Пародия на Ватутину. Письмо украинскому другу

Маша и скотники

Как-то раз в светлых кварталах Капотни,
Или, может, в районе площади Ильича,
Очутилась Маша среди толпы вчерашних скотников,
Главный из которых лыбился, хохоча.

Говорил — какой красивый у тебя зад, баба,
Сейчас мы зад этот досконально изучим — а?,
Остальные хрюкали, словно жабы,
И шипели, как гады ползучие.

Поняла Маша, что противиться бесполезно,
И решила, как водится, получить удовольствие.
Главный сказал — о, спасибо, нам это лестно!
И поставил ее на довольствие.

Потом началась шумная вакханалия,
Маша сперва подстанывала, а потом,
Стала цвета перманганата калия,
И упала в грязь животом.

Было больно, не было силы плакать,
Вся двустволка, вся напрочь была раздрызгана,
И поэтому когда от бессилия Маша начала какать,
Несколько прекрасных городов было ей обрызгано.

Потому что мощь свою, мощь глубинную
Не смотря на такую драму, не утратила Маша.
И теперь мы идем по Земле, как по полю минному,
Стараясь не наступать на ее какаши.




Оригинал:

Письмо украинскому другу
 
                А. К.
 
Восемь лет не виделись, но - спасибо стриму -
Посмотрела, какой ты сейчас, насколько
Измельчали черты лица, почему вдруг мимо
Бьют слова твои, как разодранная двустволка.
 
Впрочем, прозвище у тебя «и вашим, и нашим»,
Кто его не знает. Мы мирились с этим, 
Словно ты несвободным был персонажем,
Из всего, что можно, кующим рейтинг.
 
Неужели ты ничего не знаешь? В жилах 
Волновахи не было о войне шахтерской
На твоей окраине, и в горевших шинах
Ты не внюхал примеси крематорской?
 
На поверхности общий наш Бог все бачит,
Хоть и вписался ты в очередники Валгаллы.
А слова, слова звучат, но ничего не значат,
Если не вскрыть причины, не влезть в подвалы.   
 
Почему же ты не пошутишь тропом,
Не вывернешь наизнанку пословиц тройку?
Или война, что за всяким снопом, сугробом,
Превращает лирника в землеройку?
 
Говори, да помни, не в говорильне дело, 
Вот теперь поди пошокай в Литве и Польше.
Мне направо, тебе – чтобы не прилетело.
Всё, что могу. И живи, подольше.