Остров спокойствия

Глава 13




Два дня, наслаждаясь утренним кофе в патио, Сиси наблюдала за мужчиной на узкой песчаной полосе внизу.

Он бегал туда-сюда, потом ходил, еще бегал около получаса, потом взбирался – очень медленно – на камни, садился и смотрел на воду. Затем, как человек, который прежде был в хорошей форме, а теперь выздоравливал после долгой болезни, проделывал все это снова, после чего шел по пляжу к велосипедной дорожке, ведущей к деревне.

Еще в первый день она узнала его имя у местного агента по недвижимости. Забронировать на острове бунгало на три недели – в конце октября и начале ноября – было весьма необычно.

Еще до того, как узнать его имя, она хорошенько разглядела лицо мужчины в бинокль.

Симпатичный, но худой и очень бледный, с щетиной на подбородке.

Ей нравились мужчины с небольшой щетиной.

Она узнала его – поскольку следила за текущими событиями, – однако хотела убедиться.

Ей было любопытно, о чем он думает, когда бегает трусцой, ходит, сидит. Поэтому на третий день Сиси сделала макияж, взъерошила волосы, недавно покрашенные в темно-сливовый цвет, надела легинсы – у нее все еще были отличные ноги, – футболку с длинными рукавами и джинсовую куртку.

И, наполнив две чашки кофе латте, спустилась вниз, к камням.

Он оглянулся, когда она начала взбираться к нему на камни, и заработал очки за то, что сразу же встал и протянул ей руку.

Левую руку, заметила Сиси, и слегка поморщившись от боли.

– Доброе утро, – сказала она, протягивая ему чашку.

– Спасибо.

– Идеальное утро, чтобы сидеть на камнях, попивая латте. Я Сиси Леннон.

– Рид Квотермейн. Восхищен вашими картинами.

– Можно на «ты». Выходит, ты не просто красивый парень, но и умеешь понимать красоту. Признаюсь честно, я тебя узнала. Я знаю, кто ты и что с тобой случилось. Но нам не обязательно об этом говорить.

– Спасибо за понимание.

«Великолепные глаза», – подумала Сиси. Спокойный зеленый цвет, но цепкий взгляд, что добавляет немного магии.

– Что привело тебя на наш остров, Рид?– Потребность отдохнуть и восстановиться.

– Хорошее место для этого, особенно в тихий сезон.

– Я бывал здесь несколько раз, летом. В детстве, с семьей, и потом с друзьями, когда стал водить машину. В последний раз, наверное, лет десять назад.

– Тут мало что изменилось.

– И я рад. – Он осторожно повернулся и посмотрел на ее дом. – Я помню ваш… твой дом. Помню, я думал, как здорово было бы в нем жить, каждый день смотреть на воду, иметь возможность в любой момент выйти на маленький пляж…

– Да, для меня это единственное место на земле. А где твое?

– Пока не нашел. Вообще-то меня подстрелили как раз в тот момент, когда я искал его не там, где надо. – Рид улыбнулся. – Ценный жизненный урок. Здесь есть еще один дом, который мне всегда нравился. Я специально пошел посмотреть, сохранился ли он. Двухэтажный, с маленьким бельведером*[5] на крыше. Такой слегка причудливый, вроде твоего. Мне нравится причудливое. Поменьше окон, чем у тебя, но достаточно. Большие веранды на обоих этажах впереди и одна сзади. Маленький кусочек песчаного пляжа – меньше, чем здесь. А за домом – скалы.

– Ты говоришь о доме Барбары Эллен Дорчет. По ту сторону деревни. Летом перед домом буйство люпинов. Там стоял красный «пикап»?

– Да, и «Мерседес».

– Сын приехал помочь ей привести дом в порядок, прежде чем выставить его на продажу.

– На… Серьезно?

Сиси, немножко ясновидящая, отпила латте и улыбнулась.

– Не самое подходящее время, поскольку мало кто будет искать дом на острове поздней осенью или зимой. Но в прошлом году умер ее муж, и она не хочет жить тут одна. Переезжает на юг, к сыну, который уже двенадцать лет живет и работает в Атланте. Хочет быть рядом с внуками.

– Значит, продает… – Рид тихо рассмеялся. – Я много лет ищу подходящий дом. А когда приехал сюда, увидел твой и тот, понял, почему ни один из тех, что я смотрел, мне не понравился.

– Не там искал. Ты должен купить ее дом. Я могу поинтересоваться ценой.

