрятно покрашенная известью. Это жилище Стальского.Мы входим в небольшой дворик, на нас с зычным лаем набрасывается пёс, но притихает, когда навстречу нам выходит старший сын поэта Магомед-Юсуф. В нем нетрудно угадать сына Сулеймана. Та же сухощавая невысокая фигура, те же тонкие, выразительные черты лица. Он приветливо приглашает нас в кунацкую.
На террасе, широко открытой солнцу, сидя у очага печет чуреки старая Айна-ханум–жена и друг Стальского. Она приветствует нас и объясняет, что печет сдобные чуреки соседу на свадьбу. Несмотря на свои 60 лет, Айна–Ханум жизнедеятельна, не по годам подвижна, разговорчива. Её простое крестьянское лицо загорело, покрыто мелкой сеткой морщин, но глаза не потеряли былого блеска молодости. Большие мужские руки грубы от работы. Видать, им немало досталось на веку: саклю класть, коров доить, мотыгу и серп держать, детей нянчить и у очага хлопотать. Она по-старчески скромна и просто одета в серое платье, на голову наброшен черный платок. 
Летом того же 1936 года мне вторично довелось побывать в доме Стальского, когда поэт возвратился из Москвы после лечения.
-Это моя старушка, - представил нам свою жену хозяин дома. Она поздоровалась со мной, как со старым знакомым.
-Светло и тепло теперь в нашей сакле, - обращаясь ко мне, поговорила старушка. Вернулся Сулейман.
-Сильно болел, а теперь поправляюсь. Скучно без песен. Я теперь, как птица без крыльев, должен ходить по саду и слагать стихи, иначе не могу, а ходить еще трудно – слаб. Думаю поехать в Кисловодск, водами полечиться.
 
РАССКАЗ ХАСБУЛАТА
Замечательный дагестанский скульптор Хасбулат Аскар-Сарыджа рассказывал о своей жизни в семье Стальских, когда лепил бюст поэта, о взаимоотношениях Сулеймана и Айны–Ханум. Она ставит перед гостями деревянный узорчатый поднос, на нем стаканы с чаем и куски теплого свежего хлеба. Она, как волшебница, поспевает везде в своем большом хозяйстве. Семья Стальского дружная, проникнута почтительностью к старшим и взаимностью.
-Когда я закончил портрет Сулеймана, - вспоминает скульптор, – поэт остался им доволен.
- Скажи Айна–Ханум, я похож?
Айна–Ханум несколько раз обошла вокруг бюста, взглянула на мужа и сказала мне:
- Ты слишком худым сделал его. Помоложе бы да пополнее, куда лучше было.
- Пусть не смущает тебя моя худоба, - сказал поэт. – Мое тело разве знало, что такое жир? А на старости лет, где его взять?
Айне–Ханум так хотелось, чтобы её муж и в старости был красивым, сильным, удалым. Так она его любила.

ГИПС
Скульптурный портрет Сулеймана Стальского в конце 30-х годов XX века находился среди ценных экспонатов Государственного Музея восточных культур в Москве. Его автором является известный в ту эпоху лезгинский скульптор Х.Аскар-Сарыджа, выполнивший работу в гипсе, вероятно, в качестве фрагмента другого монументального произведения. Интересно и то, что на могиле самого поэта, похороненного в Махачкале, планировалось установить его бронзовую фигуру в полный рост вместо временной плиты с соответствующей надписью. В одном из тогдашних официальных сообщений (ЛГ, № 30 (737). М., 1938) значится следующее:
«В мае исполнилось 69 лет со дня рождения дагестанского народного поэта Сулеймана Стальского. В Махачкале на могиле поэта закончено сооружение ограды и временного памятника. На бронзовой памятной доске выгравированы замечательные слова из песни шаира
Я буду честен до конца
И волю Ленина-отца,
И славу скромного бойца
Я пронесу сквозь жизнь страны.
Сейчас ведутся подготовительные работы по сооружению постоянного памятника на могиле Стальского. Это будет величественный монумент. Шестиметровая бронзовая фигура поэта будет возвышаться над его могилой».
 
ГЕЙБАТОВ ГЕЙБАТ
Гейбатов Гейбат 1932г.-выдающийся художник-скульптор современности - уроженец села Микрах Дакузпаринского района. Он окончил Бакинское художественное училище по классу скульптуры и Ленинградский художественный институт им. И. Репина в 1964 году. Член Союза художников СССР и России. Гейбатов автор более 60 монументальных и 50 станковых произведений. Он удостоился высоких наград и званий, в том числе: «Народный художник Дагестана», «Заслуженный художник РФ», «Народный художник РФ». Является лауреатом республиканской премии РД в 1999 года. В райцентре – Касумкенте на площади воздвигнуто изображение в мраморе народного поэта Дагестана Стальского. Памятник в селе Эминхюр-Стальского района поэту Етим Эмину–тоже его рук дело.
 
МУСАИБ СТАЛЬСКИЙ
Мусаиб Стальский (1914-1943), геройски погиб на Сталинградском фронте ВОВ. Мусаиб – младший сын Стальского. Он продолжатель дела отца. Окончил Дербентский педагогический техникум и филологическое отделение Дагестанского педагогического института. Дома остались жена и дочь.
Дочь родившаяся, в 1942 году. Тогда, беседуя с начальником политотдела, Мусаиб Стальский скромно умолчал о том, что он поэт, переводчик, член Союза писателей СССР с 1939 года, депутат Верховного Совета РСФР первого созыва по Касумкентскому избирательному округу. Но даже из того, что он рассказал, вырисовывался облик незаурядного, талантливого человека, настоящего коммуниста, горячего патриота. Начальник политотдела предложил Стальскому должность старшего инструктора политотдела по организационно-партийной работе, Стальский вежливо, но твердо отказался, сказав, что будет выполнять боевую задачу вместе со своими товарищами.
Командующий армией генерал В. И. Чуйков принял решение провести разведку боем в районе Городища, где по данным войсковой разведки, наблюдалось сосредоточение фашистских войск. Поздно вечером два танка Т-34, командирами которых были лейтенанты Симакин и Алистратов и два отделения десантников прорвались в глубину обороны противника и завязали ночной бой. В этой вылазке погибли экипажи танков и все десантники, в их числе Мусаиб Стальский. И его имя увековечено золотыми буквами в Пантеоне на Мамаевом Кургане.
Ветеран 6-ой гвардейской танковой бригады, гвардии полковник в отставке, кандидат исторических наук В. Егоров, г. Ленинград. Вот что написано в газете, под рубрикой «Никто не забыт, ничто не забыто» Имя его стало легендой:
«Вечером 23 августа курсанты были подняты по тревоге. Только что закончился массированный налет фашисткой авиации, вокруг полыхало пламя пожаров, над городом висела тяжелая туча дыма и пыли. Вместе со своими товарищами, стоя в строю, слушал боевой приказ курсант Мусаиб Стальский.
Всего месяц назад сын народного поэта Дагестана, поэт-коммунист, работник Касумкентского райкома партии добровольно пошел на фронт, чтобы в тяжелое для Родины время быть там, где нужно горячее слово коммуниста и пламенное сердце патриота. В ту же ночь из курсантов были сформированы два батальона по три роты в каждом, общей численностью 800 человек.
Утром з сентября после мощного удара по оборонительным позициям десятки фашистских танков двинулись на окопы курсантов, за ними, ведя огонь из автоматов, шли густые цепи пехоты. Оборона встретила врага плотным огнем, от выстрелов ПТР загорелось несколько танков, но остальные все ближе подходили к переднему краю.
 
БОГОМ ПОДАРЕННОЕ СЧАСТЬЕ
Для меня великий поэт Стальский стал духовным отцом. Он, как путеводная звезда, освещал мне путь в поэзию. Дом, в котором он жил в последние годы, превратился в мемориальный музей. Каждый год, с весны до конца осени, Ашага-Стал стал Меккой поэзии. Когда проходил по Музейной улице, то последний дом Стальского стал мне родным и близким. Сад, который посадил, каждый год радовал нас весенними цветами, осенними плодами. Стальский жил у меня в сердце. Я беспрестанно читал его стихи.
Это доказало том, что и в далекие времена были великие люди, которые прославляли Кавказ, Дагестан, Лезгистан. Они есть и сейчас, они будут и в будущем. Поэтический дар дан мне Богом, но поэтом сделал меня Стальский. Я еще школьником писал стишки, но когда мое стихотворение «Любимый Сулейман», посвященное Сулейману Стальскому в 1949игоду, приняли в печать районной газеты «Знамя колхоза», радости не было границ. Именно он, взяв мою руку, вел меня к поэзии. Я каждый раз сверял свои стихи со стихами поэта. Поправлял их, пока не достигал цели. Потом, каждый год, в Дни поэзии, приуроченные ко дню рождения Стальского, я перед народом читал новый стих, посвященный великому земляку.
Я горжусь тем, что родился в том селе, где родился Гомер ХХ века. Радовался тому, чего я и сам достиг и достиг я благодаря любви к поэту Стальскому, благодаря любви к поэзии, благодаря поддержке народа. Поэтому я говорю: «Да здравствует Стальский»! Да здравствует Поэзия»! Если есть счастье в этом подлунном мире, я нашел его в поэзии Сулеймана Стальского. Автор.

