День Чебурашки

Над городом большим все солнце лучезарит,
Облака осенние да серые - плывут.
Над вокзалом города дует звонкий ветер,
И вороны суетятся да подачку - стерегут.

А на скамейке привокзальной, заваленной листвой,
Сидят други закадычны -
                каждый - сам не свой.
Один из них, матерый самый - крокодил Геннадий,
Другой, фантастичный прямо - имени Чебуратор.

Геннадий вертел все в пальцах шляпу,
А Чебуратор - все посасывал сигару... ой, простите, папиросу.
Дым сизый папиросный обкладывал нос его, большие уши,
Обратился он головою к крокодилу, внимательно взглянул и спросил в угаре:

Все ж, послушай, ты весь такой зеленый,
А на плече, вон, у тебя там белое пятно,
Не заболел ты ль часом?

Геннадий посмотрел-взглянул, ответил, ко всему готовый:

Ну, если другого не дано,
То это на*рали птицы.

Взмахнул Геннадий котелком да как воскликнул:

Чебуратор, как нам все же не везет,
Не бежит, не едет,
Ведь делаем столько дел больших,
Нам радуются все дети,
Но старуха вредная вредит нам очень жестко,

Как ее по имени-то звать, первая буква Ш.

Эта серая хандра, забываю все, ох, эта осень.

Чебуратор ехидненько поржал и значительно ответил:

На букву Ш? Ну, тогда - шаболда.

Геннадий на собеседника своего взглянул, удивился, обалдел:

Ишь, какой ты словострел,
Какие знаешь ты слова,
А ведь милым таким ты был всегда.
Скажи, ты раньше что - был женат?
Два раза, неудачно?

Чебуратор промолвил:
Нет.

Геннадий грустно просмеялся:

Ну, ладно, ладно, все ж ты прав,
Я вспомнил все, звать старуху - Шапокляк, и она спи*дила у нас билет,
Теперь она улетает в Сочи.
А мы здесь с тобою, обставила на нас...

Ну, ничего, вернется с турне она - придет ее же час.

А теперь пойдем - пока имеется возможность делать добрые дела, а не просто купаться в море,
Посадим деревья мы в саду, поможем чьему-то горю.

Капли дождя прошедшего стучат о карниз вокзала,
Два друга встали со скамьи,
отряхнули пепел,
и пошли работать -

поскольку им так надо.