Андрей Боголюбский

Вот перед вратами Андрей,
Что Боголюбским называли.
Обескураженный, в печали.
Его земную жизнь прервали
Толпа родня жены своей,
Родных дядьёв его детей.
Потушен свет его очей
Под звон кинжалов и мечей,
Холодный блеск булатной стали.

Он тоже хочет быть в раю.
Считает, что того достоин –
Он, несомненно, храбрый воин,
Красив лицом и ладно скроен.
По праву жил в своём краю,
Великой сделал Русь свою.
О нём попы псалмы поют.
Найдя душе своей приют,
Навеки будет успокоен.

Он свято соблюдал посты,
Собор построил златоглавый,
Добыл в баталиях кровавых
Отвагой и упорством славу.
В кругу житейской суеты
Все помыслы его чисты.
Чтил купола и чтил кресты,
Лелеял славные мечты –
Возвысить русскую державу.

Грехов не чуял за собой:
Не посягал на десятину,
На сече чуть совсем не сгинул.
Почти как богатырь былинный
Он за отчизну шёл на бой,
Не прячась за чужой спиной.
В седле был истинный герой,
Врагов разил своей рукой,
Ведя вперёд свою дружину.

Апостол Пётр вопрос задал:
- Зачем же ты величья ради
Разгром устроил в Киев - граде.
Как не молили о пощаде,
Детей невинных убивал,
Девиц невинности лишал.
Горел в огне и стар, и мал,
А окровавленный кинжал
Воткнулся в сердце брата сзади.

Чем пред тобой виновен брат?
В чём провинился горемыка?
Он не был бестией двуликой.
Поведай Богу, Солнцеликий.
Ответил князь: - он виноват,
Что поднял на меня булат,
Пошёл на брата супостат.
Он предо мною слабоват,
Но не признал меня владыкой.

А я хотел великим стать.
Ведь это не простое дело.
Быть на задворках надоело,
Поэтому собрался смело.
Пришлось вести на Киев рать.
Я всех заставил трепетать,
Великой вотчине под стать.
А он хотел похитить тать
Главенство моего удела.

А в чём величие страны? –
Апостол смотрит на Андрея, -
Скажи мне княже поскорее,
Перед Всевышним не робея.
Не знаешь ты, что от войны
Все города разорены,
Страдают люди без вины,
И нету прока для казны.
К чему такая эпопея?

Привёл могучие полки,
Разграбил Лавру и соборы,
Монастыри предал разору,
Монашки плачут от позору,
Так поглумились мужики.
А на пригорке у реки
Крестясь, стенали старики.
Спалили град как степняки,
Набрасываясь дикой сворой.

Вот так же Варвар и Вандал
Рим уничтожили когда-то.
Но в чём столица виновата?
На разграбление солдатам
Мать русских городов отдал.
Неужто ты не осознал,
Что так обычно поступал
Степной бессовестный шакал,
Святыни, осквернив булатом.

От этих слов вспылил Андрей:
- Меня сравнил со степняками.
Да я их этими руками
Разил на Волге и на Каме.
Я защищал своих детей.
Степняк – разбойник и злодей,
Забрал в полон моих людей.
Отец твердил: «вора убей,
Вонзившись в половца зубами».

Я ненавижу басурман,
Они совсем не верят в Бога.
Их юрта хлипка и убога.
Но их на свете очень много,
Их кони бродят по лугам.
Страдают ратники от ран,
Не покорившись их мечам.
Дозоры бродят тут и там
Южней днепровского порога.

- Но ты же сам из половчан,
В тебе немного крови русской.
Твои глаза как щели узки,
А все селенья как улуски.
Твой дед был половецкий хан,
И прадед тоже басурман,
Носил со стрелами колчан.
Андрей внимал Петра речам,
И скалился в улыбке грустной.

Ответил князь: - я поднял Русь,
Уделы все объединяя.
На свете нет обширней края,
Сильнее, чем страна родная.
Пускай, похожа на улус,
Я спорить с этим не берусь.
Теперь врагов я не боюсь.
Возможно, прав ты, ну и пусть.
Мощней державы я не знаю.

И мы давно не степняки.
Отец мой град воздвиг когда-то.
Стоят кремлёвские палаты
В красивом тереме богатом
На берегу Москва – реки,
Всем разговорам вопреки.
В них басурманам не с руки.
При этом очень далеки
Все иноземные солдаты.

Господь велел владеть страной,
Доверил трон под звон литавры.
И я имел на это право.
Всё для величия и славы
Рождён когда-то под Луной.
Я никогда не знал покой,
Шагал дорогою прямой.
Собрал уделы под рукой
В одну могучую державу.

