Демокрит описывает полноту иным способом

Нелепые следствия получаются . . . если ... из {двух) противоположных {суждений) в силу необходимости одно истинно, а другое ложно и если в происходящем ничто не случайно, но все существует и возникает по необходимости. Тогда не было бы нужды ни обдумывать, ни действовать для того, чтобы, если поступить так, получилось бы то-то, а если поступить не так, то то-то.

Демокрит.

Как всегда, необычайно неординарное высказывание Демокрита: если из двух противоположных суждений только одно всегда истинно, то мы тотчас же теряем наш богатый разнообразный мир, он превращается в твердо определенный фатум, где нам с вами больше делать нечего  - нет никаких иных возможностей, возможность всегда только одна и она - железная необходимость.
К счастью наш мир не похож на такой мир, каким бы его с удовольствием сделала наша логичная, но не разумная голова.

Никто так оригинально ещё не высказывался в поддержку истинности противоречия, где всегда имеется, как минимум две равных стороны ( а может быть и больше). Никто ещё так не обнулял базовый принцип логики Аристотеля, а за ним и Лейбница ( то есть запрет противоречия). Причём обнуление это Демокрит произвёл ещё до того, как появились его враги - Аристотель, пришедший вслед за ним, потерял полноту мысли Демокрита и установил главным законом мышления то, что для Демокрита было бесполезным недоразумением.

Нет, природа и реальность - значительно богаче, чем мы о них думаем, чем нам хотелось бы для упрощения думать, поэтому в действительности к цели может прийти и тот, кто выбрал один путь, и тот, кто выбрал прямо противоположный ему путь - и именно это нас завораживает! Именно это нас подкупает своей тайной - не занудная логика. Для Демокрита достаточно было указать на то, что мы сами со своей свободной волей становимся бессмысленными в такой машинной математической логике, и это - вполне современный и насущный вопрос для нас, а вовсе не забытый и древний, ибо машинная логика сегодня подходит к нам вплотную близко со стороны уже реально произведённых машин, роботов, технологий. И оказывается, Демокрит, который ни одного из этих роботов не видел и видеть не мог, заранее предупредил нас о главной проблеме: в таком мире, в такой логике - мы, живые противоречивые существа не нужны.

Это не означает, что математическая логика должна исчезнуть, но это означает, что она не должна выходить за собственные рамки, где ей только и место, её нельзя распространять на метафизику, жизнь, смысл. Иначе мы перестанем быть теми, кто мы есть.

Запрет противоречия как главный принцип метафизики это грубейшая ошибка и злосчастное искажение. Вся философия хромала на одну ногу с этим заболеванием и продолжает им хандрить и по сю пору. Вспомним ли мы Демокрита? Вовремя? А не слишком поздно? Вспомним ли мы, совершенно непохожего на него Гераклита, который однако утверждал тоже самое: смерть есть жизнь, а жизнь есть смерть, а не так, что только одно - истинно, а другое - ложно.

Но как могут быть правы оба, отрицающие друг друга? Окей, детка, это философия, с такими слабыми данными нечего было в неё и соваться. Вслед за Демокритом можно было бы сказать : право только то, что уже внутренне противоречиво в самом себе, если же перед нами математическая логика, где стороны прямо вовне разведены друг от друга, то тогда в метафизике правы будут оба или оба - неправы. Ну а в математике... В математике, конечно же, будет одна сторона права, а другая нет.