О КНИГЕ «ПОЭТ»
Когда появился в печати книга «Поэт», я еще учился в школе. Мне хотелось не читать, а петь её как песню. И это не удовлетворяло меня. И этого казалось мало. Я хотел читать ее во весь голос. Для меня словно возродился Стальский. Отец хорошо знал его. Он часто повторял его наставления. Отец работал заместителем председателя колхоза по хозяйственным вопросам, и он часто встречался с поэтом. Где новое строительство, там Стальский.
Но книга «Поэт» для меня совершенно незнакомого человека, превзошла все воспоминания отца о поэте. Стальский – не главный герой книги, а живой поэт, живой мудрец и наставник. Я хотел подражать поэту. Писал я стихи много, но очень слабые. Хотя я считал эти строки плохо рифмованными куплетами, на самом деле они были детскими. Я вновь брал в руки книгу стихов Стальского. Читал несколько раз и удивлялся, как этот неграмотный, но мудрый человек мог писать такие изумительные строки, а я грамотный и двух строк не могу сочинить, как следует.
Эфенди Капиев показал мне кузницу Сулеймана, в которой он закалял свои стихи. Сулейман Стальский много ездил, многого видел. Ему пришлось много думать. Голод, неимоверный тяжелый труд, неравноправия в жизни дали толчок ему высказаться. Не простыми словами, а громко, стихами. Поэтому стихи Сулеймана приятно читать и учить их наизусть. Что я видел? Чем я мог радоваться. Я еще не жил. Я не знал, что такое жизнь. Чтобы жить, надо трудиться, надо работать до семи потов. Наверно, тогда бы я смог писать что-нибудь дельное. Книга Капиева вела меня с собой по той трудной дороге, по которой ему пришлось прошагать с великим мудрецом, Гомером ХХ века, Сулейманом Стальским. Эта книга стала для меня путеводной звездой, освещающей дорогу в мир поэзии.
Когда у меня появлялись какие-то стихи, посвященные историческим датам, т.е. «датские» стихи, я попробовал печатать их в районной газете. Как-то, набравшись смелости, зашел к редактору и предложил свое стихотворение о Сулеймане Стальском. Редактором газеты был Алахвердиев Джалал – совершенно незнакомый мне человек. Он посмотрел на меня, молча прочитал мои строки, вдруг прервал чтение и спрашивает меня:
-Разве Стальский со стариками сражался?
Я напрягся. Не знал, что ему ответить. Какое сражение?
-Зачем со стариками? Он был против богатых! - ответил я.
-А ты знаешь смысл слово «аксакал»?- спрашивает он.
-Наверно, плохие люди.
-Нет, товарищ Саидгасанов. Твой отец хорошо знает смысл этого азербайджанского слова «аксакал». Ты, наверно, ему не читал. Аксакалы – старые, белобородые люди. Возьми, исправь, а потом мы посоветуемся с редколлегией, можно печатать или нет.
Домой уходить не хотелось. Он думал, что второй раз я не осмелюсь вновь его беспокоить.
-Можно здесь исправить ошибку?
-Ты сможешь прямо здесь исправить? – удивился редактор.
-Попробую. - вместо аксакал я написал - врагами и вернул ему стишок.
-Молодец! Оставь! Подумаем печатать или нет. А теперь возьми эту анкету, заполни ее и подпиши внизу. С сегодняшнего дня ты будешь селькором нашей газеты. Пиши о школьной жизни, об отличниках и, конечно, стихи. Если сможешь и рассказы. Это было как в сказке. Я, ученик шестого класса, стал селькором межрайонной газеты. Я чувствовал гордость и ответственность, и эти два несовместимых понятия смешались друг с другом. Это не гремело, как гром, не сверкало, как молния, но попотеть мне пришлось.  Автор.

СЧАСТЛИВЫЙ СЛУЧАЙ
Только два раза посчастливилось мне встретиться с народным поэтом Дагестана Тагиром Хурюгским. Первый раз, когда он, с молодыми писателями приехал к нам в село Ашага-Стал, на торжество 80-летия народного поэта Дагестана Стальского. Тогда я не осмелился выступить на сцене колхозного клуба перед народом. Слишком мало было людей знающих, что я тоже пишу стихи. Тагир Хурюгский рассказал о том, как его, еще молодого поэта, приехал навестить великий Стальский. Он был удивлен его умением находить талантливых людей и давать им возможность выйти к народу.
 Стальский в свое время очень беспокоился за молодых, заставлял их всегда находиться в передних рядах, иметь тесный контакт с народом и прессой. Поэтому он здесь в селе Ашага-Стале, встречался с односельчанами Сулеймана, читал свои новые стихи, искал молодые таланты.
Второй раз встретился я с ним в Касумкенте, когда уходил домой со школы. После занятий, уходя домой, я заметил, что двери Дома культуры открыты. Культурные мероприятия проводятся обычно вечером, мне захотелось узнать, что же там проводят. Дойдя до дверей, изнутри я услышал, что меня зовут.
-Вот он наш молодой поэт. Идите сюда!
В зале, за столом сидели несколько человек. Одного я сразу узнал.
-Салам алейкум, Тагир буба! С приездом! - чуть смущенно сказал я.
-Кто этот молодой человек? – спросил народный поэт Дагестана Тагир Хурюгский.
-Это наш молодой селькор и стихи пишет неплохие. Саидгасанов из Ашага-Стала. – ответил редактор газеты <<Колхозное знамя» Джалал Алахвердиев.
Рядом с поэтом сидел до сих пор не встречавшийся мне человек, но по лицу я узнал в нем писателя Кияса Меджидова. С другой стороны сидел мой земляк, заведующий начальными классами Касумкентской средней школы № 1 Альдер Билалов, рядом с ним, весь в поту, мой учитель по биологии Тажир Меликов. Я сел чуть подальше, не мешая их работе. В ходе разговоров я узнал, что Тагир Хрюгский и Кияс Меджидов по поручению Союза писателей приехали в наш район, чтобы выявить молодых талантов. До моего прихода окончили разбор стихов двух поэтов. По лицам можно было определить, кто доволен, а кто не очень доволен обсуждением их произведений.
-Этот молодой, говоришь, тоже пишет стихи?- переспросил у редактора Кияс Меджидов.
-Он у нас еще молодой, но уже несколько его стихотворений мы печатали: «Дорогой », «Мир победит войну», «Бригадир Азиз» и другие.
-Как вы сказали его фамилия?- спросил Тагир Хрюгский? - Что-то знакомая фамилия. А ну-ка, подойди поближе! -Я подошел.
-Где работаешь?
-Я учусь, Тагир буба,- сказал ему словно отцу.
-Сможешь без бумаги прочитать мне твои стихи? – Ты, ведь ашагасталец. Великий Стальский все свои стихи знал наизусть. - Я начал читать наизусть стихи против войны между Японией и Кореей.
- Чуть громче! – крикнул он мне. – Я плохо слышу! –Я повысил голос и дочитал до конца.
-Останешься с нами. Вечером здесь будет наше выступление перед народом, и ты выступишь со своими стихами. Разрешаю выходить с бумагой, а то растеряешься, твои стихи, никто ни помнит, помочь будет некому. Я так и сделал. Переписал оба стихотворения, вдобавок несколько раз перечитал.
После моего выступления один добрый товарищ, друг моего старшего брата Саидгасана, работавший главным бухгалтером райбольницы, забрал меня к себе ночевать. Утром, подготовившись не ко всем урокам, прихожу в класс. Первым уроком была биология. Книга осталась дома. Учитель по виду узнал, что я не готов к уроку.
-Саидгасанов, иди к доске. Расскажи нам урок.
Я встал и виновато сказал ему, что не готов.
-Ты вчера в клубе пел свои стихи, как соловей весной! А к уроку не готовь. Садись! Единица! Магомедов! Я видел и тебя в клубе среди друзей. Ты тоже не готов?
-Нет, почему? Я готов, муаллим.
-Тогда, иди и рассказывай товарищу молодому поэту. Пусть знает, что из плохих учеников хороших поэтов не будет. Я конечно, свою единицу исправил, но ту, вторую и последнюю встречу с народным поэтом Дагестана Тагиром Хрюгским никогда не забуду. Мне вспомнились слова великого русского поэта А. С. Пушкина: «Надо гордиться историей своего Отечества»!    Автор.
 
