Таланту Э. Хемингуэя. Вниз, вниз, вниз!

        Старик уже  больше  не  видел  зелёной   береговой   полосы;  
Вдали вырисовывались лишь верхушки голубых холмов,
похожих на пологие горы,
которые отсюда казались белыми, словно  были одеты  снегом;
а облака  над ними  были  похожи  на высокие снежные горы.
  Море стало очень тёмным и в воде преломлялись потоки солнечных лучей.
Бесчисленные искры планктона теперь были погашены Солнцем, стоящим в зените,
и в тёмно-синей  воде  старик  видел  лишь  большие  радужные  пятна 
от преломлявшихся в ней солнечных лучей, что уже не слепили,
да бечёвки, прямо уходящие в  глубину, которая достигала здесь целой мили.
      И как раз в этот миг он заметил,
как одно из зелёных удилищ  дрогнуло и пригнулось к воде, качнув лодку.;Ну вот, - сказал он. -  Вот! - 
И вытащил из воды вёсла, стараясь не потревожить лодку.;     Старик потянулся к леске
и тихонько захватил её большим и  указательным пальцами правой руки.
     Он не чувствовал ни напряжения, ни тяги и держал леску легко,  не сжимая .
Но  вот  она  дрогнула снова, коснувшись руки, лёгкое скольжение её ощущая.
На  этот  раз  рывок  был осторожный  и не сильный,
как это с большими рыбами бывает
и  старик в точности  знал, что это  означает -
на глубине в сто  морских саженей марлин пожирал сардины,
которыми были унизаны острие и полукружие крючка – самого его конца, -
там, где этот  выкованный вручную крючок вылезал  из головы небольшого тунца.;     Старик,  легонько придерживая бечеву пальцами, 
левой рукой осторожно отвязал её от  удилища. 
Теперь она могла  незаметно  для  рыбы  скользить у него между пальцами.
 … Он был счастлив, ощущая,  как  рыба потихоньку дёргает за  леску,
и  вдруг почувствовал какую-то невероятную тяжесть, натянувшую вдруг леску.
Он почувствовал вес огромной рыбы и, выпустив бечеву, дал ей скользить -вниз, вниз, вниз,
разматывая за  собой один из запасных мотков –
для быстрого движения огромной рыбы вниз.
Леска  уходила вниз, легко скользя  между пальцами,
но, хотя  он едва  придерживал её силой,
он  все  же чувствовал огромную  тяжесть, которая влекла её за собой.;    Что за рыба! - сказал он  вслух.  - Зацепила  крючок губой 
и  хочет теперь удрать вместе с ним подальше. Такое не пройдёт со мной!
    Он знал, как велика эта рыба, и мысленно  представлял себе, 
как она уходит в темноте всё  дальше с тунцом
застрявшим  у   неё  поперёк  пасти. Возможно, это было бы в её власти.
На  какой-то  миг движение прекратилось.
Но он по-прежнему ощущал вес рыбы. Потом тяга усилилась
и он снова  отпустил  бечеву для движения её вниз.
На  секунду он придержал  её  пальцами; 
напряжение увеличилось, и бечеву быстро потянуло прямо вниз.
____
Старик и море. Эрнест Хемингуэй. (Отрывок 6.)
  Старик   уже   больше  не  видел  зелёной   береговой   полосы;  
вдали вырисовывались лишь верхушки голубых холмов, которые отсюда казались белыми, словно  были одеты  снегом. Облака  над ними тоже были  похожи  на высокие снежные горы. Море стало очень темным, и солнечные лучи преломлялись в воде. Бесчисленные искры планктона теперь были погашены солнцем, стоящим в зените, и   в  темно-синей воде  старик  видел  лишь  большие  радужные  пятна   от преломлявшихся в ней солнечных лучей да бечевки, прямо  уходящие в  глубину, которая достигала здесь целой мили.
"Я мог  бы пойти по течению, -  подумал старик,  - и  поспать, привязав;леску  к  большому   пальцу  ноги,  чтобы  вовремя  проснуться.  Но  сегодня;восемьдесят пятый день, и надо быть начеку".
     И как раз в этот миг он заметил, как одно из зеленых удилищ  дрогнуло и пригнулось к воде.
     -  Ну вот, - сказал он. -  Вот! -  И вытащил из воды весла, стараясь не;потревожить лодку.
     Старик потянулся к леске и тихонько захватил ее большим и  указательным пальцами правой руки. Он не чувствовал ни напряжения, ни тяги и держал леску легко,  не сжимая.  Но  вот  она  дрогнула снова.  На  этот  раз  рывок  был осторожный  и  не сильный, и  старик в точности  знал, что это  означает.
    На глубине в сто  морских саженей марлин пожирал сардины, которыми были унизаны острие и полукружие крючка, там, где этот  выкованный вручную крючок вылезал  из головы небольшого тунца.
     Старик,  легонько придерживая бечеву,  левой рукой осторожно отвязал ее от  удилища.  Теперь она могла  незаметно  для  рыбы  скользить у него между пальцами.
   … Он был счастлив, ощущая,  как  рыба потихоньку дергает  леску, и  вдруг почувствовал какую-то невероятную тяжесть. Он почувствовал вес огромной рыбы и,  выпустив бечеву, дал ей скользить вниз, вниз, вниз, разматывая за  собой один из запасных мотков. Леска  уходила вниз, легко скользя  между пальцами, но  хотя  он едва  придерживал ее, он  все  же чувствовал огромную  тяжесть, которая влекла ее за собой.
     -  Что за рыба! - сказал он  вслух.  - Зацепила  крючок губой  и  хочет;теперь удрать вместе с ним подальше.
    Он знал, как велика эта рыба, и мысленно  представлял себе,  как она уходит в темноте все  дальше  с тунцом, застрявшим у   нее поперек пасти. На  какой-то  миг   движение прекратилось,  но он по-прежнему ощущал вес рыбы. Потом тяга усилилась, и он снова  отпустил  бечеву. На  секунду он придержал  ее  пальцами;  напряжениеувеличилось, и бечеву потянуло прямо вниз.