Голавль

ГОЛАВЛЬ.

«Хочешь накормить человека один раз — дай ему рыбу.
  Хочешь накормить его на всю жизнь — научи его рыбачить».

        Стоял весенний, теплый вечер.  Закончилась рабочая неделя! Как здорово после суеты сует оказаться на загородной трассе с открытыми настежь окнами машины, вдыхая свежий весенний воздух, а не приправленный отдушками искусственный поток кондиционера.  Мой четырёхколёсный английский аристократ, урча баском дизельного мотора, вырвал меня из пропахшего нефтью, и окутанного испарениями тяжелых металлов города на дышащий свежестью, деревенский простор!  Рассекая мощным торсом упругий воздух, машина неуклонно стремилась к верховьям спокойной, провинциальной  речушки с польским названием Сейм.
       Имена многих среднерусских рек, как принято считать в исторических кругах имеют тюркское начало, в чем я лично очень сомневаюсь. На землях этих ещё задолго до возникновения тюркского этноса  жили скифы отчасти сарматы, славяне, арии, в конце концов. На мой взгляд, корни этих  топонимов залегают именно в этих лингвистических глубинах. Что бы доказать обратное, нужны серьёзные научные исследования. Я высказал своё мнение.
      Тема безумно интересна. Можно вспомнить херов миллера и шлётцера, немцев пытавшихся и не безуспешно уничижить нашу историческую память, презиравших  Россию и наверняка боявшихся её необузданной мощи, непонятной и загадочной русской души неизвестно как поселившейся в этом «лапотном» народе.  Авторов  «норманнской теории», по которой Русь начинается  с рюриков, а до них, как будто её  не было!?  И с другой  стороны  их обрусевшего земляка археолога, академика П.Г. Шульца писавшего о славянах, как о великом цивилизованном народе. Это я к тому, что не знаем мы порой своих корней…

      Просёлочная дорога пролегала через луг.  Среди ласкающей взор изумрудной глади  начинающего набирать рост и силу разнотравья, трепетали и переливались на закатном солнце, редкие пряди седого ковыля, напоминающие бороду старого китайца.
      В конце апреля, начале мая природа так нежна и напоена свежестью, что ни один из сезонов года не может сравниться с этим жизнеутверждающим периодом! Хотя, не спорю, в каждом есть что-то своё, неповторимое.
     Но в данном коротком отрезке, имеется один, маленький нюанс… заключается он в том, что в это самое время,  к этим самым вышеописанным верховьям, после зимнего голодания приходят на откорм различного калибра голавли. Память предыдущих поколений заставляет их возвращаться  каждую весну в период распахивания сельских полей на неглубокие места, под массивные ветви старых ракит и молодую поросль быстро растущих клёнов, на которых гроздьями висят в первый, а некоторые, беспечные и в последний раз увидевшие белый свет, майские жуки.
    Мои наблюдения начались лет 25 назад. Я любил, спустившись к реке, сидя на самодельных мостках, смотреть на плавное течение реки возле излучины. Течение после поворота создавало завихрения и водовороты, когда встречалось с каким-либо   препятствием на своём пути. Поваленное дерево или опустившаяся в воду ветка: лучшего места для «стоянки» рыбы не найти.
Тишину и покой глянцевой глади иногда нарушали всплески, они были разной силы и раздавались на всём видимом протяжении реки. Интерес разгорался сильнее из-за того, что порой, звуки были очень громкими. Мне захотелось изучить неведомую мне природу происходящего. И… наблюдения начались.
Множество проснувшихся после холодной зимы насекомых в весёлом танце кружащих над водой, выбившись из сил падали на этот смертельный танцпол, становясь рыбьей добычей…
            Вдруг за спиной послышался нарастающий гул. Сотрясая воздух вибрациями, напоминая сбитый миниатюрный вертолёт, по нисходящей траектории пикировал приличных размеров хрущ. Именно так на Украине называют майских жуков. На ум пришёл неуместный, глупый каламбур.  Хрущёв – это майский Жуков.
Бедняга с плеском плюхнулся в реку, образовав похожие на мишень расходящиеся круги. Именно в эту мишень и прицелился голодный хищник. Казалось, он следил за  обречённым на катастрофу полётом с самого начала. Расправа была недолгой. Схватив мощными челюстями добычу, изголодавшийся за зиму агрессор громко шлепнув хвостом, скрылся в глубине реки. Это был голавль!
 
Я сидел несколько возбужденный и удивленный происходящим. Всё произошло так быстро, что осмыслил не сразу. В местах, где всю сколько-нибудь крупную рыбу давно уже выгребли сетями и бреднями местные браконьеры из соседних сёл и деревень, такой неожиданный поворот событий!
Так зародился мой план получить этого красавца с помощью нехитрой снасти имеющейся в деревенском арсенале.
Кое что привёз отец, не фанат, но большой любитель поплавочной рыбалки, кое что было и у меня.  Старый спиннинг, заедающая при разматывании безынерционная катушка с небольшим количеством лески, несколько крючков, вот тот набор, с помощью которого я рассчитывал заполучить сиюминутно свой трофей.
           Спустя годы снасть, конечно, усовершенствовалась. Получилось нечто среднее между порводочной удочкой и нахлыстом. Удилище с жёстким тестом. Большая инерционная катушка. Шнур (без памяти), а не леска. Крючок с длинным цевьём и зазубринами на нём. Поводок около метра из лески (без памяти). И для заброса тяжёлый, прозрачный, водоналивной поплавок. Всё это подбиралось исходя из местных условий лова: это не широкая и заросшая ракитами и клёнами река с редкими узкими подходами в зарослях деревьев и камыша. Деревянными привадами и мостками, сооружёнными теперь уже местными городскими дачниками, поселившимися в евродомах, приезжающими, так же как и я: кто на лето, кто на выходные.