ПУТЬ К ПОЭЗИИ
Стихи писал я от случая к случаю. Когда я читал произведения Эфенди Капиева, прочел такую фразу: «Не тот – поэт, у кого нет с собой ручки и бумаги». И где-то читал, «Ни дня без строк», -по-моему, у Блока. Работал я во многих местах. Наконец меня приняли на работу старшим электромехаником инкубаторно-птицеводческой станции. Должность моя считалась ненормированной, значит, я должен был находиться на работе почти круглосуточно, а получать 75 рублей. Я на это обращал ноль внимания. Самое главное, мне выделили отдельную комнату, которая впоследствии стала творческим кабинетом. Я на второй же день принес сюда старые подшивки «Литературной России» и «Литературной Газеты».
 Читал в свободное время, делал заметки, спокойно работал над собой. Для меня стало, своего рода, заочным литературным обучением. Регулярно сочинял стихи. И самое главное, нас вызывали в год несколько раз на совещание в Махачкалу. Пользуясь случаем, я познакомился с членами Союза писателей Дагестана, работниками газет и журналов. Круг знакомств расширился. Самое главное, когда я читал свои произведения, признанные поэты указывали удавшиеся и не удавшиеся места.
Первая встреча в Союзе писателей состоялась на веранде этого здания. Дело было после перерыва, на веранде потому, что один из этих писателей Абумислим Джафаров, чувствовал себя неважно, по его просьбе мы вышли туда и мне предложили прочитать стихи. Их было трое: Меджид Гаджиев – редактор литературного журнала «Дружба» на лезгинском языке, известный поэт и драматург Ибрагим Гусейнов, а Абумислим Джафаров, табасанаец, он хорошо знал лезгинский язык.
Я читал наизусть «Почему ты пришел не вчера», «Думы лентяя», «Пах, бабай» - мои сатирические стихотворения про негостеприимных женщин.
-Валлах, билах, - сказал, вставая, Абумислим, - если из числа наших табасаран кто-нибудь писал такие стихи, я бы его носил на руках! – Наверное, ему очень понравились мои стихи. Ибрагим Гусейнов сказал коротко:
-И мы не бросим его!
Межид Гаджиев молчал. Когда расходились, он сказал мне:
-Сажидин, у тебя остались копия этих стихов?
-Нет,- сказал я. Я не знал, что они кому-то понравятся, вряд ли их будут печатать потому, что эти стихи рассчитаны для прочтения в узком кругу. Широкой публике нужны патриотические стихи. Притом про женщин. Если одна женщина плохая, обобщать нельзя.
-Тогда садись за этим столом. За этим столом работает наш друг Жамидин. Он в командировке. Перепиши и подпиши. Потом оставь у меня. Я попробую их напечатать.
Когда напечатали эти стихи, как гром среди ясного дна, мое имя повторяли многие читатели. Дошло до того, что мне неожиданно, вместо Сажидин говорили: «Почему ты пришел не вчера». Своего рода прозвище. После этой подборки я стал знаменитым. Даже композитор и поэт мне сказал: 
-Сажидин, поэт Ершов написал одно произведение «Конек-горбунок». Его имя, как Пушкин, у всех на устах. Если ты не напишешь больше ни одой строчки, ты все равно уже стал известным.
-Спасибо за комплимент, - сказал я ему, - мне и до Ершова очень далеко! Сейчас же нашлись люди, которые взяли на себе труд из этих стихов сделать песни. Таким энтузиастом стал главный редактор лезгинских передач Даградио Буба Гаджикулиев. «Почему ты пришел не вчера». Он отдал текст песни самодеятельному композитору Омару Аюбову, «Думы лентяя», самодеятельному композитору Падишаху Кеберову. Когда музыка была готова, исполнять песни поручили известному артисту-юмористу Ризабала Агабалаеву.
 
ПРО НОВОЕ ПАЛЬТО
Каждый человек хотел сделать Сулейману Стальскому что-то доброе, приятное. В то время в Касумкентский районный потребительский отдел поступили редкие товары, притом женские. Среди них было одно пальто. Между руководителями шел спор. Каждый хотел купить его для своей жены. Наконец решили, подарить пальто жене поэта Стальского. Хотя он относился к подарку равнодушно, но отказаться не смог. Лучшего подарка для жены не найти. Она была то в гостях, то у соседей, дома ее можно было застать редко. Через месяц Стальский приходит и узнает руководителя, который сделал подарок и говорит:
-Ради Аллаха, забирай пальто обратно.
-Почему, дядя ? Мы же отдали его тебе от души.
-Я тебя понял, сынок. Хочешь сказать, хотели сделать доброе дело. Вы понимаете, с того дня, как моей жене вы подарили новое пальто, ее дома не найти.
 
ПРО СЛУЧАЙ В МОСКВЕ
Однажды в Курахе я встретился с моим другом учителем Назариевым, Кахидом. Он рассказал мне один случай, который услышал от матери.
-Мой отец Назаралиев Абдуселим на первых порах Советской власти работал руководителем в разных должностях.
Работая секретарем обкома партии республики, он находился на курсах повышения в академии Красной профессуры. Из Дагестана с ним был в этих курсах и Расул Магомедов, Гаджимурад Хашаев, Джамалдин Карабеков. Они жили тогда в общежитии. Как мать рассказывает, однажды мой отец вернулся в веселом настроении, с несколькими людьми. После приветствия она узнала, что старый человек – это поэт! А с ним был еще переводчик Эфенди Капиев.
-Дочь моя,- жаловался Сулейман, - что-то со мной не ладно, сделай мне одолжение, накорми меня нашей пищей.
И она немедленно сварила ему наш хинкал. Во время приготовления пищи мать услышала разговор между Сулейманом и Абдуселимом. Оказывается, Стальский хорошо знал отца Абдуселима, Али.
-Когда я работал в Баку вместе с вашим отцом Али, со своим старшим двоюродным братом Ахмедом, мы и познакомились. Среди нас было еще несколько ашагастальцев. Нефтяники Бине Кади (они работали в месторождении нефти Абрама Разина). Работая в тяжелых условиях, больше восьми часов, нам не выплачивали в свое время зарплату, они объявили забастовку. Один из руководителей этой забастовки был двоюродный дядя Ахмед.
Жандармы были на стороне хозяина нефтепромысла, из забастовщиков нескольких товарищей избили до полусмерти.. Когда узнали главного виновника, то ваш дядя Ахмед успел вернуться в Курах, а с ним вместе и ваш отец.К этому моменту, - говорит мать, - сварился хинкал. После еды, немножко побеседовав, они легли спать.Со слов Назаралиева Кахида. 
 
НАСТОЯЩИЙ НАРОДНЫЙ ПОЭТ
В 1983-году ко дню рождения Стальского профессор Ахед Агаев сказал: «Поэзия Сулеймана Стальского являет собой образец подлинной народности, художественной прозрачности и идейной насыщенности. Как поэт, он жил политической жизнью народа, был одним из первых творцов и двигателей многонациональной советской политической лирики, которая была для него формой участия в жизни общества, формой учительства. Сулейман Стальский – пропагандист и агитатор посредством яркой, вдохновляющей песни.
Максим Горький
 
ПРО ОДИН РИСУНОК
Когда в Москве, в Доме Союза проходил Первый Всесоюзный съезд писателей, всем было интересно увидеть Максима Горького, Серафимовича, Алексея Толстова, Демьяна Бедного, Новикова-Прибоя, Фадеева и других известных писателей,- вспоминает художник Михаил Семенович.- В зале заседаний на трибуну поднялся человек в старом бешмете и в огромной овчинной папахе, чтобы прочитать свое стихотворение, посвященное съезду писателей. Это был Сулейман. Я его нарисовал чуть позже, когда на нем была обыкновенная одежда. В конце съезда Бонч-Бруевич пригласил меня к себе. Он в то время работал директором Литературного музея, из моих работ он выбрал несколько портретов. Один из них – портрет Сулеймана Стальского, который хранится в Государственном Трестовском музее. «Литературная газета» №33, 2003 года. Художник Автор портрета лауреат Государственной премии СССР художник Михаил Степанович Дудник. 
 
БРОД ЖИЗНИ
После смерти Сулеймана Стальского, в дни его рождения в Ашага-Стал приезжали руководители республики и районов, а также поэты и писатели. Точно не помню, какой это был год, в день рождения поэта приезжал народный поэт Дагестана Тагир Хрюгский. Я был мальчиком. Хотя я писал стишки, но мне не хватало смелости подняться на сцену и прочитать свои сочинения.
Помню, с вступительным словом выступил секретарь партийной организации и учитель средней школы Абдулагай Рзаханов. После него выступил Тагир Хурюгский. Он рассказал о первой встрече с народным поэтом Дагестана в его родном селе Хурюге: Сулейман Стальский был очень простым и добродушным человеком, несмотря на свою старость и болезнь, он ходил по горным, очень трудным дорогам, на лошади, приехал из Кураха в Ахты. Спрашивал обо мне, и чтобы повидаться со мной, приехал в Хурюг. Все сельчане и я в их числе, приняли его с радостью. Пригласил я их, покушали и попили чай. После пошли вопросы и ответы. Он внимательно слушал меня и сказал, что в небе много звезд, а ты Тагир, среди них очень яркая звезда. Радости не было конца. Мне выпало счастье встретиться с ним несколько раз. Это был удивительно мудрый и отзывчивый человек. Потом он читал несколько своих стихотворений. Разве я мог после рукоплескания выступить на сцене? Это было в первый раз, когда я его видел у себя на родине.
 
ЛИТЕРАТУРОВЕДЫ И ЯЗЫКОВЕДЫ
Первым, кто обратил внимание на поэтическое творчество – это Гаджибег Гаджибеков. Ахед Агаев и Шамси Агаева дали высокую оценку поэзии Сулеймана Стальского. Ахед Агаев - составитель нескольких сборников стихов поэта, он написал монографию о творчестве Сулеймана Стальского и Фейзудин Нагиев рассмотрел творчество народного поэта Сулеймана Стальского и создал научную работу по текстологии.
О Сулеймане Стальском, как известно, написано немало, говорит в своей книге доктор филологических наук и крупный языковед Р.И. Гайдаров в своей книге «Язык и поэтика Стальского». Многие из тех, кто писал о Сулеймане Стальском, обращали внимание главным образом на личность поэта, на самобытность его незаурядного таланта, на истоки и социальные мотивы его поэзии, гражданственность его творчества и т. д. В то же время, едва касаясь, оставляли в стороне такие конкретные вопросы поэзии как язык, изобразительно-выразительные средства, звуковая организация стиха, его структурные элементы.
      
