Луну он под вечер выкатывал в небо
завязывал солнце и прятал в коморке.
Избушку свою называл старой норкой,
там пахло дождями и плесенью с хлебом.
Он знал всё, что есть, всё, что было и будет.
Припав к половицам выслушивал грёзы.
На ужин он пил пожелтевшие звёзды,
лучи их забыв меж ворсинками блюда.
Ладонь необъятную чашка из меха
ему согревала. Был год много-энный.
По паспорту он совершенно нетленный,
но в том безграничии тоже прореха.
Закаты, рассветы, леса и ромашки -
всё он, забывая про сон и усталость.
Но если ворвёшься в его обветшалость,
увидишь, дом пуст. У кровати осталось
из меха потертого блюдце и чашка.
20.41
15.11.22
©Татьяна Лев
Свидетельство о публикации №123061004048