Ее я встретил на том поле...

Ее я встретил на том поле,
Где умирали мы в неволе.
Годами за оградой жили,
И там же мертвых хоронили.

Мы устояли, не бежали.
Врачи бичами пожинали,
Шпицами нас на части рвали.
В огонь еще живых кидали.

В последней битве проиграли.
Собой Народ мы прикрывали.
Без пальцев мы мечи сжимали.
Под нами кони давно пали.

С утра до ночи мы стояли
И умирали, умирали.
В живых осталось только трое.
Один я выжил в той неволе.

Да! Ели мертвых - были живы,
Свое проклятье заслужили!
Я помню, как враги дивились
И как в грязи мы шевелились.

Из года в год из лета в лето
Я прекращал  быть человеком.
Зубами в землю я вгрызался,
Безумным взором озирался.

Однажды вижу - нет ограды
Пусты палатки  для охраны.
Я вышел, выполз на свободу
Один на поле - нет народу.

С тех пор прошло уже два века,
Я не остался человеком.
Запретной скверной пропитался,
Людскою  кровью  я питался.

Я внешне был так же молод,
Зимой не чувствовал я холод.
А летом не страдал от жажды.
И вот случилось так однажды…

Я ехал мимо, вижу поле-
Сидит вихрастый на заборе.
Мне рассказал, мальчишка этот
Как ночью омывает светом.

И снег весной тут сходит раньше,
Цветы растут намного краше.
И деревенские коровы
Обходят здешние просторы.

Траву никто вокруг не косит
И подношения приносят.
Принес  он яйца, сыр и млеко
И из цветов сплел человека.

Он верит - ночью оживает,
Припасы птицам оставляет.
На спинах их взмывает к небу.
Где из живых никто и не был.

Коня в деревне я оставил,
Я ночью стопы  я направил
Туда, где раньше шла ограда
Где кости я дробил как надо.
 
Ладанку с волосами дочки,
Зарыл вот здесь хорунжий Кочик,
А здесь кольцо своей супруги-
Тогда сжевал я часть подпруги.

Следов совсем тут не осталось,
Но вот приметил я, так малость-
Растет простой тут одуванчик,
И ростом будет только с пальчик.

Его я пнул ногой и чудо-
Я звон услышал отовсюду.
Как будто колокол разбился
И хрусталем звон покатился.

Из трав, цветов  возникла Дева
Годков примерно  двадцать целых.
Целом бела  и станом тонка,
И одуванчик в глазе звонком.

Другой,  такой же как у прочих
Взирать открыто нету мочи.
Я отвернулся, наклонился.
И в раз на землю повалился.

Не помню, сколько это длилось
Но точно помню, что приснилось-
Ладанка с волосами дочки
Пустила корни, больше прочих.

Зимой и летом прорастали,
Пока побеги не восстали. 
Стремились стрелами до солнца,
Дубравами - до горизонта.

Кольцо оделось мне на палец-
И в раз почувствовал я холод,
И ощутил я зверский голод.
От жажды мне скрутило тело.

Нащупал пальцами хлеб белый,
И яйца, сыр и крынку млека.
Остались в прошлом те два века.
Я из цветов сплел человека.

Осталось Деве ждать не долго
И рассыпаться в смехе звонком.
Когда играют в поле дети,
Забудут войны все на свете.