ПРАЗДНИК ПОЭЗИИ
1978 – год В том году, в день рождения Сулеймана Стальского состоялся «Праздник поэзии Дагестана». Оно проходило на месте открытия стелы поэта на участке Мамрач, совхоза Герейханова, недалеко от федеральной дороги. Праздник открыл со вступительным словом первый секретарь КПСС Сулейман - Стальского района Тагиров И. Г. В своей речи он вспомнил, что когда на ХХV съезде, в своей речи первый секретарь обкома КПСС М.И. Умаханов произнес имя народного поэта Сулеймана Стальского, весь зал поднялся с рукоплесканиями.
На этом торжестве выступил дальний родственник поэта Салихов Гаджимирзе. Потом выступил заместитель Председателя Союза писателей К. Абуков. Он подарил директору музея Л. Стальской ленту голоса Сулеймана Стальского. На нем была речь поэта и оценка М. Горького, прозвучавшая на Первом съезде Всероссийских писателей в Колонном зале в 1934 году. В деле нахождения этой ленты потрудился Герейхан Палчаев.
 


«ДНИ ПОЭЗИИ»
В 1980-году «Дни поэзии Дагестана» совпал с 111-летием Сулеймана Стальского. Первый секретарь КПСС Сулейман-Стальского района И. Г. Тагиров открыл праздник. В торжестве участвовал приехавший в Ашага-Стал заместитель Председателя правления Союза писателей РСФСР, Герой Социалистического Труда, лауреат Государственных и Ленинских премий С. В. Михалков, Председатель Союза писателей ДАССР, Герой Социалистического Труда, лауреат Государственных и Ленинских премий Р.Г. Гамзатов, главный редактор журнала «Человек наших дней» С. В Викулов, секретарь правления Союза писателей РСФСР А.И. Волков, член союза писателей Д.В. Павлычко. Из Вьетнама писатель Фан – Ханг - Нанг, поэт Н.К. Доризо, редактор издательства «Художественная литература» И.С. Израилевская.
 
ТЕЗИСЫ К СТАЛЬСКОМУ:
А.Г. Агаев» Стальский» Дагучпедгиз. Махачкала.1975. Данная книга представляет собой сокращенный вариант монографии «Стальский. Жизнь и творчество», изданной в 1963 году Даггизом»
В статистическом «Дагестанском сборнике», выпущенном в 1902 году канцелярией генерала - губернатора Дагестанской области» Касумкента. Список короткий: «Управление Кюринского округа и Гюнейского участка. Окружной врач, приемный покой, 2 сверхштатных ветеринара. Школа. Почтово-телеграфное управление. Почтовая станция. (Дагестанский сборник, отдел II стр. 6. Там же, стр. 94:
В Ашага-Стале с населением в 1901 году 1331 человек (664 мужчины и 667 женщин) единственным «культурным учреждением была мечеть и медресе в ней. Стальский по этому поводу иронизировал: «Здесь все же просвещенное место».
Местные контрреволюционеры, старшины, судьи и муллы, высмеянные Сулейманом в его сатирах в предреволюционные годы, но вынужденные затаиться после февральской революции, с приходом турок вновь полезли в «начальники». Придумана хитрая ловушка: предложи ему воспеть песней Казим-бея, а если откажется, в чем они были уверены, довести до сведения турекого офицера. Тот, конечно же, непременно строго накажет поэта.
С предложением сложить песню пришел старшина Таиб. В рассказе о себе» так воспроизведен разговор, состоящий между ними:
-Сулейман, - сказал он, - почему ты не сложил стихов в честь Казим-бея? Или бережешь ее для большевиков?
Я промолчал.
- Этот мир – колесо, - прибавил хозяин, - все время крутится, все время крутится…
- Неправильно крутится, - оборвал я его.
- Постой, постой, уж не просится ли твоя шея на крючок?
- Нет, - ответил я. - Крючок любит сало, а моя шея сплошь из мозолей.»
Старожилы Ашага-Стала помнят аульских мулл. Старшего звали Абдул Фатах-эфенди, он даже доводился дальним родственником Сулейману, дружил с его отцом Гасанбеком. Младшим муллой, или мудуном, был Абдул, ограниченный человек, спекулянт-перекупщик.
Ашагастальская мечеть, как самая крупная в Кюринском округе, пользовалась большим вниманием. Верующие, приезжавшие или приходившие в пятницу в Касумкент на рынок, на полуденную молитву часто ходили в Ашага-Стал. Мечеть делала большие сборы. Абдул Фатах и Абдул обзавелись хорошими домами, хозяйством, землями, садами, стадами овец.
В те же дореволюционные годы Стальский слагал и юмористические куплеты «Ссора мужа с женой», социально-бытовые эпиграммы «Семнадцать аулов моей Кюры», дидактические апологи», «Случается, кляча конем», плачи «На смерть Гасана эфенди».
В родном ауле Стальский слагал песни самых разных поэтических жанров, как реалистическая индивидуализация образа, так и прием обобщения и анонимного социального обличения отлично понимал народ и тех, кто был объектом сатиры. Не случайно тот же старшина Таиб неоднократно грозил поэту высылкой, судья Мирзамет требовал от Сулеймана отказа от авторства «Судей», Абдул Фатах эфенди на «Муллы», «Муллам».
Логическим завершением этих запретов и угроз был вызов Стальского под конвоем к начальнику Кюринского округа подполковнику Е. Кононову. По требованию Кононова для него на русский язык были переведены некоторые из «крамольных» стихов Сулкймана. К счастью поэта, это дело было поручено Гасану Алкадари, который одобрительно относился к поэту. Не желая сделать плохого Стальскому, он при переводе опустил наиболее политически заостренные строфы.
По приказу начальника Кюринского округа подполковника Е. Канонова в 1905 году была закрыта единственная светская школа, где обучение велось на русском языке. Владелец этой школы, известный историк и поэт-просветитель Гасан Алкадари, известный своими книгами, «Ассари Дагестан», «Диван-аль-Мамнун», «Джираб-аль-Мамнун», вызывался в окружную канцелярию, где ему напомнили о четырехлетней ссылке за участие в восстании 1877 года.
В феврале 1917 года в России победила буржуазно-демократическая революция. Россия стала самой свободной страной в мире из всех воюющих стран. Возобновились большевистские органы печати. Лезгинский поэт Стальский в эти дни жил далеко от Петрограда, где «Пала старая власть, не воскреснет она!» Царские сатрапы, властвовавшие на Кавказе и в Дагестане, старались скрыть от народа правду о революции. Тогдашний начальник Кюринского округа полковник Федоренко распорядился арестовать всех, кто сомневался в прочности царского трона. «Я рад, что больше нет царя!"

Царь рвался в лоно тихих мест,
Но отреченья манифест
Скрепил, поддержав отъезд,-
Страна свободу славить стала.

Кто яму ближним рыл, того
Она схватила самого:
Я вижу кое на кого
Свобода сети ставить стала.
Песню «На свержение царя» Стальский пропел на стихийном митинге, собравшемся в Касумкенте на базарной площади. Ашагастальские старожилы говорят, что в те дни по требованию сельских бедняков, для которых этот стих был обдуман «Эй! Обдумай стих и спой для бедняков простых» поэт не раз повторял это стихотворение на сельских сходах и митингах. Говорят, еще, что, когда окружной царский начальник полковник Е. Федоренко уезжал из Касумкента, Стальский вместе с народом был у здания окружной канцелярии и проводил представителя старой власти стихотворной усмешкой. 7 ноября 1917 года Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов известил трудящихся России о начале новой эры в истории человечества. Но для дагестанцев борьба продолжалась до 1920 года.
Из поэтов Дагестана наибольший вклад в формирование традиций новой поэтической культуры внес Стальский. Здесь главное не в том, что за три-четыре года революции и гражданской войны он сложил гораздо больше произведений, чем за прежнее пятнадцатилетие. Главное в том, что поэзия этого ашуга наиболее полно и глубоко прониклась жизнеутверждающими идеями и революционным оптимизмом.
Если в предреволюционные годы Стальский не выходил за рамки «кюринских», национально-лезгинских тем и проблем, то в годы гражданской войны, его поэзия смело выходит за пределы местной тематики. В этот период для поэта границы родины раздвигаются, вначале они расширились до пределов всего Дагестана, затем Кавказа, наконец, всей России.
После четырехлетней гражданской войны в Дагестане 20 января 1921 года Всероссийский Центральный Комитет принял постановление об организации в составе РСФСР Дагестанской Автономной Советской Социалистической Республики.
Первая читальня появилась в Касумкенте в 1924 году. Чтобы привлечь крестьян, не привыкших еще к печатному слову, читальня была объединена с чайной, но читки в этом «первом культурном уголке», как его называла газета «Красный Дагестан», можно было проводить только вслух с самодеятельными комментариями-переводами потому, что изба-читальня могла получать только «Правду», «Советский юг», «Бедноту», издававшиеся на русском языке.
Критикуя введение тюркского языка в культурную жизнь лезгин, Гаджибегков говорил на II пленуме Обкома ВКП(б). В предисловии к сборнику «Стихи лезгинских поэтов» 1927 год. Г. Гаджибеков отстаивал эту же мысль: «Удивительно отсталый, ещё не осознавший себя народ вне родного языка разве может понять идеи Советской власти и приближаться к пролетарской культуре? Мы говорим: «Не может!» Свой взгляд на проблему о языке для лезгин выработал и Стальский. Видимо, в 1925 году, когда к поэту приехали Г. Гаджибеков и Абужафер Мамедов за его стихами, они разговорились с Сулейманом о языковом вопросе, высказали ему свои соображения о необходимости поднятия роли родного языка в культурной жизни народа, ровно как, и значения русского языка. Во всяком случае в том же году Стальский сложил стихотворение «Мусульманину», где есть такая знаменательная строфа:

