Я многое забыл

Я многое забыл на этом свете,
Да так, что даже вспомнить не могу.
Возможно, где-то я кого-то встретил
И позабыл иголкою в стогу.
Но только знаю как свои пять пальцев
И помню до мельчайших мелочей
Тяжёлый скрип сапог, скрипевших жирным смальцем,
Застывший воск оплавленных свечей.
И брёвна стен, отёсанные грубо,
И лавку шириной ладоней в пять.
И тёмный лик с лампадой в углу сруба,
Где лишь глаза готовые сказать:
"Раскайся, сын мой, получи прощенье.
Будь передо мной хотя бы чист.
Давно царицей, без малейшего сомненья,
Уже подписан приговорный лист.
Ведь бунтарей не жаловали сроду,
Во все века придворные круги.
Пойдёшь, как зверь, из клетки на колоду
И примешь смерть за вольные мозги".
Кривой усмешкой был ответ пророку,
Но взор его предчувствием проник:
"Что ж, помирать так с музыкой, дай сроку!
Просить о милости я как-то не привык."
Как в руку сон пророчество свершилось,
Скрипя подмёткою, не обойдёшь судьбы.
И обернулась клеткой царская немилость
За то, что Русь он поднял на дыбы.
На плахе голова – народ застыл в молчанье.
В глазах лампада, тёмный лик в углу.
Его ли волей получил он состраданье,
Не пав коленом на затоптанном полу?
Ведь в приговоре сказано дословно:
"Четвертованием крамольника казнить!"
Кто зрелищу препятствует так кровно
(Смерть на миру ещё ведь надо заслужить).
Царицы волей нынешний преспешник
Зачёл иной указ, гнев милостью смиря,
Дабы не стал великомучеником грешник,
Как им прослыл под именем царя.
Так что же это: сон иль явь из жизни,
Прожитой в прошлом? Память здесь впотьмах.
Но тёмный лик мне не забыть до тризны,
Быть может, это я в скрипучих сапогах?


23.12.2004г.