– Надо же… – Он замолчал, потягивая действительно отличный латте. – Это дико странно.

– Я фанат всего дико странного. Ну, пошли, детектив. Приготовлю тебе завтрак.

– Да не стоит… – Рид замолчал, разглядывая ее яркие блестящие волосы, красивые глаза. – Ты часто приглашаешь на завтрак незнакомых мужчин?

– Только тех, кто меня заинтересует. Обычно у меня готовит мужчина, но поскольку я не провела с тобой эту ночь, я сделаю оладьи с клюквенным соусом.

Рид рассмеялся, что принесло ему еще несколько очков.

– Глупо отказываться от красивой женщины и оладьев. Я не такой дурак.

– Я заметила.

– Позволь, помогу.

Он спустился вниз, стараясь держаться за камни левой рукой, и немного поморщился, протянув ей правую.

– Еще болит?

– Побаливает. Я по-прежнему делаю упражнения, а дважды в неделю отправляюсь паромом на сеансы настоящих пыток.

– Тебе нужно заняться йогой. Я горячий приверженец холистики. Впрочем, начнем с оладьев. Как ты относишься к «Кровавой Мэри»?

– Только не жалейте острого соуса.

– Мой человек! – Сиси взяла его за левую руку, сжала ладонь. – Как говорится, «это начало прекрасной дружбы».



Внутри дом оказался таким же эффектным, как и снаружи. Яркие цвета, много света, фантастический вид из окон.

– Дом похож на тебя.

– Боже, да ты умен.

– Нет, я серьезно. – Рид прошелся, разглядывая комнату. – Так смело, красиво и творчески. И… – Он остановился возле «Возникновения». – Вот это да. Это просто… ух ты.

– Работа моей внучки Симоны. Она и правда «ух ты».

– От нее словно исходят торжество, радость. Это правильное слово?

– Это прекрасное слово. В тот вечер она тоже была в торговом центре. Моя Симона.

– Я знаю, – сказал Рид, не отрывая глаз от лица скульптуры. – Симона Нокс.



– Ты с ней знаком?

– А? Что?.. Простите. Нет, просто следил за событиями. Еще до того, как стал копом. Чувствовал потребность узнать побольше о людях, которые там были.

– Она тоже там была. – Сиси нежно коснулась рукой скульптуры, прежде чем пошла на кухню смешать коктейль. – Это лицо подруги Симоны, которая погибла в тот вечер.

– Ваша внучка первой позвонила в «девять-один-один».

– Ты прекрасно осведомлен.

– Женщина-коп, которая застрелила Хобарта… она стала моим напарником, когда я получил звание детектива. Благодаря ей я и пошел служить в полиции.

– Как увлекателен мир, правда? Как он то сталкивает, то разлучает, то сводит, то разделяет людей. Тот мальчик убил эту милую девушку. Он уничтожил все, кем она могла стать и что могла сделать. Симона триумфально вернула ее в мир при помощи своего таланта и любви к Тиш. Та женщина-полицейский первой откликнулась на вызов, потому что судьба поместила ее рядом с событием. И она не позволила больному мальчику забрать еще больше жизней, а потом помогла Симоне.

Сиси подошла к Риду и вручила стакан с «Кровавой Мэри».

– Затем она же связалась с тобой, и ты стал полицейским. Я немножко ясновидящая, и я чувствую, что ты очень хороший полицейский. А теперь больная сестра этого больного мальчика убивает других людей и пытается убить тебя. И вот ты в моем доме, которым восхищался в детстве. По-моему, тебя привела сюда судьба.

Она подняла свой стакан.

– Я вообще неплохо готовлю, но оладьи у меня просто изумительные. Так что будь готов изумиться.

– Я только этим и занимаюсь с того момента, как ты села рядом со мной на камни.

– Ты определенно мне нравишься. Теперь это абсолютный, необратимый факт. Сядь, пока я замешиваю тесто, расскажи мне все о своей личной жизни.

– В данный момент ее нет.

– Все наладится. Упражнения, правильное питание, йога, медитация, умеренное употребление взрослых напитков. Плюс время на острове и, конечно же, время со мной. И силы к тебе вернутся.

– Сегодня положено чертовски хорошее начало.

Сиси улыбнулась.

– Ты арендовал бунгало Уистлеров.

«Кровавая Мэри» была крепкой и острой – в точности как ему нравилось.

– Ты знаешь все?

– Почти. Неплохое местечко, но здесь лучше. После завтрака пойдешь домой, соберешь вещи. Живи здесь.