Я, Сулейман,-я проклял тьму,
Учись ты русскому языку,
Учись родному – своему
И жить начни ты, мусульманин! С. Стальский Соч. стр. 131
Особое место в поэзии Стальского, посвященной утверждению нововведений жизни, занимает образ Ленина. Со знаменательных дней 1921 года, когда в Кюринском округе после окончательной победы Советской власти проходил Первый съезд крестьянских депутатов, Стальский живет образом- отца народов Ленина.
Заслуга Стальского перед советской политической лирикой в том и состоит, что он, пользуясь национальными традициями лезгинской поэзии, открыл новые, доступные миллионам формы художественного «самовыражения» народа устами поэта-гражданина. Его стихи поднялись на ступень подлинного искусства, поскольку они конкретными, самобытно -борцовскими, убедительными для эстетического самосознания и поэтического мышления малых народов образами – образами простыми, но не упрощенными, образами, по-восточному мудрыми и идейно- насыщенными – выражали самые жгучие идеи его современности. Стальский говорит в стихах и песнях развернутой метафорой и олицетворением, романтической символикой, риторическим восклицанием и вопросом, декларативной фразой, меткой метонимией, пословичной аллегорией, ярким эпитетом.

РОСТ КЛАССОВОГО САМОСОЗНАНИЯ.
Весна 1921 года была первой мирной советской весной народов Кавказа. 30 марта в Дагестане окончательно победила Советская власть. Широчайшие массы трудящихся всех национальностей втянулись в строительство новой жизни, стали хозяевами своей судьбы. Эти коренные изменения в общественной жизни народа испытал и Стальский.
Вместе с тридцатью представителями от Гюнейского участка он был избран делегатом Первого окружного съезда Советов, прошедшего 6 ноября
1920 года. По просьбе Алискендра Гасана Алкадарского, председательствовавшего на съезде, и учителя Абу-Жафра Мамедова Стальский сложил стихотворение-приветствие и пропел его делегатам съезда. Стальский говорил:
Собрал народ мой урожай,
Творит он, возрожденный, чудеса!
В 1925 году Стальский вновь избирается делегатом съезда Советов Кюринского округа. И в этом же году от Кюринского округа он делегируется на IV Все дагестанский съезд Советов, 6 апреля поэт был избран съездом членом ЦИК ДАССР.
1925 год сыграл в жизни Стальского большую роль и в другом отношении. 18 июня 1925 года ЦК РКП(б) принял известное решение «О политике партии в области художественной литературы» В нем говорилось, что литература должна «быть литературой не цеха, а борющегося великого класса, ведущего за собой миллионы крестьян». ЦК РКПб) призывал обратить «усиленное внимание на развитие национальной литературы в многочисленных республиках и областях нашего Союза»
В начале 30 годов, когда развернулось колхозное движение, Стальский одним из первых в Ашага-Стале вступил в колхоз. В колхозе Стальский работал инспектором по качеству сельскохозяйственных работ. Денно и нощно он ездил по полям и садам, проверял качество сева, прополки, уборки, пахоты и других работ. Искусный знаток земледелия и большой общественник, он передавал молодым колхозникам свой опыт, вдохновляя колхозников на коллективные формы труда. В колхозе его в шутку называли живой стенной газетой; об ударниках колхозного производства тут же, в поле, на полевом стане он складывал хвалебные четверостишия, нерадивых обличал едким эпиграммами.
Русские писатели, побывавшие в Дагестане, считали одной из основных своих задач, вытекавших из решения ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно - художественных организаций», выявление народных талантов. О самобытном таланте Стальского московские писатели рассказали перед отъездом в столицу членам дагестанского правительства. Своей оценкой творчества Стальского они поделились также с махачкалинской писательской общественностью и поставили вопрос о помощи старому ашугу перед организационным комитетом по созыву Первого съезда писателей Дагестана.
13 июня 1934 года в Махачкале, в помещении театра им М. Горького состоялся Первый съезд писателей Дагестана. В работе съезда участвовали до ста литераторов и журналистов. Наряду с поэтом Стальским были приглашены на съезд Гамзат Цадаса, Абдула Магомедов и Абуталиб Гафуров.
На съезд Стальский приехал в своей обыденной одежде. Не смотря на летнюю жару, на нем был потертый бешмет из коричного домотканого материала, на ногах – сыромятные чарыки. Пестротканые шерстяные носки, в которые были вправлены брюки, переливались яркими красками. 
Появление Сулеймана в зале, - как вспоминает Казиев Али, - встречено бурными аплодисментами собравшихся. Стальский прошел за стол президиума. Долго взоры собравшихся были прикованы к нему.
Съезд обсудил отчет организационного комитета ССП ДАССР, с которым выступил Б. Астемиров и доклад Г. Лелевича. Лелевич в своем выступлении коснулся и творчества Стальского. «Возьмите поэта Стальского. До революции он бичевал мулл и кулаков, много проклятий он им посылал, но путей к освобождению не видел. Поэтому правда жизни у него был, но односторонная, правда только разоблачения, но не правда подлинного движения этого освобождения». Такая оценка, поэзии Сулеймана исходила из выдвинутого Лелевичем основного тезиса о том, что дагестанские литераторы не имеют или почти не имеют произведений, которые мы могли бы объявить образцами социалистического реализма»
На второй день работы съезда выступил Стальский.
«На трибуну взошел старик очень медленной, достойной походкой. Несколько минут он стоял, собираясь с мыслями, обнажив голову, барабаня пальцами по своей папахе, которую держал в обеих руках, как бубен, очевидно, в первую минуту растерялся на трибуне. Стальский речитативом пропел стихотворение приветствие съезду. Пропев, он немного подождал и громко спросил:
-Можно еще?
Раздались аплодисменты. Тогда он начал еще. Поэт говорил о задачах литературы, о высоком призвании советского писателя. Суждения его были тонки и точны.
15 июня 1934 года, когда съезд писателей республики еще продолжал заседать, Сулейману Стальскому, Гамзату Цадасе и Абдулле Магомедову, ЦИК ДАССР присвоил и почетное звание народного поэта Дагестана и установил пожизненную пенсию.
После съезда, в конце июня в Махачкалинском театре Имени М. Горького Союз писателей организовал литературный вечер, посвященный 25-летию поэтической деятельности Стальского. Тронутый вниманием и заботой общественности, поэт прочитал собравшимся стихотворение, в котором пожелал, чтобы «мысли и чаяния рабочих и крестьян слились навеки».
12 августа дагестанская делегация, избранная на съезде писателей Дагестана, выехала в Москву на Первый Всесоюзный съезд советских писателей. В составе были Стальский, Цадаса, Аткай, Динмагомедов, Курбаналиев и в качестве гостя Капиев.
Съезд писателей СССР открылся 17 августа 1934 года в Колонном зале Дома Союзов. По предложению П. Павленко, С. Стальский был включен в список кандидатур, а затем и избран членом рабочего президиума съезда. М. Горький попросил Суркова перевести стихотворение лезгинского поэта для оглашения на съезде. Оглядываясь в сторону Сулеймана, который сидел в третьем ряду, М. Горький «видел, как старец, безграмотный, но мудрый, сидя в президиуме, шептал, создавая свои стихи».
По свидетельству А. Безыменского, Стальский твердо заявил, что он собирается спеть «на съезде полным голосом свои песни». «Правда»,20 августа 1934 г. Стальский учитывал, что на съезде было, как ему сказали, более ста азербайджанцев, татар, башкир, узбеков, туркменов и представителей других тюрко-язычных народов.
Выступление состоялось 22 августа на вечернем заседании съезда. Поэт говорил по-азербайджански. Живо и образно он рассказал о тяжелом прошлом своего народа, «но все это осталось в прошлом. Сейчас мы пользуемся всеми благами жизни. Затем он пропел песню. Это была песня о второй молодости его древнего народа, узревшего зарю. М. Горький в своем заключительном слове, специально остановился на вопросе устной поэзии, высоко оценив творчество Стальского, его опыт. Горький сравнил Стальского с Гомером ХХ века. Съезд бурыми аплодисментами принял эту оценку.
12 сентября Стальский приехал в Махачкалу, а вечером вернулся в родную Кюре, признанный и известный всей стране. Сотни людей вышли за километр от Касумкента, чтобы встретить поэта на дороге. В газетном отчете говорится, что прямо в поле состоялся летучий митинг, освещенный фарами машин. Высоким задорным голосом поэт прочитал стихотворение. Всю осень 1934 года Стальский провел в разъездах по лезгинским аулам
28 декабря 1934 года он выступает на Х Вседагестанском съезде Советов. В январе 1935 года – на Первом съезде Советов Северо-кавказского края, в марте – на Первом Дагестанском дорожном съезде, в июне – на торжествах в день 25-летия Советского Дагестана, в октябре – на съезде женской молодежи Северо-кавказского края.
В 1935 году Стальский вновь в Москве. Член дагестанской делегации, которую возглавлял первый секретарь обкома ВКП(б) Н. Самурский, он вместе с Д. Коркмасовым, А. Далгатом, Г. Цадасой вез Советскому правительству рапорт об итогах развития экономики и культуры
Дагестанской АССР за 15 лет Советской автономии.
25 июня 1935 года в Махачкале состоялись юбилейные торжества. За городом, на огромном поле, перед многотысячным населением Махачкалы, гостями из районов Дагестана и гостями из соседних республик выступил Стальский. Пропетую на митинге песню он закончил строфой:

