Вихорок

В И Х О Р О К

     Мечты, мечты... Много их у меня мечт (или мечтов?) этих. Но самая наикрутейшая -- попасть на Сейшелы, отыскать большое дуплистое дерево, в котором Регина из "Пятницы" спрятала бутылку с сотней баксов (её же до сих пор не нашли!) и... И оттянуться! Там же, на Сейшелах! На все сто! Вот прям щас, птицей снялся бы да полетел. Эх, жаль --  это только мечты, а в реальности...
     Был тихий и тёплый сентябрьский денёк. В садах и огородах жгли костры. В нашем остались неприбранными пара куч высохшей картофельной ботвы да пяток пузатых розовых тыкв у межи; ботву мне следовало сжечь, а тыковки вкатить в подвал. Я снял пиджак, аккуратно положил его на капустный качан и приступил к делу. За этим занятием меня и застал он -- крошечный, невесть каким образом возникший у носков моих кирзачей вихорок. Вихорок острым буравчиком ввинчивался в сизый от затянувшегося бездождья чернозём, поднимал лёгкую пыльцу и беспокойно прядал из стороны в сторону. Я же, не в силах сдвинуться с места, словно загипнотизированный наблюдал за сим действом. Вдруг озорник сиганул от меня на добрую сажень и... заговорил! Именно заговорил: Монотонно, вкрадчиво, невнятно. Мне показалось, что он приглашает меня принять участие в некоем мистическом ритуале. И вот уже не пыльца, но пылевой смерч пляшет подле меня. Я поднял глаза кверху: в окружении прочего мусора в небесную глубь размашистой спиралью уходили похожие на старых ворон сухие тыквенные листья и с ними нечто большое, чёрное, с рукавами!.. Вихрь нервно обежал вокруг меня, заколебался, словно в раздумьи, и с недовольным гулом вплыл в соседский сад. Там он и взыграл во всю мощь: ужасный рёв, треск яблоневых сучьев и бешеная карусель садового хламья! Вспомнилось, что где-то в американской Оклахоме в небо смерчем подняло корову а опустило аж в Техасе, на ферме одного ковбоя; и, главное, аккуратно, ничего не повредив, опустило, на все четыре копыта...
     Минуту спустя вихрь озоровал уже на кукурузном поле. Я нечаянно бросил взгляд на капустную гряду и похолодел: моего пиджака там не было... Так вот что чёрное в небесах кувыркалось, рукавами размахивало! Блин, в нём же и мой телефон сотовый и денег сто рублей... Идиот! Представил: унесёт торнадо вещи мои за три океана-моря, бросит под ноги тамошнему аборигену -- то-то мужик возрадуется: и "Сони Эриксон" с неба, и деньжата, и сам пиджачишко ещё не старый... Эх, ма!
     Вошёл в дом. Об улетевшем пиджаке умолчал; рассказал жене про вихрь. Выслушала, с интересом даже.
     -- Ну и что тебе сказал он? -- спросила.
     -- Кто он? -- не понял я.
     -- Конь в пальто... Вихрь. говорящий.
     -- А...а, так это... не разобрал я, -- говорю, -- пробурчал-прошелестел чего-то...
     -- И что? Что ты ему?
     -- Я? Я ничего, я просто слушал... Забавно было, однако; вот прикинь... Люб, ты чего на меня так смотришь? Да не пил я, не пил -- третьи сутки в завязке... Хочешь -- дыхну!..
А она мне:
     -- Милый, может всё-таки нам доктору показаться?
     -- Чё, обалдела, -- говорю, -- за идиота меня держишь? в дурку меня упрятать хочешь?...
Возмущение моё было беспредельно. А она:
     -- Ладно, в таком случае, пока в нашем огороде водятся говорящие вихри, я поживу у моей мамочки; отговорят -- звони, но не раньше, чем через месяц.
      И укатила.
     Но вот карантинный срок прошёл. Как жил я эти дни, что ел? Ну чё, супы варил: и себе и коту... Из чего? Да изо всего что попадалось под руку...  Вчера звонила, справлялась -- не отвихрилось ли? Я ей: "Ага, отвихрилось, приезжай, соскучился я: и по тебе соскучился и по нормальному супу -- с фрикадельками." Едет. Скоро будет...
     Да, чуть не забыл. А ведь пиджачок мой вернули, со всем, так сказать, содержимым принесли; на краю деревни, во дворе у бабы
 Кати приземлился он. Как узнала, что моё добро это? Да очень просто: на кнопочки понажимала, оно и высветилось. Ага, прям на другой день принесла, выговорила, правда, попрекнула: "Лазют по огородам нетверёзые, пинжаки теряют... Покемоны этакие!"

                ВЛАДИМИР ХОТИН