Художники

               

                Вот сколько раз предупреждали старшие братья: На службу  не напрашивайся, а от службы не увиливай! Абсолютно правильное утверждение и на себе проверено не однажды. Однако постигаешь всё это только с годами и только своим собственным опытом…
                Мы стояли в строю - четыре сотни недавно переодетых  салаг из  последнего призыва. Все в новых, еще грубых, не разношенных серых робах,  хотя они и назывались белыми, но на самом деле   становились такими после нескольких стирок с хлоркой на берегу бухты.  И новым рабочим ботинкам   также предстояло разнашивание на горячем плацу во время строевой подготовки.
                После ужина, перед отбоем полагалось пару часов отвести на личное время: написать письма домой, подшить воротнички – да мало ли дел у служивого человека…  После ужина старшина роты, перед тем, как распустить строй, поинтересовался, как бы невзначай: Нет ли среди нас художников? А, поскольку, я постоянно рисовал газеты в школе и писал плакаты к первомайским и октябрьским праздникам, отозвался, не раздумывая, сразу.
                Следом за мной вышел из строя Славка Скорик – оказывается, он тоже немного владел карандашом и кисточкой. Мы с ним были примерно одного роста и стояли «на шкентеле», то есть в конце строя, рядом. Славка, как и я, до службы закончил мореходку и успел немного поплавать на каком-то буксире по Волге, а я только на катере тех. флота в городе Находка мотористом.
                Наш учебный взвод «Операторов радиорелейной связи» состоял из двадцати пяти человек, но когда нас привезли на Русский остров, сопровождающий группу «Каплей»,    как на флоте для  краткости называют капитан - лейтенанта, сдал нашу группу курсантов, как двадцать четыре с Половинкой, и на недоуменный вопрос рассмеялся…   Двадцать пятым  по  списку  числился  матрос  с фамилией – «Половинко» , его добавили в самом конце.      Так нас и стали называть - двадцать четыре с половинкой.
                - «Кто ещё рисовать умеет?» - Умельцев больше не оказалось и старшина отправил нас двоих обратно в столовую в распоряжение мичмана – начальника столовой. Мы вышли из помещения роты и направились в указанном направлении,  попутно гадая, что там надо так спешно нарисовать?
                Наша "учебка" - школа связи  на Русском острове  состояла из нескольких кирпичных казарм,  построенных до революции 1917 г. В тех казармах еще Сергей Лазо,  в двадцатом году сожженный японцами в паровозной топке,  агитировал за власть Советов.,. Перед зданиями широкий асфальтированный плац, все перемещения по которому для нашего брата -курсанта разрешались либо бегом, либо строевым шагом.
                Мы  прибыли в столовую и, разыскав начальника, доложили, как положено.   Мичман хитренько на нас посмотрел, как будто бы хотел оценить наши способности,     довольно хмыкнул и   повел  за собою  в  посудомойку.  Горы вымытых алюминиевых мисок аккуратно покоились на столах,   а вот стеллажи для них  были   пусты.       Мичман уловил наши недоуменные взгляды, и на вопрос: «А что надо нарисовать?» - показал на стеллажи.
                - «Так вот, художники, надо срочно покрасить эти конструкции, - краска и кисти  там, в углу. Как закончите, можете быть свободны»...  Стеллажей было много,  явно не  на два часа работы. Вот это влипли! Тоже мне живописцы!  Но делать нечего, мы скинули робы и оставшись в одних тельняшках,  принялись за работу. Краска была зеленая, вонючая,  и по колеру сильно отличалась от старой, так что по-быстрому намазать новый слой не получалось, - приходилось по нескольку раз проходить по одному и тому же месту.   
                На камбузе мы были не одни – группа рулевых – сигнальщиков в соседней подсобке сидела вокруг обычной ванны и чистила картошку и там ребята не упустили случая  позубоскалить  по части наших художественных способностей. Картошки было много и она была еще и очень мелкая. Все же накормить две тысячи курсантов школы дело непростое и   приходилось все продукты готовить загодя.               
                Кое как отшутились и, хотя настроение было    немного испорчено:- вызвались, как художники,  а получилось - напросились в маляры. Просто нас  развели,    как  последних  салаг!  Вскоре  наши полузасохшие кисточки размокли, красить стало легче и понемногу мы втянулись в работу.   Покрасив несколько  стеллажей,  мы пошли перекурить, все еще ругая сами себя за  проявленную инициативу.   Спали   бы сейчас на своих койках,  так нет, дернул чёрт назваться художниками… 
                Проходя мимо «разделочной», мы   невольно остановились и зажали рты руками,  чтобы не рассмеяться:  Посреди комнаты, возле огромных сорокалитровых алюминиевых баков сидели два свежестриженных матроса  в тельниках и с самым серьезным видом  продували макароны. Они доставали их из одного бака, дули в каждую макаронину и аккуратно  складывали  в другой, такой же по размеру.   Чистильщики картошки  в  овощном отделе тоже покатывались со смеху.    Салаги!..  Что-что,  а продувать макароны можно заставить далеко  не   каждого. Даже самые неосведомлённые во флотских приколах матросы  обычно с подозрением относятся к подобным вещам.
                Мы то со Славкой это знали.    Конечно, на вопрос: - «а зачем их продувать?» - всегда находился ответ: - « чтоб тараканы не заводились!»  Вот и старались ребята на потеху остальным.  В    бачках этих самых  макарон было примерно половина на половину,   и по всему,  занимались они этим делом не меньше часа. Сначала ребят просто развели, от души посмеялись, а потом и не стали их разочаровывать..   Вот они и старались.
                Наше плохое настроение улетучилось само собой: - не перевелись еще салаги,   тупее нас.   Раз есть ещё, кого можно разводить на всяких приколах, мы не одиноки! Мы курили на крыльце и  смеялись над собой, а  потом еще долго "рисовали" эти  проклятые    стеллажи,   всей душой понимая, что  такие художники вроде нас, на службе  просто необходимы…
                А стеллажи мы покрасили, заслужив благодарность и по кружке компота от начальника столовой. Возвращались в свои «пенаты» уже за полночь, усталые, но твёрдо усвоившие флотскую истину: На службу не напрашиваться!..