Сказ о том, как жила Яга с котом

         В лесу дремучем на полянке; избушка странная стоит;               
         На курьих  ножках и без окон, а на коньке сова сидит.               
         И это странное жилище  порою будто оживёт:               
         То развернётся; то подпрыгнет;  то подбоченится слегка;               
         И топнув ножкою куриной, запляшет лихо гопака.               
 
         В избушке этой чудотворной; живёт хозяйкою затворной; 
         Старуха древняя с клюкой, зовут её бабой Ягой.               
         Года в дугу её согнули, уж скоро триста  лет бабуле.               
         Она и ведьма; и колдунья, и настоящая ведунья.               
         К тому  же сущая уродка: нос достаёт до подбородка;               
         Седые космы до колен; лицо морщины взяли в плен;               
         Беззубый рот губу жуёт, и горб у бабушки растёт.            
         Одежда на Яге сносилась давно в лохмотья превратилась;               
         Но старая Яга не тужит, нечистой силе она служит.               
       
         На  ранней утренней заре: летает ведьма на метле;               
         Нечистых баба  посещает, на шабаш в гости приглашает.               
         А солнце красное взойдёт,  весь день у бабы из хлопот:               
         То иссечёт бревно в поленья; то сушит травы и коренья,            
         Грибы в  лукошко собирает и в торбу старую бросает.               
         Из мухоморов и поганок; умеет бабушка Яга;               
         Готовить разные соленья, или начинку к пирогам.               
         То кору дуба собирает; то ворожит или гадает;               
         То варит зелье на огне, в широком глиняном горшке.               
         На шабаш из корней и трав; готовит крепкие настои;               
         Печёт лепёшки; что-то жарит, Яга усталости не знает.               
       
         Но лишь наступит ночь глухая и филин ухнет в  тишине,             
         Гостей хозяйка поджидает из леса тёмного к себе.               
         А рядом с ней, как уголь чёрный, сидит искрится кот Баюн;            
         Он мирно дремлет и мурлычет-живут они давно вдвоём,               
         Яга души не чает в нём.               
         Кот не простой занятный кот: хозяйке песенки поёт;               
         Хвостом полы в  избе метёт; а то огнём весь заикрится               
         И превратится вдруг в жар-птицу, ударится об пол Баюн,               
         И вот уж птица Гомаюн.               
         То превратится он в горшок: то в решето; а то в клубок;             
         Или на дудочке играет, хозяйку котик потешает.               
         Когда закончит представленье, ему готово угощенье:               
         Блинки; сметана; потроха, и миска с мёдом молока.               
         Ягу Баюн благодарит, ест угощенье и урчит.               
         Вот так живут они вдвоём и не горюют ни о чём.
       
         Вот ночь над лесом опустилась; луна на небе засветилась,               
         И осветила и опушку и бабушки Яги избушку.               
         Но вот шаги: какой-то пеший; дверь приоткрылась, входит Леший;
         Хозяйке делает поклон, в избу он гостем приглашён.      
         Весь день сидел лешак в болоте в зелёной тине отдыхал;
         Косматытый впрочем не дремал, добычу он подстерегал.      
         И если путник одинокий с пути собьётся хоть на миг:               
         Тут Леший случай не упустит; такой туман густой напустит; 
         Что в трёх шагах хоть глаз коли, хоть лопни не видать ни зги.
         Закружит Леший горемыку: в глухие дебри заведёт;   
         Косматый терпеливо ждёт; когда же путник утомится,       
         Не долго жизнь его продлится.               
         Лешак беднягу усыпит и бросит в топкое болото.               
         Тогда лесную тишину пронзит зловещий, громкий смех,    
         Болотный житель возвещает, зловещий, дьявольский успех.
         Нечистой силой Леший был, не мало душ он погубил.         
         Теперь же он сидит в избушке у ведьмы, згорбленой старушки.   
         Но мы покинем их пока, до полночи есть время,               
         И мы успеем навестить безсмртного Кащея.
       
         За лесом, средь холмов пологих, стоит высокая скала-
         Вершину той скалы небесной, порой скрывают облака.         
         Там на вершине есть дворец, искусства дивный образец.       
         Его построил сам Кащей; волшебник, маг и чародей.             
         В подвалах этого дворца несметные богатства:               
         Там изумруды и сапфиры; алмазы, яхонт, берюза;             
         Там украшеньям нет числа, из золота и серебра.               
         Но пуще всех хранит Кащей, один ларец из малахита,            
         В нём жизнь и смерть его сокрыта.               
         В ларце том уточка сидит; иглу бесценную хранит;             
         Игла сокрыта в оперении; надёжно спрятана она,            
         Внутри утиного пера.               
         На острее иглы хрустальной, таится смерть, конец печальный.
         Лишь стоит кончик обломить, Кащею мига не прожить.    
         Врагов не мало у Кащея; готовых погубить злодея;               
         Но не найдётся молодца, кто бы добрался до ларца.               
         В сырых кащеевых темницах; томятся узники в цепях;         
         Никто из них как не старался, к игле хрустальной не прбрался.   
         Хотя Кащей живой скелет, по силе равных ему нет,             
         И не родился ещё тот- кто бы сразил злодея,               
         Скала небесная хранит бессмертного Кащея. 
       
