Ленсойс-Мараньенсис

Время утекает песком сквозь пальцы,
миллиарды секунд неспешно укладываются в дюны.
Черную канву ночи туго натягивая на пяльца,
стежками заполняет мягкий шёлковый свет лунный.

По окончании утренней мессы,
по изрытому глубокими морщинами парку Ленсойс-Мараньенсис,
бредёт старик убогий.
Впалые щёки обжигает полуденное  солнце палящее,
раскалённый песок пламенем облизывает босые ноги. 
Сухие губы без остановки шепчут "Quaerite et invenietis" ["идущий да обрящет"] .

Время неумолимо. Ветер вздорный переносит песчинки с места на место.
Киномеханик, дымя сигарой, крутит чёрно-белую плёнку:
вот за руки мальчишка держит папу с мамой, вот гоняет грейпфрут с друзьями  после сиесты,
вот в платье цвета амазонской лилии рядом стоит невеста,
а после - шипят маракасы и сохнут возле окна пелёнки.

Старик тяжело поднимается, унимая дрожь,
воспоминания крупинками улетают с шершавой руки,
потрескавшиеся губы тают в улыбке.
Хлёсткий тропический дождь
как перебор струнный.
Капли легки,
упруги
ударяются о песок зыбкий,
и наполняются слезами счастья изумрудные лагуны.






Национальный парк Ленсойс-Мараньенсис в Бразилии.

 
"Пришел он, посланец реки,
с поцелуями свежести,
послание рвется на капли, в клочки,
чтобы мы причастились струящейся нежности.
Но, понимая, что люди отвергли его,
он все звонче по улицам скачет,
речь заводит… И под конец не говорит ничего
и плачет".
Педро Мигель Облигадо