– Я…

– Не беспокойся, я не собираюсь тебя соблазнять. Заманчиво, но тебе все-таки нужен отдых, а не искры из глаз. Над моей студией есть гостевая комната. Я мало кому позволяю там оставаться. У тебя будет шикарный вид, выход на пляж и моя замечательная компания. Готовить умеешь?

Рид не мог перестать ее разглядывать. На запястье у Сиси была татуировка в виде браслета, а на груди кулон – заостренный книзу фиолетовый кристалл.

– Вообще-то… совсем не умею.

– Ладно, зато у тебя есть другие хорошие качества. Ты тоже мне поможешь.

– Как?

– Здесь большую часть времени живет и работает Симона. Я уже привыкла, что рядом всегда кто-то есть. Кто-то симпатичный и интересный. Ты подходишь. Симона недавно уехала в Бостон, затем поедет в Нью-Йорк. Сделай одолжение одинокой женщине. Обещаю тебя не соблазнять.

– А если я сам захочу?

– Это мило. – Она ослепительно ему улыбнулась, не переставая мешать тесто. – Но поверь мне, дорогой, у тебя не хватит силенок.



Рид решил, что эта женщина – природная стихия. Кто другой мог бы накормить его оладьями (изумительными) и уговорить переехать в ее гостевую комнату через несколько минут после знакомства?

Он распаковал вещи. Это не заняло много времени, поскольку он взял с собой очень мало. Все еще наполовину оглушенный стремительными событиями, он оглядел комнату, в которую его поместили с той же простотой, с какой люди указывают дорогу к ближайшему бару.

Как и весь дом, как и сама Сиси, комната была смешением красок и стилей. Стены насыщенного фиолетового цвета занимали произведения искусства. Рид отметил, что на картинах – не пляжные сцены, которых можно было ожидать в доме на берегу, а стилизованные обнаженные или полуобнаженные тела, мужские и женские. Его внимание привлекло изображении женщины с крыльями за спиной; казалось, едва проснувшись, она тянется к небу одной рукой.

Кровать массивная, с четырьмя столбиками, увитыми бронзовыми завитками виноградной лозы. На покрывале – сад из пурпурных цветов на ярко-белом фоне. Множество подушек… похоже, все женщины имели необъяснимое пристрастие к подушками. Основания ламп на прикроватных тумбочках напоминали корни деревьев в волшебном лесу.

Небольшая гостиная зона представляла собой маленький диван, покрытый зеленым покрывалом, таким ярким, словно его подключили к электрической розетке. Стеклянную столешницу журнального столика держал изогнувшийся дракон – видимо, приятель того, который стоял на каменном пьедестале. Комод с изогнутыми ножками был разукрашен сказочными ликами.

«Волшебная комната», – подумал Рид, разглядывая дракона и восхищаясь его искусно вырезанной чешуей и почти живым, воинственным взглядом.
Но все чудеса комнаты не шли ни в какое сравнение с видом из окна. Залив и океан, лодки, скалы, небо – все это было такой же частью комнаты, как и волшебное сочетание искусства и буйных красок.

Он приехал на остров не ради приключений; он хотел провести время в уединении, подумать, перезарядиться. И за одно утро нашел путь ко всему этому.

Разместившись и приведя себя в порядок, Рид по приглашению Сиси направился в ее студию. Спустился по ступеням, выкрашенным огненно-красным, и подошел к боковой двери, обрамленной ухмыляющимися горгульями.

– Входи! – крикнула она на стук.

И он вошел в новую страну чудес.

Пахло краской, скипидаром и ладаном – с ноткой марихуаны. Неудивительно, ведь в одной руке Сиси держала кисть, а в другой – косяк. На ней был забрызганный краской фартук, а ее удивительные волосы – почти того же цвета, что и стены комнаты для гостей, – были стянуты в узел и скреплены чем-то вроде украшенных драгоценностями китайских палочек.

Кисти, краски, инструменты вперемешку лежали на высоких красных стеллажах и на длинном рабочем столе, тоже забрызганном краской.

Картины стояли, лежали и висели повсюду.

Поразительные картины.

– Ого. Это словно… нет, это ни с чем не сравнимо!

– Как тебе твоя комната?

– Волшебная.

Она одобрительно улыбнулась.

– Совершенно точно.

– Не знаю, как тебя благодарить. Я как будто… хотел сказать, как будто вошел в страницу фантастической книги, но скорее я как будто вошел в одну из этих картин.

