20 июня в Истории Великой Французской революции

5 октября 1795 года (13 вандемьера по новому республиканскому календарю, который вскоре был упразднен) около 30 тысяч недовольных, среди которых было много вооруженных солдат революционных войск – Национальной гвардии, вышли на улицы Парижа. Бонапарт решил использовать артиллерию – воплощение его принципа нагнетания страха. Это значило, что он должен был тщательно и осторожно выбрать позиции для орудий и вынудить толпу двинуть на площадь возле дворца Тюильри и церкви Сен-Рош, которую они сделали своим штабом. Там, на открытом месте, пушки могли смести толпу огнем. Нужно было решить, какие боеприпасы использовать. Ядра и снаряды весьма эффективны против регулярных войск. Бонапарт предпочитал мушкетные пули, упакованные в жестяные цилиндрические коробки или в холщовые мешочки, известные как артиллерийская картечь. Преимущество картечи было в том, что при выстреле мелкие детали разлетались в разные стороны на большое расстояние, нанося тяжелые ранения и зачастую калеча огромное количество солдат противника одновременно. Но картечь подходила только для стрельбы с близкого расстояния. Она редко приводила к смерти, а потому являлась эффективным способом жесткого контроля толпы, не давая при этом повода оппонентам говорить о «кровавой резне» или «бойне». У Бонапарта была цель – напугать и рассеять толпу. Он очень рисковал, размещая пушки на расстоянии дальности прямого выстрела, чтобы дать толпе «понюхать пороху», как он выражался. Дело было не только в запахе. Многие были убиты сразу или скончались позже от полученных ран.

Но один залп тотчас покончил с попыткой государственного переворота и с самой революцией: эра толпы уступила место эре порядка, обеспеченного страхом. На фасаде церкви Сен-Рош до сих пор сохранились следы от картечи как напоминание о том решающем моменте.

Здесь Бонапарт был тем, кто послужил инструментом, и тем, кто от этого выиграл. За шесть лет до этого события старый генерал де Бройль советовал королю Людовику XVI использовать картечь. Но к нему не прислушались, и последовал крах. «Теперь, – как писал в своей эпической книге Томас Карлейль, – время настало, и пришел этот человек; и вот оно, смотрите! То, что мы называли Французской революцией, сметено и стало тем, чего больше нет!»
После Тулона и Дего вандемьер стал третьим общепризнанным успехом Бонапарта. И все эти победы принесли ему пушки. Грохот их стволов забросил его к заоблачным вершинам власти. Теперь он был командующим внутренними войсками, но хотел быть верховным главнокомандующим в итальянской кампании. Это было бы выбором, достойным Цезаря. Генерал, который командует внутренним фронтом, уже по должности обладает большой политической властью. Но завоеватель, вернувшийся с победой из чужих краев, видит всю нацию у своих ног и преданную армию за спиной. Поэтому Бонапарту нужна была Италия, и он ее получил.

Владимир Орныш-Полонский   21.07.2023 08:11   •   Заявить о нарушении