Мощнее всех мой отчий стол,
Отсюда Русь пойдёт по свету.
Ведь никого могучей нету.
Чтобы сложить к ногам планету
Пойдёт вперёд за полком полк.
Апостол вдруг рукой повёл,
Своим вопросом уколол:
- Какой в стремленье этом толк,
Зачем нужны потуги эти?

Ты сам придумал этот ход? –
С улыбкой Пётр развёл руками,
Тряся седыми волосами,
Андрея, поразив словами, -
Какой изящный поворот
Всех убедить, что Бог даёт
Престол, и не щадя живот
Обязан слушаться народ
Того, кто послан небесами.

Привычным сделав ратный труд,
Ты прецедент создал кровавый,
Прикрывшись именем Державы,
Украл божественное право:
Творить над миром божий суд.
Принёс земле страданий пуд,
Слезами был наполнен пруд.
Убийство разрешил и блуд,
Назвав грехи великой славой.

Ордою стала Русь с тех пор,
Как от твоей кровавой длани
Узнали горе христиане,
И стал грозить им москвитянин.
В чужие земли стал как вор
Ходить, неся земле раздор.
И устремляя алчный взор,
Понять – где слава, где позор
Не могут с той поры славяне.

А стал ли лучше жить народ?
Чего тебе недоставало?
Тебе лесов и пашен мало?
Всю жизнь с опущенным забралом
Идёшь за славою вперёд.
Воюешь не щадя живот,
Уничтожая люд и скот.
На грех толкаешь воевод
И их дружинников усталых.

Ты весь по маковку в грехах,
Кипишь от гнева и гордыни.
Смертоубийство на дружине
Лежит от пращуров доныне,
И кровь младенцев на мечах.
Лукавство в мыслях и речах.
Тяжёлым камнем на плечах
Печаль у девушек в очах
И вдовы юные в кручине.

Промолвил гневно князь в ответ:
- Не я придумал меч и сечу.
И до меня полки навстречу
Врагу ходили. Эти речи
Напрасны, много тысяч лет
Звенит булат, блестит стилет,
А ратники, сойдясь чуть свет,
Стрелу, заправив в арбалет
Разят друг друга и калечат.

Ты прав, - воюют, Пётр сказал, -
Хватало на планете сброда.
Такая у людей природа.
На скотство не проходит мода.
Не мало Варвар и Вандал
Места святые разорял,
В чужих краях добычу брал.
Но до тебя не воровал
Никто историю народа.

Звучит мольба со всех сторон.
Не ты придумал бой кровавый -
Мечи звенели ради славы,
Поля горели и дубравы.
Князья собачились за трон,
Сражались за девиц и жён,
Соседям, нанося урон.
Стремились их угнать в полон,
Но это детские забавы.

- Желал я жить своим трудом,
Не ради славы и добычи,
Не ради прелестей девичьих.
Охотился не ради дичи.
- Ты войны сделал ремеслом,
Чинил разор, чинил разгром,
Чинил Содому и Гомор.
Ты  думал, что огромный дом
Твою державу возвеличит.

Жить, не воюя, не хотел,
И уничтожил Русь Святую.
Твой ратник как степняк лютует.
Стремясь создать страну большую
Всё время расширял удел.
На месте городов и сел
Оставил груду мёртвых тел.
Назваться Русью ты посмел,
Украв историю чужую.

Ты говорил про чудный град
На берегу реки Москово,
А то, что вотчина Кучкова
Селенье то забыл ты снова.
Его, отец твой говорят,
Казнил за то, что виноват
В измене. Зазвенел булат.
А ты на дочери женат
Того боярина грешного.

Так сгинул тесть твой без вины,
А вотчину в казну забрали.
Отца за это презирали,
И Долгоруким называли.
Не потому ль его сыны,
Все родичи твоей жены,
Желаньем мстить ослеплены,
Без объявления войны,
Тебя мечами зарубали.

Удел твой Русью называть
Нельзя. Вы предки угро-финов.
Сыны лесов, болотной тины,
Могучих рек, большой равнины.
Разбойный люд, ушкуйник, тать.
Но ты  собрал большую рать,
И Русь сумел завоевать.
Стал их святыни воровать
И прославлять свои седины.

Ворота в рай не отворю
Перед твоим горящим взором.
Разграбив Лавру и Соборы,
Ты не святителем, а вором
Прожил земную жизнь свою.
Пусть подхалимы не поют,
Что строил рай в своём краю.
Ты разорял чужой уют.
Пусть будет ад тебе укором.