Память
Пацаны, повзрослев, одевали шинели.
Застывали в строю непривычно и строго.
В путь звала их война от родного порога.
Крестила мать сына, провожая к перрону.
Крепко-крепко к груди прижимала икону.
Прижимала, как сына, родную кровинку.
Уронила таясь на икону слезинку.
Покатилась слеза вниз по светлому лику,
Горло ком ей сдавил, не дал вырваться крику.
Но он бьётся в груди, как пленённая птица:
Только сын был бы жив, мог бы к ней возвратиться.
И не дрогнут черты, будто в камне остыли,
Лишь, туманясь в глазах, прочь вагоны поплыли.
Стук вагонных колёс поглотил горечь стона.
Вслед махала платком мать у края перрона…
Отгремела война, как гроза в юном мае.
Поседевшая мать сына всё поджидает.
Годы мимо летят, как вагоны пустые.
В материнских глазах слёзы скорбью застыли.
22.06.2005г.
Свидетельство о публикации №123062007399