Причастием звена

На двенадцатой ступени у седьмых ворот стою,
Открываю знак священный, в ту светлицу захожу.
Девятнадцатое солнце жаром дышит на алтарь,
Выплывает из колодца вещей быстиной, Радарь.
 
Колесничий правит летом где в упряжке два коня,
Так июньским пышным цветом в августе плодИт земля.
Шестерёнка в обороте, восемь спиц на ободЕ, -
Колесничий на охоте - горит пламя в колесе.

Сонмом* утренних сказаний плещет росами алмаз,
И стратегиями знаний духи вышли в нужный час.
А одиннадцать весталок заплетают мир в узор...
Кровь по венам без булавок - справедливый уговор.

Тридцать восемь озарений с дюжиной земного дня
Преломляют свет крещеньем на задворках бытия.
Чтобы в царстве тридевятом у жар-птицы на крыле
Тонкой строчкой каллиграфа о живой сказать воде.

На двенадцатой ступени храм седьмого алтаря -
Всех путёвых откровений держат в сердце небеса,
Чтоб двадцатым поколеньем разломить печати сна
Не смиренным поклоненьем, а причастием звена.

Сверхсознательная воля над осознанной рекой
Вызревает в чистом поле двадцать первою звездой.
И горит она нетленно откровением начал -
Незабвенно, вдохновенно - душам праведный причал.

Сонмом* - собрание (праславянский).