Был у отца друг Эдуард Васильевич, жив он и по сей день. Дай Бог ему здоровья!   Рыболов он знатный!  До сих пор на девятом десятке не бросает излюбленный досуг и всегда при моём появлении возле его гаража предлагает или свежую, или вяленую рыбку.
Однажды родители пригласили Э.В. в гости с семьёй. Большой любитель рыбалки не мог отказаться от заманчивого предложения. Еда, застолье, общение его особо не интересовали. Он приехал вовсе не затем. Взяв с собой пару удилищ, раскладной стульчик, сумку и бутерброды он без особых политесов по-английски исчез… 
Пришёл «профессор от рыбалки» только к обеду с дюжиной голавлей размером с ладонь и чуть больше. В скупых подробностях и деловито  стал рассказывать, как ловил их на муху, тихо сидя в засекреченном рыбном месте. Улов и рассказ запомнились на всю жизнь.

Со временем,  эта интересная рыбалка заняла в моей жизни достойное место. Потому, что, её нельзя сравнить ни с какой другой. Вариантов ловли всего два. Первый с заброса: когда приманка падает практически в рот рыбе, караулящей  в засаде. Второй: сплав приманки по течению, как можно ниже в спокойное место, где в затишке голавль кружит возле приманки, как акула, сжимая круги, а потом  вдруг делает решительный бросок и уходит в сторону, натягивая леску.
Причём: если на муху, стрекозу, овода, слепня иногда удаётся поймать ещё и краснопёрку, то майский жук не по зубам любой другой рыбе из-за своего жесткого хитинового покрова. И клюнуть на него может только голавль определённого размера! Тут не промахнёшься, если поклёвка, значит - голавль!  Имеется и ещё одна тонкость:  надо дать рыбине возможность разжевать приманку, чтобы засечь наверняка. А для этого нужно терпение, всего-то несколько секунд. Если этого не сделать, то  можно оставить рыбку голодной, вырвав из  рыльца (именно так называется рыбий рот с головой) аппетитный, заслуженный ужин.
            В редкие свободные часы, проводимые  на берегу, хотелось оказать любезность драному, побитому, но не побеждённому в жестоких кошачьих поединках,  Гришке. Этому  безухому, одноглазому, хромому, но заслуженному коту, исправно носившему  к порогу трофейных крыс, складывающему их рядком у крыльца, как делают заправские охотники.  Или пёсику Тузику, тоже на удивление любившему побаловать себя свежей рыбкой.  Животные терпеливо, внимательно наблюдая за процессом, ждали своей очереди. Я удил мелочь.
          Уклейка, плотвичка, ласкирик даже пескарик клевали сразу же, хватая крошечные катышки хлеба насаженные на крючок. Никакого сопротивления или борьбы в  процессе ловли не наблюдалось, и рыбалка не приносила должного удовольствия. Выловленные рыбки моментально исчезали, хрустя, как чипсы в зубастых челюстях довольных животных.               
         Толи дело голавль, сильная, упорная  рыба, которая умеет бороться и сражаться,  вызывая восхищение и интерес,  но на хлеб брались только небольшие экземпляры, которых скармливать питомцам было жалко, и они обретали вторую жизнь.
         Кстати о питомцах: Гришка, умный и деловой, как кот Матроскин из «Простоквашино» научил Тузика: есть рыбу и ловить мышей в поле. Смешная и интересная картина, когда кот с собакой лежат, навострив уши возле мышиной норки, и ждут зазевавшуюся мышку.
            
        Набивать рыбой мешки и рассказывать потом о немыслимой удаче, не мой принцип.  Для меня главным всегда оставался и остаётся процесс! Не сети и бредни, кубари и экраны, а именно удочка или спиннинг. Шанс должен быть у всех живых тварей, от муравья до слона. И рыба, сорвавшаяся с крючка, передавшая новым поколениям икринок  свой смертельный опыт будет двигать вперёд эволюцию своего вида, а человек, искать новые хитрости лова и более изощрённые орудия добычи. В этом прогресс и путь развития видов.
       Заходящее солнце уже цепляло верхушки засыпающих деревьев.  Вечер, суливший спокойный, долгожданный отдых  спустился к тихой убаюкивающей речушке.  Прокидав безрезультатно перспективные места, решил попробовать сплав.
       Я устроился на выступающей в реку приваде, и  стал аккуратно стравливать леску вниз по неспешному течению, наблюдая, как удаляется, теряясь в светотенях поплавок-утяжелитель. Вечерняя река, поблёскивая убегающими солнечными зайчиками, скачущими по белёсым комочкам пуха, уносила снасть ниже по течению…

      На протяжении уже многих лет не могу отказать себе в этом удовольствии: проверить свои навыки и рыбью осторожность. Так мы эволюционируем.