Обычай Стальского таков –
Он не бросает даром слов.
Я вижу – ко всему готов
Теперь счастливый Дагестан.
4 февраля 1936 года Стальский опять в Москве на Всесоюзном совещании передовиков животноводства. Он здесь прочитал стихотворную исповедь «Я буду петь большевиков» В зале бушует буря оваций.
«В Москве я третий раз, но никогда не был так счастлив, как в эту поездку», - говорил он в газетном интервью. Он «с нетерпением ждал», когда ему дадут слово. «И вот, - писала «Правда», - на трибуну поднимается седой старик. Когда председательствующий произносит его имя, зал встает, и мощная волна аплодисментов катится по залу. Это народный поэт Дагестана Стальский. Он говорит на лезгинском языке. «Правда» от 17 февраля 1936 год.
23 февраля 1936 года Стальский первым из дагестанцев был награжден орденом Ленина.
17 апреля 1936 года состоялось заседание Президиума ЦИКа СССР. В присутствии писателей П. Павленко, Э. Капиева и других М. И. Калинин вручил Стальскому орден Ленина. Принимая «бесценный этот дар», народный поэт Дагестана выразил «горячую благодарность за эту высокую честь». ««Мне около семидесяти лет», - сказал он, - но вся эта жизнь моя не стоит сегодняшних семидесяти минут. Я подобен зарытому в землю оружию, которое Коммунистическая партия и Советская власть раскопали, придали блеск и остро отточили».
21 апреля 1936 года Стальский вернулся в Махачкалу, и на следующий день здесь, в здании городского театра состоялся большой литературный вечер. С докладом о творчестве народного поэта Дагестана выступил известный литературовед и языковед Гаджибек Гаджибеков. Между тем старая болезнь Стальского не унималась.
К сентябрю состояние здоровья поэта ухудшилось. По этой причине он не смог приехать на конференцию писателей Дагестана, которая обсуждала актуальные проблемы развития дагестанской литературы. Доехав до Дербента, он почувствовал резкий упадок сил и вынужден был вернуться домой. Здесь он получил телеграмму от президиума конференции, где сообщалось об острых идейных спорах, развернувшихся в литературных кругах. Сулейману Стальскому сообщили, что целиком обновлен состав правления Союза писателей Дагестанской АССР и что он, народный поэт, единогласно избран его председателем.
14 ноября 1936 года открылся ХI Чрезвычайный съезд Советов Дагестана. Он обсудил проект новой Советской Конституции. Несмотря на недомогание, Стальский поехал на съезд. В этот же день, на вечернем заседании, поэт выступил с новыми стихами, прославляющими партию и родину, а затем произнес, как всегда яркую речь о том, что дала Советская власть трудящимся.  «Закон, товарищи, был и раньше, - начав с этих слов, поэт сказал, что царский закон был «законом разбоя и грабежа рабочих и крестьян».
 Стальский был избран делегатом на Чрезвычайный ХVII Всесоюзный съезд Советов. Но болезнь помешала ему принять участие в их работе.
4 декабря 1936 год газета «Правда» напечатала подготовленную для выступления на съезде речь Стальского, выразительно озаглавленную «Прошу слово!»
«Я мечтал, я готовился рассказать товарищам о том, - признался поэт, - как в далеких и высоких горах Дагестана люди, которые тысячелетиями рождались и умирали в ярме, не зная между собой дружбы и не ведая юности, теперь благодаря могучей партии обрели свое человеческое счастье и достоинство.
Став известным в стране поэтом, Стальский продолжал работать в колхозе и только весной 1937 года – в последнюю весну его жизни – поэта освободили от этой работы инспектора качества.
12 декабря 1937 года были назначены выборы в высший орган Советской власти – Верховный Совет СССР. Избиратели Дербентского избирательного округа выдвинули кандидатом в депутаты Стальского. Несмотря на болезнь он приехал в Махачкалу и принял участие в торжествах, посвященных 20-летию Октября, в 12 ноября выступил на собрании избирателей. «Я очень взволнован тем, что рабочие и работницы, колхозницы и колхозники и все трудящиеся Дербентского избирательного округа по выборам в Совет Союза выдвигают меня в депутаты Верховного Совета СССР».
18 ноября 1937 года Стальский сочинил обращение ко всем поэтам, ашугам и писателям Дагестана в связи с выборами в Верховный Совет СССР. Поэт в нем говорил, что в такие дни ни один честный гражданин не должен стоят в стороне от великих событий».
23 ноября 1937 года Стальский скончался. На смерть поэта отозвались общественные организации, крупнейшие деятели советского искусства и литературы – М. Шолохов, В. Вишневский, К. Тренев, Я. Купала, Павло Тычин, Д. Джамбуль. П. Бровка, А. Толстой, Н. Тихонов, А. Прокофьев, О. Форш и многие другие.
Правление Союза писателей СССР отметило выдающиеся заслуги поэта как «борца за дело коммунизма». В извещении говорилось, что он вырос в большого государственного деятеля. Путь его от сакли бедняка в ауле Ашага-Стал до Кремлевского Дворца в столице советских народов был той прямой и славной дорогой миллионов трудящихся, по которой вошли в историю поэты и сталевары, пастухи и инженеры, ставшие народными героями». «Правда» от 24 ноября 1937 год.
 
ЗНАЧЕНИЕ ТВОРЧЕСТВА «ГОМЕРА ХХ ВЕКА»
Творчество Стальского относится к явлениям обще советского и мирового значения. Его поэзия наряду с поэзией всей советской «гомериады» - Джамбула, Токтогула, Намсараева, Бобо Юнуса, Джартыбаева, Исмаир-Шаира, Тороева и других - знаменует целый этап в художественном развитии угнетенных в прошлом народов России, национально возродившихся в условиях социалистической действительности. Стальский первый поднял общественный интерес к национальному устно-поэтическому народному творчеству в его традиционных формах.
Стальский – талантливый поэт, чье творчество всегда было тесно связан с народ-ным творчеством, оказал огромное воздействие и на родной фольклор и на молодую, формировавшуюся в годы жизни ашуга лезгинскую национальную литературу. Поэзия Стальского являет собой образец подлинной народности, художественной прозрачности и идейной насыщенности. Стальский – пропагандист и агитатор посредством яркой, вдохновляющей песни.
 

ПРАЗДНИК НА УЛИЦА СУЛЕЙМАНА СТАЛЬСКОГО
Знаменательным мероприятием землячества стала «Празднование 35 летнего юбилея улицы Сулеймана Стальского». По ходатайству украинских писателей Миколы Бажана, Максима Рыльского, Павло Тычина и других в 1955 году одну из улиц столицы – Киева назвали именем народного поэта Дагестана – Сулеймана Стальского. На этой улице функционируют две средние школы: 4 и 158. В 1990 году
Киевское землячество дагестанцев, возглавляемый нашим земляком, преподавателем ВУЗа Газы-Магамедом Минкаиловичем Гасановым, совместно с Генеральным директором научно - производственного объединения «Сатурн» Львом Гановичем Гасановым обратилось к министерствам Украины и Дагестана с идеей проведения праздника, посвященного 35-летнему юбилею присвоения улице имени Сулеймана Стальского. Оба министерство и руководители правительства охотно поддержали инициативу.
Наша делегация состояла из 55 человек: Палчаев Герейхан Абдулмуминович - глава делегации, представитель Дагестанского обкома КПСС, из Союза писателей: Ханбиче Хаметова, Мирза Давидов, и Магомед Исаев, министерства культуры: актриса кумыкского театра Зумруд Селимгереева, группа канатоходцев «Отвага» из Магарамкентского района Гульверт Агавердиев, Джаруллах Миримов.
А из Дворца культуры имени «50 лет Октября» города Каспийска ансамбль «Горцы» в составе 27 человек. Балетмейстер Сааков Григорий Мацукович, художественный руководитель Дворца культуры Островский Ефим Семенович, директор ансамбля «Горцы» Цаур Владимир Дмитриевич, заслуженный работник культуры Омаров Закир Омарович, Коненко Людмила Николаевна, Калинкова Лилия Нефодиевна, Кияев Абдулхалик, Османов Габиб, Тагиров Магомед, Иманшатиева Гулишат, Ибрагимова Римма, Касумова Аида, Кичиева Эльмира, Миндаев Рушень, Чалтараев Алик, Минатаева Калимат.
Из Ахтынского района популярный артист - ашуг Эльдар Жабраилов. Из Сулейман - Стальского района секретарь по идеологии Сулейман-Стальского РК КПСС Исламова Роза Агахановна, директор мемориального музея Сулеймана Стальского, внучка Лидия Стальская и поэт Саидгасанов Сажидин.
 