– Мы отлично проведем здесь время.

Сиси протянула ему косяк. Рид улыбнулся и покачал головой.

– Сиси, я полицейский.

– Рид, я старая хиппи.

– Не вижу в тебе ничего старого. – Он подошел ближе к заинтересовавшей его картине. – Это же…

– «Стоунз», примерно 1971 год. Репродукция. Оригинал купил Мик. Мику трудно отказать.

– Да уж… Значит, я говорю с человеком, который лично знаком с «Роллинг Стоунз»!

– Поклонник?

– Конечно. Мне знакомы обложки некоторых из этих альбомов, – добавил Рид. – И постеры. Точно такой постер с Дженис Джоплин висел в моей комнате.

Сиси затянулась, с любопытством глядя на него.

– По-моему, ты слишком молод для нее.

– Она – вне времени.

– Мы созданы друг для друга, – торжественно объявила Сиси, наблюдая, как он с восхищением смотрит на ее работу.

– Сюда тебя ранило? – спросила она, заметив, как Рид потер ладонью правый бок.

Он опустил руку.

– Одна из ран. Ребра срастаются, но все еще болит.

– Сидишь на лекарствах?

– Пока решил от них отдохнуть.

Она зазывно помахала косяком.

– Органика!

– Оно и так, но пару раз, когда я пробовал курнуть в колледже, после безумного голода у меня была страшная головная боль.

– Жаль. А я перепробовала все. Именно что все. Пока не попробуешь, не узнаешь, верно?

– Я и так знаю, что если спрыгну со скалы в океан, то погибну.



Сиси улыбнулась ему из-за прозрачной дымки.

– А вдруг тебя спасет и исцелит какая-нибудь русалка?

– Нечем крыть, – ответил Рид со смехом.

– Если беспокоишься за свою полицейскую честь, то в последнее десятилетие я потребляю исключительно марихуану – и у меня на нее есть рецепт – и алкоголь. В доме нет запрещенных веществ.

– Гора с плеч. Ладно, не буду мешать тебе работать.

– Прежде чем уйдешь, скажи, что думаешь вот об этом. – Сиси указала на холст на мольберте перед ней.

Он шагнул вперед, и на миг у него перехватило дыхание.

На поляне, среди цветов, бабочек и солнечного света, стояла молодая женщина. Она смотрела на него, обернувшись через левое плечо, ее губы и золотистые глаза улыбались.

От всей фигуры исходил свет. Извилистая лоза оплетала спину женщины, раскинувшись по ее лопаткам. Взгляд манил войти в холст и последовать за ней. Куда угодно.

– Она… «красивая» – недостаточно сильное слово. Неотразимая?

– Прекрасно.

– Интересно, кого она ждет, на кого она смотрит, и почему, черт возьми, он заставляет ее ждать? Ну кто в здравом уме не захотел бы пойти с ней по этой тропинке?

– Куда бы она ни вела?

– Куда бы ни вела. Кто она?

– На портрете? Искушение. А в жизни – моя внучка, Симона.

– В моих файлах есть ее фото, но… – Ее фотография не поразила его вот так, как сейчас. – Она похожа на тебя. У нее твои глаза.

– Прекрасный комплимент для нас обеих. – Сиси указала на другую картину: – А это Натали, моя младшая внучка.

Рид отметил про себя, что цвета здесь более мягкие, почти пастельные, создающие совсем другую красоту, другое настроение. Сказочная принцесса, решил он. С украшенной драгоценными камнями диадемой на золотом венце волос. Глаза спокойного голубого цвета на прекрасном лице излучают скорее счастье, чем силу. Стройная фигура закутана в длинное белое платье из тонкой ткани, обрисовывающей тело.

– Она красивая. И смотрит на кого-то, кто делает ее счастливой.

– Очень хорошо. Она смотрит на Красавчика Гарри, своего жениха. Я думаю подарить ему эту картину на Рождество. Натали не позволила бы ему повесить картину в доме, если бы я нарисовала ее обнаженной, поэтому я пошла на компромисс.

– Ты их очень любишь. Это видно.

– Мои величайшие сокровища. Я хочу, чтобы ты мне позировал.

– О… ну… хм…

– Я тебя уговорю. Мику трудно отказать. Еще труднее отказать Сиси.

– Это я уже понял, – промолвил он, отступая к двери. – Не буду мешать.

– Что скажешь насчет коктейлей в пять?

– Скажу, что можешь на меня рассчитывать.