         Теперь же поспешим в избушку; где Леший с бабою Ягой;      
         Ведут беседу меж собой, а кот Баюн бросает с печки         
         Порой разумные словечки.               
         Они гостей из леса ждут с минуты на минуту,               
         Чтобы затеять при луне, нечистой силы смуту.               
         Лунная полночь наступила; вдруг туча чёрная закрыла,      
         Собой небесное светило: земля внезапно задрожала;       
         И лес дремучий зашумел, через трубу к бабе Яге,       
         Кащей стремительно влетел.               
         За ним кикиморы явились; там Вурдалаки; Упыри,      
         Сквозь стены весело вошли. Изба заполнилась гостями. 
         На шабаш ведьма собрала нечистых этой ночью,      
         Он ровно в полночь начался, бес всяких проволочек.
       
         Ночь полнолуния в разгаре: уснул дремучий тёмный лес;      
         Лишь иногда в глуши лесной послышится звериный вой;       
         Да филин сын нечистой силы, порой заухает с вершины,         
         И вновь наступит тишина.               
         А в маленькой лесной избушке, что приютилась на опушке,   
         Царит веселье на пирушке.               
         Все гости за столом сидят: хмельное зелье распивают;      
         Лягушьи лапки поедают; головки жабие жуют,               
         И кости белые грызут.               
         В ходу и бледные поганки, и мухоморы и волчанки.             
         В избе и чавканье и хруст; уж стол хозяйский почти пуст;            
         И зелья выпито не мало; так шабашу в лесной избе,
         Было положено начало.
       
         Настало время показать гостям своё уменье,               
         И они стали удивлять искусcтвом превращенья:            
         Кащей в осла вдруг превратился; Леший в барана бес труда,         
         А Вурдалаки с Упырями, летучими мышами стали.       
         Кикиморы, лесные гости, оборотились в поросят.               
         Хозяива тоже захотели своё искуcство покозать,               
         Что бы от прочих не отстать.               
         Яга в корову превратилась, Баюн в задиру петуха.               
         В избе все оборотни были и ремесло своё любили.          
       
         Глухая ночь кругом царила: луна по прежнему светила;      
         Мерцали звёзды в вышине и слышно было в тишине;          
         Как в заколдованной избушке, у ведьмы на хмельной пирушке,
         Сообщество нечистой силы затеять пляску наровит.       
         Разбились гости все по парам и принялись за дело с жаром:      
         Кот Баюн с Кащеем пляшет; Леший с бабою Ягой;         
         Вурдалаки с Упырями чудеса творят ногами;               
         Даже странная избушка, заплясала на опушке.               
         И Кикиморы ,лесянки, лихо пляшут на полянке.
         
         Ночь к утру уже клонилась и тут нечистая взбесилась:         
         Она в зловещей тишине; пошла по замкнутому кругу;          
         Глаза закрыты но не спят, а заклинания творят.             
         Вдруг ветер засвистел в избушке: сорвались с полок черепушки;
         Гремят по чашкам черпаки, стучат рогатые ухваты         
         Скрипят и скачут сундуки… в избушке топот; свист урчанье,         
         И колдовство и заклинанье и смех зловещий и стенания,         
         Но утро нечисть торопила, и она-поспешно шабаш завершила.   
         Уж время близилось к рассвету; а нечисть страсть боится свету,      
         И как ночной визит не красен-пора убраться восвояси.            
       
         С хозяйкой гости попрощались, домой ко сроку возвращались:
         Леший к болоту поспешил и вскоре след его простыл;       
         Кащей покинувший избу, стремглав несётся ко дворцу.    
         Кикиморы в дремучий лес отправились гурьбою.               
         А Вурдалаки с Упырями на старой мельнице живут,            
         Туда и держат они путь.               
       
         Гостей хозяйка проводила; затем вскочила на метлу,         
         Избу три раза облетела и снова на полянке села.         
         Зашла опять в своё жилище: на печь просторную легла;   
         И под мурлыканье кота; уснула бабушка Яга,
         До зорьки алой, до утра. 
         И лишь сова одна не спит, избушку строго сторожит.