Две Ломоватки

Посёлкам Ломоватка и Южная Ломоватка Брянковского горсовета

В стихотворении кратко охвачена история двух посёлков с ХVIII века до наших дней. Официально в названии ударение ставится на "а": ЛомовАтка, но в разговорной речи чаще употребляется вариант с ударением на "о": ЛомОватка. В стихотворении используются оба варианта.

Там, где скифы кочевали с печенегами,
Там, где с половцами русичи дрались,
Где цыгане сёлам мел везли телегами,
Две Ломоватки позднее родились.

Диким Полем величалась наша Вотчина,
До поры не зная правды об угле.
Стал он золотом и именем сколоченным,
И проклятием отеческой земле.

Почему зовут посёлки ЛомовАтками?
Тут Игнатий Ломов церковь возводил,
На казачьих землях Ломового займища
Михаил Драгитев пай себе купил.

В лето тысяча семьсот восьмидесятое
Здесь он ранговую дачу взял тогда,
С репутацией коллежской незапятнанной
Был асессором он многие лета.

По иным судить архивным описаниям:
За полвека до того, года-вода!
По помещика Акимова стараниям,
Хутор Анненский воздвигнут был тогда.

В крепостном столетье давнем, восемнадцатом,
Стал деревней он, а в скорости – селом,
Где Драгитев, применяя ассигнации,
Строит каменную церковь – божий дом.

А Игнатий Ломов мастер был талантливый,
Говорят, каменотёс от Бога был,
Над песчаником работая старательно,
Храм Покровский для молений возводил...

А теперь об этом знает лишь история:
Это небыль, полуправда или быль?
Даже в имени посёлка – лишь теория,
Где седой в степи качается ковыль.

Как бы ни было, но стало ЛомовАткою
То село, и так же речку нарекли,
Где крестьяне с крепостной мужицкой хваткою
Не земле трудились с утренней зари.

К дальним ярмаркам Бахмута или Харькова
Шли волы тогда с подводами в пути,
Так как золота в колосьях лета жаркого
Всюду ждали от ломоватской степи.

Долго шли без навигатора и компаса,
Даже ждал Екатеринослав,
И старик Ростов встречал крестьян ломоватцев,
Звонкой меди из мошны им отсыпал.

Поколение сменяло поколение,
Крепостным родиться – ой, как нелегко!
От бесправия стонало население,
До свободы было очень далеко!

Много лет минуло прежде, чем разведали,
Что богаты недра каменным углём,
И гонимые нуждой и злыми бедами,
В мрак подземный шли крестьяне белым днём.

Копь назвали точно так же, – «ЛомовАткою»,
А поздней, в семидесятые, сюда,
Потянулись с рельсошпальною укладкою
И по рельсам застучали поезда.

От Дебальцево к Попасной – путь не скатертью,
Шесть десятков непростых, неровных вёрст,
Но ломоватцы не мялись перед папертью,
Хоть с небес и не срывали, может, звёзд.

Стало в семьдесят восьмом село их станцией,
Не оставшись у эпохи на мели,
Соблюдая все служебные инстанции,
«ЛомовАткой» точно так же нарекли.

Здесь карьер гремел по дОбыче песчаника,
А в горняцкие артели рудника
Выбрав долю поселенца и изгнанника,
Приезжали горняки издалека.

И ещё до той, Октябрьской революции,
Стал посёлком наш Ломоватский рудник,
Где бельгийских инженеров резолюции
Выполнял раскрепостившийся мужик.

Из Орла, Рязани, Курска и Воронежа
Потянулся люд рабочий за рублём,
Работящие из девок здешних жёны же,
Чтоб никто не оставался бобылём.

Сказка скоро говорится, – дело верное,
Да воды немало в речке утекло,
И война пришла гражданская за Первою,
На фронтах шахтёров много полегло...

Было после становление Республики
Что с серпасто-молоткастым кумачом,
Всей рабочей и крестьянской нашей публике
Довелось трудиться тут к плечу плечом.

Здесь основан был совхоз «Красноломоватский»,
И «Ломоватский» питомник дал плоды,
А Вторая мировая по Ломоватке
Прокатилась лихолетием беды...

Только оттепель нагрянула хрущёвская,
Восемь лет по окончании войны, –
В чистом поле стройка началась шахтёрская,
Под намеченному курсу для страны.

Шахта тоже называлась «ЛомовАтская»,
Но масштабы, ясно, – круче рудника,
Вместе с транспортом, – единой, дружной связкою,
И казалось, что размах тот – на века...

В пятьдесят девятом Южная Ломоватка
Этажами зацепила небеса,
Стала младшею сестрой, – посёлком новеньким,
Чертежами улиц радуя глаза.

Из всего Союза были здесь работники –
И врачи, и ГРОЗы, и учителя,
И проходчики, и маляры, и плотники,
Кто навек в посёлках бросил якоря.

Расцвела тогда Ломоватка тюльпанами,
И примерила садов зелёный шёлк.
Помнишь, квас из бочки в центре был стаканами?
И в искусстве ведал клуб немалый толк...

И династии рабочие здесь выросли,
И фамилии их знал честной народ:
Акопян, Башта, Шишулин, Бова, Шиловы,
Гузеватый, Малик, Любич, Скороход...

И труда хватало каждому по выбору:
Шахта, транспорт, птицефабрика, совхоз.
Безработицы в глаза тогда не видели,
А позднее?.. А позднее – вот вопрос!..

Всё минувшее смывает время беглое,
Как вода в реке Ломоватка, журча,
Стала прошлого страницей жизнь безбедная,
Второсырьём «Заветы» стали Ильича.

И нагрянула эпоха бесполезности:
То, что строилось, – разграблено дотла,
Две Ломоватки на краешке безвестности –
Как, родимые, теперь у вас дела?!..

Помнишь, бегали до тыщи сорок третьего?
Дизелей в помине нет давным-давно,
От «Ломоватской» осталась лишь отметина, –
Отработанное временем пятно.

«Вергелёвская», – соседка, также канула,
Только в памяти оставшись горняков,
А геройское наследие Стаханова
Стало ветхим достоянием веков.

На три четверти квартиры опустевшие,
Незашторенная окон чернота,
И Целинная, и Зорге – поредевшие,
И дорога на Степановку пуста.

И больничных корпусов немногословие
Говорит: здесь всё закрыто навсегда!
А горняцкое рабочее сословие
Проторило путь в большие города...

Но, Ломоватка! Мы все, тобой рождённые,
Нежно любим свой посёлок дорогой,
И с тобой полётом века убелённые,
Пожелать хотим судьбы тебе другой!

Чтоб черёмухой цвела ты белопенною,
Дождевой умывшись чистою водой,
Малой родиной осталась несравненною,
Самой близкою и вечно молодой!

5 июня 2023 г.