Следующие несколько дней она не заговаривала с ним о позировании – какое счастье!

Когда Рид вернулся измученный после физиотерапии, его уже ждал акупунктурист. Он сопротивлялся – иголки?! Однако Сиси действительно было трудно отказать.

На закате она вовлекла Рида в занятия йогой на пляже – с группой других людей. Он чувствовал себя скованным и неуклюжим, а во время шавасаны чуть не заснул.

Рид не мог отрицать, что стал сильнее после первой недели, но именно для этого он и приехал на остров. И не стал возражать против следующего сеанса иглоукалывания, особенно после того, как ни физиотерапевт, ни обожаемая Тинетт не сочли это ерундой – на что он надеялся.

Когда Сиси уговорила его прокатиться на велосипеде, ребра и плечо непрерывно стенали – впрочем, уже не так громко, как раньше.

Осень достигла зенита, но Риду нравился хеллоуинский вид голых деревьев, нравился их тоскливый шум на ветру. В воздухе витал тот пряный аромат, который земля источает перед зимним сном.

Сиси остановилась и слезла с велосипеда перед вторым домом, которым он восхищался в детстве.

Ломаные линии крыши, причудливая отделка, стеклянные рамы, ограждающие маленькие балконы, веранды на обоих этажах… И все это дополнялось милым шармом бельведера на крыше.

– Серебристо-серый цвет ему идет, – заявила Сиси. – А когда в саду зацветут люпины, он будет для них идеальным фоном. Я бы еще выкрасила веранды в пурпурно-розовый цвет.– Каждому свое. Коди покрасил их в темно-серый, потому что нейтральные тона более привлекательны для покупателей. Нас ждут.

– Ждут?

– Вчера я звонила Барбаре Эллен.

Рид оглядел дом, подумал. Покачал головой.

– Сиси, я не могу покупать дом на острове. Коп должен жить там, где работает.

– Ты ведь хочешь его посмотреть?

– Хочу. Но покупать не буду.

– Коди и его мать уже несколько недель занимаются ремонтом. Им обоим не помешает немного отвлечься.

Сиси взяла Рида за руку и повела по мощенной камнем дорожке на веранду, которую следовало покрасить в пурпурно-розовый. Постучала в дверь, но, не дожидаясь ответа, открыла и вошла.

– Барбара Эллен, Коди! Мы пришли! – объявила она, перекрывая стук молотка, который раздавался с расположенной справа от гостиной лестницы.

Центральное место в гостиной занимал дровяной камин, дальше, за гостиной, находилась кухня. Хозяева, очевидно, приложили немало усилий для ее модернизации. Барная стойка, кухонный остров и столешницы блестели серым гранитом, а шкафы – определенно новые – отливали снежно-белым. Возникал только один вопрос: какому кулинарному маньяку могли понадобиться шестиконфорочная плита и две духовки? Впрочем, выглядело это впечатляюще.

– Походи, осмотрись, – сказала Сиси. – А я поищу их.

Рид вернулся на кухню, заглянул в чулан. Он определенно не может купить этот дом. Не только по очевидным причинам, но и потому, что попросту недостоин этой кухни и этой огромной кладовой, словно рассчитанной на хранение достаточного количества припасов, чтобы пережить инопланетное вторжению.

Но зачем они повесили над полуостровом ретролампы? Словно знали, что он питает слабость к этому стилю.

Донеслись голоса. Кто-то, оживленно болтая, спускался по лестнице.

– Сиси! Я не слышала тебя из-за шума, – Коди перестраивает шкаф в спальне. Не знаю, что бы я делала без моего мальчика!

Не прекращая говорить, миниатюрная Барбара Эллен обняла Сиси. Рид подумал, что она похожа на щебечущую птичку.

– Он останется на целый месяц. А если не успеет закончить, вернется зимой, чтобы к весне мы могли выставить дом на продажу. Все говорят, что весна – лучшее время, хотя я очень хотела продать его до начала года. Я уеду с ним, начну подыскивать для себя небольшую квартирку. Не могу представить себе еще одну зиму здесь в одиночестве.

– Мы будем скучать по тебе, Барбара Эллен. Познакомься с моим Ридом.

– О Боже, конечно! Привет! Сиси рассказывала мне про тебя. – Она вложила свою крохотную ручку в ладонь Рида и улыбнулась, глядя на него темно-карими глазами из-за дымчатых очков. – Ты полицейский. Мой дядя Альберт был полицейским в Бруклине, Нью-Йорк. Сиси говорит, что ты помнишь мой дом еще с тех пор, как ребенком приезжал на остров.