ПОЭТАМ ДАГЕСТАНА
Мне нравятся стихи поэтов Дагестан,
Особенно Гамзатова Расула!
Но больше всех стихотворение « Мама»
Когда читала я его, всплакнула…
 
Ведь слово «Мама» - первое, что произносим в жизни, -
У каждого ребенка это так!
И словом «Мама» называем мы Отчизну!
Кричим мы «Маму», когда нас охватить страх…
 
Поем о маме разные мы песни,
Мы помним колыбельные её.
Зовём на Украине маму – нянька,
Ведь мама жизнь и счастье моё
 
 А кто водил нас в садик в детстве? Мама!
Она же в школу, в первый класс.
Нас привела набраться знаний,
И с ней шагали мы не раз!
 
По жизни в радости и в горе,
Купались в речке, в Черном море.
А книги, кто нам покупал,
Стихи Гамзатова прекрасные читал?
 
Их с детства все мы очень любим:
Про маму, папу, «Колыбель».
И про Хунзахскую старуху,
Про в черных шалях матерей,.
 
И всюду: «Берегите маму»,
Расул Гамзатов учит нас.
Его слова, для нас это Знамя!
Оно к добру приводит нас.
 
Гамзатова стихи мы очень любим!
С ребятами мы дружны Дагестана,
Поэту Сажидну благодарны,
Он приехал на праздник Сулеймана.
 
Встречали в Киеве друзья из Дагестана,
Приехавший к нам в гости,
Певцы, танцоры и канатоходцы
И подружились крепко они с нами.
 
Теперь ведем мы с ними переписку,
Свои стихи и письма посылаем,
От Украины клянемся низко,
И в гости вновь приехать приглашаем!
 
НАШЕМУ ДОБРОМУ ДРУГУ
Животворящий луч в тревожном царстве, -
Ваше появление у нас!
Это подлинный триумф и праздник!
Полюбили мы стихи Ваши и Вас!
 
Сам поэт народный Дагестана, -
Друг Гамзатова, Цадаса, Сулеймана,
Другом стал ребятам Украины,
И наставником и мы дружны отныне!
 
Навсегда сроднился сердцами
И ничто нас не разъединит!
В студию к нам, с Вашими стихами,
Дух добра и творчества проник!
 
Мы вам бесконечно благодарны,
Нам наставник и большой поэт!
Вы наш гость любимый, желанный,
С Украины шлем мы Вам привет!
 
Ваши письма, - это для нас праздник,
Нам, студийцам очень повезло,
Что любить поэзию так страстно
Научили нас Вы и Мавло!
 
Пусть союз меж нами будет вечным, -
Дагестан и Украина – братья,
Шлем привет Вам искренний, сердечный
И стихи свои Вам шлем на память!
 
Пусть Вам Новый Год несет удачу!
Творческих успехов Вам! Побед!
Преданных друзей еще в придачу
Молодым остаться до ста лет!
 
Имя Ваш пусть в веках сияет,
Рядом с Сулейманом и Расулом!
Пусть стихи Ваши весь Мир читает,
Каждый, кто разумным стать желает!
 
Философской мудростью народной,
Каждый стих наполнен Ваш чудесный
К человеку в нем любовь к природе,
И звучит у нас в сердцах, как песня!
 
Ждем Вас в гости к нам в Украину,
Родину Тараса и Тычины!
Поскорее встретиться желаем,
Мы Вас с нетерпеньем ожидаем!
Ахмадулина Алёна
 
ДРУЗЬЯ ИЗ ДАГЕСТАНА
В день весенний пролетели
С юга стаи журавлей.
Этим летом мы встречали,
Дагестанских всех гостей!
 
И в объятиях их братских
Столько нежности, тепла,
Не хотелось расставаться –
Дружбы ведь пришла пора!
 
До сих пор мы в классе нашем
Вспоминаем песни Ваши,
Удивительные люди!
Мы вовек Вас не забудем!
 
Будем помнить постоянно
Наших братьев Дагестана!
Полюбили мы танцоров,
И певцов и акробатов.
 
И ждем встречи снова,
Дагестанские ребята!
Был для нас великий праздник –
В день счастливой нашей встречи:
 
Как прекрасны песни Ваши
И приветливые речи!
Мы в стремлениях едины
И согласны с Сажидином!
 
Как душевно на концерте,
Пела домбра Сулеймана?
Никогда мы этой встречи
Не забудем с Дагестаном!
 
Не забыть нам Ваших песен,
Танцев горских и речей.
В дружбе жить хотим вместе,
Превратиться в журавлей!
 Джапаридзе Юлия
Из книги Саижидина «УЗИ ДРУЖБЫ»
 
ГОМЕР ИЗ ДАГЕСТАНА
В рамках Республиканского театрального фестиваля-конкурса "Воспевшие Дагестан", Государственный лезгинский музыкально-драматический театр им. С.Стальского 20-ноября в Театре Поэзии осуществил премьерный показ спектакля "Гомер из Дагестана") Сажидина Саидгасанова. Режиссёр-постановщик-Мирзабек Мирзабеков, народный артист РД Художник-постановщик - Исаков Демир. Образ главного героя, Сулеймана Стальского, создал Абдуллах Габибов, заслуженный артист России.
«Гомер из Дагестана» из-под пера Сажидина Саидгасанова В Сулейман-Стальском районе вышла в свет пьеса в стихах на родном (лезгинском) языке об истории жизни и творчества видного дагестанского поэта, Гомера ХХ века Сулеймана Стальского. Автор и составитель композиции — заслуженный работник культуры РД, член Союза писателей РФ, член Союза журналистов РФ, поэт, публицист, драматург Сажидин Саиджамалович Саидгасанов.
«Создание картины – это своеобразная дань благодарности классику, которого всегда волновала судьба многострадальной Родины-Дагестана и его простого люда», — признается он. В брошюре описываются не только жизненный уклад и творческие успехи классика дагестанской поэзии, но и повествуют о значении его поэтического наследия для дагестанцев. Пьеса состоит из 5 действий, которые переносятся на I937 год.
 К этому времени герой получил звание народного, стал кавалером ордена Ленина, кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР от Дагестана, участником Первого съезда писателей в Москве, где М. Горький назвал его «Гомером XX века». Но Сулейман болен, он переживает за Дагестан, погружен в глубокие думы о прожитой жизни. Он вспоминает свое детство, родную мать Шейрихан, сына Мусаиба, мачеху Гевхер и односельчанина Мирзешерифа, который скитался с ним по всей стране в поисках куска хлеба. Где бы он ни был, каждый раз убеждался, что лучше Дагестана нет больше края. Здесь он нашел свой очаг, свое счастье, свое истинное место в жизни. С кем бы он ни разговаривал, кого бы он ни вспоминал, поэт восхваляет свой край, сравнивая его с пышно цветущим садом.
Книга приурочена к I0-лети культурно-просветительского фонда имени Сулеймана Стальского и издана в рамках мероприятий, проводимых в муниципальном районе по восстановлению экспозиционного фонда мемориального Дома-музея поэта. Отметим, что пьеса впервые была поставлена коллективом Государственного лезгинского музыкально-драматического театра имени Сулеймана Стальского в рамках первого Республиканского театрального фестиваля-конкурса 

СУЛЕЙМАН СТАЛЬСКИЙ
Все ноши судьбы на плечах поносил,
Хлебца заиметь—на то не было сил.
Сиротство и голод теснили тебя.
Но в сердце народа взрастил ты себя.
Повлек свою душу в скуднейший лиман,
Познал о хорошем. Плохом –Сулейман.
И в Ашага-Стале и на Сырдарье
Ты правду судьбы не нашел; брел в старье.

К свободе крестьян и рабочих вела
Вся партия Ленина - к Миру звала.
За ней миллионы шагали гурьбой
И красное Знамя несли за собой.
Когда в новой жизни прокладывал путь,
Ты стал соловьем на врагов шею дуть.
Счастливый, мечтой окрыленный старик,
Стал молод душой Сулейман—снял парик.

На крыльях орла время птицей летит.
К свободе, любая страна путь когтит.
В сердцах стариков и детей сущим днем
Горит имя Ленина славным огнём.
Народный поэт Дагестана—лукман,
В тебе наша гордость и честь, Сулейман!
Хоть карандашей не держал коробок,
Ты, словно родник, словно море—глубок.
Пер. Мурад Саида
 
ОТВЕТ РАСУЛА ГАМЗАТОВА
Когда Расул Гамзатов на одном мероприятии сказал: «Покажите мне второго человека, который прославил бы Дагестан на весь мир, как Сулейман Стальский», - из зала прозвучала реплика:
-А вы что, Расул Гамзатович, разве не прославили Дагестан?
-Я родился в прославленном Сулейманом Дагестане, - ответил он.
Газета «Правда», № 323 от 23 ноября 1937 г.
 
ПАМЯТНИК СУЛЕЙМАНУ СТАЛЬСКОМУ
Мальчиком четырнадцати лет
Сулейман покинул отчий дом
И ушёл в загадочный Дербент
Чтобы счастье выковать трудом.

Жизнь тебя не с радостью свела -
Долю батрака у богача
За гроши и корки со стола
Ты познал на собственных плечах.

Пролетела жизнь, как краткий миг,
Словно майских гроз внезапный гром.
Счастья ты лишь к старости достиг
С волей, что в борьбе добыл народ.

