Таланту Хемингуэя. Злость!

   Кучевые облака шли высоко,  над  ними плыли перистые; 
старик знал,  что  ветер  будет  дуть  всю  ночь. 
Он то  и  дело поглядывал на рыбу,  чтобы проверить, в самом ли деле она ему не приснилась.
Прошёл целый час, прежде чем его настигла первая акула. Близилась ночь.
  Когда старик  её увидел,  он  понял, что  эта акула ничего не  боится
И поступит  так,  как ей заблагорассудится. 
    Он приготовил гарпун, положил его к себе поближе
и  закрепил конец  его  веревки,  поджидая,  чтобы  акула подошла  ближе. 
  Верёвка  была коротка, потому что он отрезал от неё кусок,
когда привязывал свою огромную рыбу к борту лодки пониже.
     В голове у старика теперь совсем прояснилось, и он был полон решимости, как прежде,
хотя и не тешил себя, но надеялся на счастливый исход ловли в надежде.
     "Дело шло уж больно хорошо, так не могло продолжаться", - думал он, глядя на пойманную рыбу.
Наблюдая  за тем, как подходит акула,  старик  кинул взгляд на  свою большую рыбу.
"Лучше бы, пожалуй, всё это оказалось сном. Но такое не может быть.
Я не могу помешать ей напасть на меня, но, может быть, я смогу акулу убить?
   « Dentuso (вид акулы (исп.)), - подумал он. - Чума на твою мать!"
Акула подплыла к  самой корме и,  когда  она кинулась на  рыбу,
старик увидел  её разинутую пасть и необыкновенные глаза
и  услышал,  как  чуть повыше  рыбьего хвоста щелкнули челюсти, вонзившись в рыбу.
   Голова акулы возвышалась над водой, вслед  за  головой показалась и  спина 
и старик, слыша,  как акульи челюсти с шумом раздирают кожу и мясо большой рыбы,
всадил свой гарпун ей  в  голову в  том месте,  где линия,  соединяющая  её оба глаза, 
перекрещивается с линией, уходящей вверх от её носа. 
   На самом деле таких линий не  было.
Была только  тяжелая,  заостренная  голубая  голова,  большие глаза, в которых была злость,
и  лязгающая, выпяченная, всеядная  челюсть. 
Но в этом  месте у  акулы находился мозг  и старик ударил в него своим гарпуном.
Он изо всех сил ударил в него зажатым в иссеченных до крови руках тяжёлым гарпуном.
Он ударил в него, ни на что не надеясь, но с решимостью, что появилась,
и яростной злобой, которая у старика мгновенно против акулы накопилась.
   Акула перевернулась
и старик  увидел  её потухший  глаз, 
а потом  она снова перевернулась,
дважды обмотав вокруг  себя  верёвку. Старик понял, что акула мертва,
но сама она не хотела мириться, что уже мертва.
Лёжа на спине, она била хвостом  и лязгала челюстями,
вспенивая воду, как гоночная лодка - снова и снова.
Море  там, где она взбивала его хвостом, было совсем белое.
Туловище акулы поднялось на три четверти  над водой, 
веревка  натянулась, задрожала и наконец  лопнула, уронив один свой конец в воду.
Акула полежала немножко  на поверхности и  старик  всё глядел  на неё,
Потом акула очень медленно погрузилась в воду.
____
Старик и море. Эрнест Хемингуэй. (Отрывок 17)
    Кучевые облака шли высоко,  над  ними плыли перистые;  старик знал,  что  ветер  будет  дуть  всю  ночь.  Он то  и  дело поглядывал на рыбу,  чтобы проверить, в самом ли деле она ему не приснилась.;Прошел целый час, прежде чем его настигла первая акула.
  Когда старик  ее увидел,  он  понял, что  эта акула ничего не  боится и поступит  так,  как ей заблагорассудится.  Он приготовил гарпун  и  закрепил;
 конец  его  веревки,  поджидая,  чтобы  акула подошла  ближе.  Веревка  была коротка, потому что он отрезал от нее кусок, когда привязывал свою рыбу.     В голове у старика теперь совсем прояснилось, и он был полон решимости,;хотя и не тешил себя надеждой.     "Дело шло уж больно хорошо, так не могло продолжаться", - думал он.
   Наблюдая  за тем, как подходит акула,  старик  кинул взгляд на  большую рыбу. "Лучше  бы, пожалуй,  все  это  оказалось сном. Я не  могу помешать ей напасть на меня, но, может быть, я смогу ее убить?
Dentuso (вид акулы (исп.)), - подумал он. - Чума на твою мать!"
 Акула подплыла к  самой корме,  и  когда  она кинулась на  рыбу, старик увидел  ее разинутую пасть и необыкновенные глаза и  услышал,  как  щелкнули челюсти, вонзившись в рыбу чуть повыше  хвоста.
   Голова акулы возвышалась над водой, вслед  за  головой показалась и  спина,  и старик, слыша,  как акульи челюсти с шумом раздирают кожу и мясо большой рыбы, всадил свой гарпун ей  в голову в  том месте,  где линия,  соединяющая  ее  глаза,  перекрещивается с линией, уходящей вверх от ее носа.  На самом деле таких линий не  было. Была только  тяжелая,  заостренная  голубая  голова,  большие глаза и  лязгающая, выпяченная, всеядная  челюсть.  Но в этом  месте у  акулы находится мозг,  и старик ударил в него своим гарпуном. Он изо всех сил ударил в него гарпуном,;зажатым в иссеченных до крови руках. Он ударил в него, ни на что не надеясь, но с решимостью и яростной злобой.
     Акула перевернулась, и старик  увидел  ее потухший  глаз,  а потом  она перевернулась снова, дважды обмотав вокруг  себя  веревку. Старик понял, что акула мертва, но сама она не хотела с этим мириться. Лежа на спине, она била хвостом  и лязгала челюстями, вспенивая воду, как гоночная лодка. Море  там,;где она взбивала его хвостом, было совсем белое. Туловище акулы поднялось на три четверти  над водой,  веревка  натянулась, задрожала и наконец  лопнула. Акула полежала немножко  на поверхности, и старик  все глядел  на нее. Потом;очень медленно она погрузилась в воду.