Руины Петербурга II

Одинокая Лахта лежит, развалившись у моря,
Остриём ненавистным проткнув, всё что можно, наверно:
Моё сердце, твоё мастерство ловко лгать, и всё вторя
О случайности встречи и вечной любви - эфимерно

Ведь и то, и другое уйдёт, и наступит молчанье,
Что родит громкий крик, предпоследний, дотошный,
Раскрывающий тайны, что заперты были в обмане -
Он любовь уничтожил и сделал её невозможной.

Ты любое решение мнишь, как меня, тривиальным,
По последним поступкам проводишь черту - ну и к чёрту!
Ведь любить - не терпеть, не зависеть, не быть идеальным,
Не держаться всю жизнь за одну устаревшую в мире кагорту,

Полюбить - это вместе решать все проблемы - неважно,
Какова их природа, какой они сложности - знаешь,
Я любил тебя даже тогда, когда в лёт моя башня
Отправлялась ночами и днями - надеюсь, читаешь

До сих пор мои бредни, смотри, остаётся последний,
Не считая вот этого бреда - создаётся в психозе,
Наблюдая вместившийся мир на кровати соседней,
Заставляющей здесь отказаться от мира, где доза

Называется именем - тем, что отдали с рожденья
Тебе, тем, что ведь больше ни дать, ни забрать, и подумать
Если честно - заснуть и проснуться, кем были - мученье,
Лучше встать по утру и избавиться разом от шума,

В голове что царит после яркого очень пожара,
Переходит шум в шею, лопатки, в ногах застревает
Оглушительной болью, твердя, что мы больше не пара,
Разрушает огонь Петербург - и любовь погибает.

Но ведь это не всё - язык пламени скажет, что душит -
И задушит тебя: перед тем, как солгать, и красиво
Уничтожить мосты и проспекты, он в танце закружит,
Не сказав, что последнее это тебе пишет чтиво.