Ты театру имя подарил,
Чтоб талантами блистал Дербент.
Здесь народы братские, смотри,
Отдают признание тебе!

Коль улыбкой мудрою своей
С пьедестала ты встречаешь нас -
Разделяя радости людей,
Рукоплещет Каспия волна!

Мэр Дербента, славный наш Имам,
Твой прекрасен бескорыстный дар!
Ведь теперь Великий Сулейман
Обретён народом навсегда!
Пер. Мурад Саид.
 
ПРОТОКОЛ ЗАСЕДАНИЯ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ СССР
После кончины Сулеймана Стальского, названного Гомером XX века, возникла проблема сбора и сохранения его поэтического наследия, а также издания всех произведений к его 70-летнему юбилею. В Дагестан был направлен литературовед Г.Корабельников с целью оказания необходимой помощи местной писательской организации и другим заинтересованным учреждениям. Сохранился (РГАЛИ) протокол заседания Союза писателей СССР по данному вопросу, состоявшегося 8 января I939 года в Москве с участием переводчика С.Липкина, поэта Э.Капиева и ряда других: литераторов. отчёте Г.Корабельникова, значится следующее:
«Я и сын Стальского – Мусаиб Стальский попытались собрать всё что сочинено Сулейманом Стальским, и что где бы то ни было имеется.» Обнаружилось, что ни Институт истории и литературы, ни Даггиз, ни правление ССП, по существу, Сулейманом Стальским серьёзно не занимались. Никакого архива Сулеймана Стальского ни в одном из этих учреждений нет. В ССП были обнаружены в большом количестве совершенно безграмотные подстрочники, абсолютно не отвечающие ни оригиналам, ни здравому смыслу.
Вот почему мне, вместе с сыном Стальского, который последние годы был его личным секретарём, пришлось заниматься поисками вещей Сулеймана Стальского. Мы вместе поехали в Ащага-Стал. Там опросили целый ряд людей. Затем мы побывали в Касумкенте, где в районной газете печатались вещи Стальского. Мы проверили те записи, которые имелись. Мы пересмотрели эти самые записи, отредактировали их, и в результате обнаружилось, что ни на лезгинском, ни на русском языке не опубликовано до последнего времени I40 произведений Сулеймана Стальского, это почти в два раза больше того, что напечатано. Это нашли у Мусаиба Стальского в старых записях, в записях старых людей из колхоза, кой-какой материал был у Аликберова, который был раньше секретарём Сулеймана Стальского. Затем у Тагира Хрюгского, поэта, с которым Сулейман Стальский был близок, и у ряда других людей.
В архиве Касумкентского райисполкома мы обнаружили заявление Сулеймана Стальского от I925 года о продналоге, написанное в стихах, очень близкое по направлению к «Разговору с фининспектором» Маяковского. Есть много вещей, которые вообще совершенно не публиковались, вещей на местные темы, колхозные, бытовые. Очень много вещей сатирических и лирических. Всё это на лезгинском языке. Вот так обстоит [дело] с литературным наследством Сулеймана Стальского».
Рассказ Гевил Левари.
 
ИЗ РУК В РУКИ
Эту книгу стихов Сулеймана Стальского, изданную в Москве в I936 году, мало кто видел. Кстати, ее замалчивали уже сразу после выхода в свет. Дело в том, что в самом начале книги на отдельной странице Сулейман Стальский поместил посвящение тогдашнему руководителю Дагестана Нажмудину Самурскому, которого к тому времени арестовали как «врага народа».
В этой связи книга не поступила в продажу. А на тех экземплярах, которые все-таки оказались в руках почитателей поэта, имя Нажмудина Самурского было тщательно вымарано. Чьей-то рукой рядом с вымаркой написано «Сорокин». Известно, что этот Сорокин, будучи в руководстве Дагестана, сыграл зловещую роль в судьбе Н.Самурского.
Первым владельцем данной книги был один из жителей селения Ахты, который в I938 году подарил его человеку по имени Джамалдин, что явствует из дарственной надписи на русском языке: «На память другу Джамалдину. 2I/VIII – 38, с. Ахты». Имени дарителя нет, обозначена только его личная подпись. Затем книга перешла к другому владельцу, который своё имя и фамилию обозначил карандашом внутри сложного типографского орнамента вразбивку одиночными литерами – «Сархат Сархатов». Впрочем, не исключено, что он и был первым владельцем данного экземпляра книги. В данный момент сохранились, наверное, лишь считанные экземпляры этого красочного издания, напечатанного в подарочном варианте с тисненой обложкой и на дорогой бумаге. Такой чести не удостаивался ни один кавказский автор и много лет спустя после смерти Сулеймана Стальского. Над книгой трудились семь переводчиков, включая Э.Капиева. Подстрочный перевод всех текстов с лезгинского языка осуществил Г.Гаджибеков. Гивиль Лувари (С интернета)
ДОЛЖНЫ МЫ
И как бы ни менялся ход времён,
Должны иметь мы славный сан имён,
Пока Аллах даёт нам жизнь бремён,
Должны мы чтить заветы Сулеймана!

Как в Мекке ключ Замзама, водород,
Правдиво несть должны дела и род,
Чтоб нам поверил трудовой народ,
Должны мы чтить заветы Сулеймана!

Чтоб с чистой совестью толпе предстать,
Чтоб нам кричали: «Слава!», в цель метать,
Чтоб молодёжь достойно воспитать,
Должны мы чтить заветы Сулеймана!

Чтоб завистник ронял слёзы рекой
Дать людям счастье, Родине – покой.
Достичь высот великих, махнуть всему рукой,
Должны мы чтить заветы Сулеймана!
Пер. Мурада Саидова.
НАШ РАСУЛ
Дагестана древний мир
Словно высечен на скалах,
Ритм лезгинки в нём гремит,
Кровь струится по кинжалам.
Кто этот мир народам распахнул?
Ответ мы знаем точно – наш Расул!
 
Кто для всех – отца родней,
Кто певец седых преданий?
Он Гомером наших дней
Дагестан вознёс стихами!
И прозы, и поэзии красу
Народам мира дарит наш Расул!
 
Словно веры нашей гимн,
Кто сумел воспеть стихами
Тарикат от Яраги,
Шарвили святую память?
Кто в наши дни из прошлого вернул
Огонь легенд Кавказа – наш Расул!
 
Кто от дедов и отцов
Нам донёс завет Шамиля,
От джигитов и бойцов,
Что свободу так любили?
Кто предков честь и доблесть в нас вдохнул?
Его мы помним крепко – наш Расул!
 
«Дагестан мой», «Журавли» –
В их куплетах духи предков,
«Берегите матерей» –
Каждый помнит с детства крепко!
Так чей талант открыл нам жизни суть?
Любой ответит – это наш Расул!
 
Светлым вестником небес
Мир поэзии открыл нам,
Каждой жизни и судьбе
Кто помог расправиться крылья,
Чей стих твердят и город, и аул?
Так будь же вечно славен, наш Расул!
 
ВМЕСТЕ ЭПИЛОГА
Юбилей поэта отмечается во всех селах района, в других регионах нашей страны и некоторых городах зарубежья. Второго мая юбилейные торжества прошли в городе Витебске (Белоруссия), где достойно был представлен и Сулейман-Стальский район. Сегодняшнее торжество лишний раз подтверждает, что многонациональная литература Дагестана с любовью и уважением относится к памяти великого сына лезгинского народа Сулеймана Стальского. Этот праздник является свидетельством возрождения духовности всех дагестанских народов, свидетельством стабилизации общественно-политической ситуации в нашем регионе. Он дает возможность продемонстрировать созидательный труд наших тружеников. Значение Сулеймана Стальского для культуры Дагестана очень велико. Он истинно народный поэт, потому что все боли, чаяния и надежды народа пропускал через свое сердце и находил самые простые и ясные языковые формулы для их выражения. Благодаря любви к родному языку и краю он прославил свой аул и свой край на всю планету. Имя и поэзия Сулеймана Стальского пользуется огромной популярностью не только в Дагестане, но и далеко за его пределами. Подлинный поэт - тот, кого признает родной народ, чье слово необходимо людям, как хлеб, воздух, вода. Таков поэт Сулейман Стальский».
Юбилей поэта отмечается во всех селах района, в других регионах нашей страны и некоторых городах зарубежья. Второго мая юбилейные торжества прошли в городе Витебске (Белоруссия), где достойно был представлен и Сулейман-Стальский район. Сегодняшнее торжество лишний раз подтверждает, что многонациональная литература Дагестана с любовью и уважением относится к памяти великого сына лезгинского народа Сулеймана Стальского. Этот праздник является свидетельством возрождения духовности всех дагестанских народов, свидетельством стабилизации общественно-политической ситуации в нашем регионе. Он дает возможность продемонстрировать созидательный труд наших тружеников. Значение Сулеймана Стальского для культуры Дагестана очень велико. Он истинно народный поэт, потому что все боли, чаяния и надежды народа пропускал через свое сердце и находил самые простые и ясные языковые формулы для их выражения. Благодаря любви к родному языку и краю он прославил свой аул и свой край на всю планету. Имя и поэзия Сулеймана Стальского пользуется огромной популярностью не только в Дагестане, но и далеко за его пределами. Подлинный поэт - тот, кого признает родной народ, чье слово необходимо людям, как хлеб, воздух, вода. Таков поэт Сулейман Стальский».