Гладиаторы дивана

Ave, TV, morituri te salutant.


Диванные склоки — последнее дело,
Когда больше нечего пить.
Hо армии нет, все склады опустели,
И надо кого-то винить.
 
С экрана летают слова, словно пули,
И взгляды пронзают штыком.
Какою морковкой нас в бездну втянули?
Кто сделал тюремным закон?
 
Один голосит, что в предательстве дело,
Другой ищет зло в дураках.
А третий, трусы сняв, грохочет о вере,
Танцуя на чьих-то костях.
 
Все давят на кнопки. Но порваны цепи,
Что ток подают к проводам.
Страна наблюдает, как море скелетов
Всплывает с победного дна.
 
Снимаются скальпы, вскрываются скрепы,
Ветра перемен сносят сны.
Кувалда, наткнувшись на лезвие серпа,
Скрежещет зубами войны.
 
Толпа рвётся к ружьям, забыв микрофоны,
Хрустальные ночи и дни
Быстрее идей поставляют патроны
Для праздника общей беды.
 
Для дела благого все жертвы на пользу.
Да кто их когда здесь считал?
Когда в мыслях бродит отравленный воздух,
Насилие — правда Христа.
 
Виновные всюду — одеждой и кожей,
Богатством и взглядом иным.
Когда в школах учат, как мир уничтожить,
Однажды обрушится жизнь.
 
Не чья-то чужая, что спать не давала,
А мирная жизнь за окном.
Пока на чужбине воюешь с дивана,
Разрушат твой собственный дом.
 
Нет крыши и стены лежат на погосте,
Надгробьем убитых войной.
Диванная армия верит, что монстры
Святыми вернутся домой.
 
Придут победители с чистой душою,
Без крови людей на руках.
Диванная нация верит в героев,
Как верит дурак в дурака.
 
Нет армии больше, запасы иссякли
Железа и мяса в стране.
Остались лишь банды для внутренней драки
Рабов, что приветствуют смерть.