Маэстро

Маэстро               
                «Есть многое на свете, друг Горацио,
                что  и не снилось нашим мудрецам».
                «Гамлет»  Шекспир
                1.
Часто в завихреньях нашей жизни круто предъявляет эта жизнь       
нам такие чудо катаклизмы, и такие жизневиражи
выверты, захлёсты, эскапады, где сплошные театр и кино,
и всё то, что странно и не надо, и понять не всякому дано.               
                2.
В номере гостиницы, двухместном, в городе, что славно знаменит,         
пребывал со мною по соседству некий презанятный индивид.               
Он туда чуть раньше заселился и, видать, освоился уже,               
ибо, когда я там предъявился, предо мной предстало «неглиже».

Рядышком на тумбочке «чекушка», а в руках сигара и стакан,               
и балдел он, сидя на подушках, аки предовольный богдыхан
Но вскочил, поспешно представляясь, шустр, и по-балетному форсист:

-Что в сием наряде, извиняюсь…Рад соседству. Гарий – пианист!         
Выпьем по глоточку за знакомство. Вы сюда откуда? Из Москвы?!        
Ну а я по всяким омскам- томскам ныне гастролирую… увы!          
Классика лишь, знаете… Вивальди, Дебюсси, Шопен, Бетховен, Бах…       
Ну а этим… нынешним, подайте пошлую  попсятину… трах-тах!..
 
Час…И два…И три…Беседа. Вечер.
За окном осенний листопад.
В тёмном небе звёзды, словно свечи,
рассыпаясь, трепетно горят.
Водочку допили, закусили.
Я достал коньяк, налили вновь.
И маэстро, в гневе обессилев, всё о том же –
музыка, любовь…

-…На концертах вижу лишь старушек, душу отвожу на стариках.     
Было как-то несколько девчушек, так они удрали впопыхах!           
И внезапно злобно и развенчано (позабыты и Шопен, и Бах)    
чуть ли не в истерике – о женщинах, со слезами, с пеной на губах.

-Твари! Отравительницы! Гадины! Сразу б всех в один единый гроб!..

Видно, было много не додадено мужику от всяческих особ.
И, видать, не мало накопилося, выхлестнув такой взрывной порыв,       
что вот так прорылося, пробилося, и в душе прорвалось, как нарыв.
Он умолк. И вдруг с внезапной страстью даже не сказал, а прохрипел:

-Бабу б мне огромную, сисястую… Я б её живьём, заразу съел!..

И вскочил. Оделся. Шарф поправил,усмехнулся, низкоросл и слаб.          
-Видно, бес, с рожденья мною правил. Хоть ты сдохни, не могу без баб!          
И ушёл куда-то поздней ночью, неплохой, наверно, пианист,
только сексуально озабоченный и, всего скорее, фаталист.
                3.
Утром мне дежурные сказали:
-А соседа Вашего забрали! Он такой устроил карнавал.
Бегал голый, плакал, матерился, убеждал нас, что он царь-девица,
и ко всем мужчинам приставал!

Я стоял почти приросший к месту, в шоке.
«Ни хрена себе «маэстро»! Это ж надо! Это ж...чёрт возьми…       
Что творишь ты, матушка природа, естество меняя и породу,
так вот издеваясь над людьми»...

Что ж там было? То ли извращенье, то ли мозговое помутненье?
Мазохист? Эксгибиционист… этот беспредельно замороченный,
на своих эмоциях заточенный, очень сексуально озабоченный…
Может, даже и не пианист?.
                1983 г.