Андрей Михельсон

Явным стало игнорируемое:
"Тихая вода глубока".
Я свой характер начал нивелировать,
И имя возратилось сквозь века.

Впечатлений суть не счесть,
Кажись, что красоваться – цель,
Но всё как должно было, так есть:
Я давно уж Михельсон Андрей.

И не рыл я в таинстве ответ,
С судьбою неосознанно решил,
Однако, немного выждав лет,
Себя всё-таки спросил:

А почему случилось именно так?
Совпадений быть не может.
Еврей – ведь точно значит не бедняк,
На миг я очутился в прошлом.

Ночь, крепкий сон, время познаний.
И вдруг, что впервые, лунатизм:
Я ругаюсь и дерусь. Ни капли состраданий.
Не вымысел. Ни к месту атеизм.

Речь. В моих словах, отнюдь,
Русский язык не фигурировал.
Идиш разрывал той ночью мою грудь,
Сам еле поверил, то не сатира вам.

Я в голове держу ту мысль,
Что, вопреки бывалым сомнениям,
Мы все здесь ради миссий.
И воспоминания не зря навеяло.

На моей руке Щит Давида,
Я вымаливаю сил у Творца.
И крест на груди всё же видно:
Разницы нет, коль ты любишь отца.

Заряжайся, пристегнись ремнём,
Полно задач на пути нашем.
Все дороги ведут в Сион,
Слава Богу, Бе-эзрат Ашем!