– Да, мэм.

– Ну, теперь здесь все по-другому. Коди работает, как мул.

– Потрясающий дом.

– Я едва здесь все узнаю. Хотя должна сказать, кухня – просто удовольствие. Я принесу вам чаю с печеньем.

– Не беспокойся. – Сиси похлопала ее по руке. – Коди добавил прелестную дамскую комнату под лестницей, не так ли?

– Да, он сам соорудил. Мастер на все руки. Не знаю, что бы я без него делала!

Продолжая возносить дифирамбы Коди, Барбара Эллен, мягко направляемая Сиси, показала им весь первый этаж. Риду пришлось стиснуть зубы, чтобы не растаять от вида из окон – на лес и на океан.

Затем, по предложению Сиси, они поднялись наверх.

Четыре шикарные спальни, включая только что отремонтированную хозяйскую. Газовый камин, потрясающий вид из окон и ванная, почти такая же большая, как комната в его убогой квартире.

Все в этом доме притягивало его к себе.

Рид познакомился с мастеровитым Коди, немного поговорил с ним о трудностях ремонта, потом Сиси указала рукой наверх.

– Поднимешься на бельведер?

– О да, обязательно! – поддержала ее Барбара Эллен. – Это изюминка нашего дома. Я, правда, туда больше не хожу. Боюсь упасть на узкой лестнице, а вы обязательно посмотрите.

Лестница была действительно узкой – но крепкой. Видимо, снова работа Коди, подумал Рид.

Затем он вышел на площадку, и все мысли вылетели из его головы.

Отсюда был виден весь остров. Океан, лес, деревня, удивительный дом Сиси на западе, причудливый маяк на востоке. Мир во всей своей красе и во всех своих красках раскинулся вокруг него, словно в одной из картин Сиси. И все это может принадлежать ему.

Ни разу, ни в одном из осмотренных домов Рид не испытывал чувства, что это может принадлежать ему, должно принадлежать ему, почти уже принадлежит.– Ох, че-е-ерт… – Не подумав, он провел правой рукой по волосам, и плечо отозвалось болью. – Это безумие. Я сошел с ума… Или нет? Купить ради инвестиции? Сдавать в сезон, самому приезжать в отпуск в межсезонье?.. Не могу. Не могу, – бормотал он, делая еще один круг по площадке. – Не могу.

Спускаясь вниз, он услышал, как Сиси задает Коди вопрос о том, о чем он сам собирался спросить.

– Ну, когда перестроим ванную комнату, доделаем последнюю спальню, кое-где подкрасим и всякие мелочи… Немного приведем в порядок сад… – И Коди назвал цену.

Рид вздрогнул. Не потому, что цена была выше его возможностей, а потому, что она оказалась не настолько уж и выше его возможностей.

– Конечно, – вставила Барбара Эллен, улыбаясь Риду, – если кто-нибудь захочет купить дом до того, как мы выставим его на рынок, чтобы избавить нас от всех этих забот и выплат процентов, мы скорректировали бы цену. Верно, Коди?

– Конечно. Впереди еще много работы.

– А что, если вы не будете ее делать? – вырвалось у Рида. – То есть если вы не станете переделывать ванную комнату, заниматься садом, покраской и так далее. Если, скажем, вы ограничитесь этим шкафом?

– Ну, тогда… – Коди потер подбородок. – Тогда была бы иная цена, правда?

Коди назвал другую цифру, и решимость Рида устоять перед покупкой дрогнула. Он ничего не обещал – не позволил себе. Ему нужно было подсчитать некоторые цифры, серьезно подумать о том, что это будет значить для его жизни. Если купить этот дом, то не останется ничего на жилье в Портленде.

– Ты же хочешь его купить, – сказала Сиси, когда они возвращались домой.

– Я много чего хочу, неосуществимого…

– А вдруг осуществимого?

– То есть?

– Ты сказал – и я согласна, – что коп живет там, где работает.

– Вот именно.

– А разве нельзя жить и работать на острове? Шеф Уикетт уходит на пенсию, хотя официально об этом пока не объявлено. Поработает до февраля, может, до марта, поэтому он собирается предупредить об этом совет острова в следующем месяце. Чтобы дать время подыскать ему замену.



 

*Бельведером называют надстройку здания, например башню или купол, а также беседку на возвышенном месте. Иногда этот термин применяют к любым сооружениям, из которых открывается живописный вид.

Нора Робертс