Пушкинский взгляд на пространство, время и числа

Буря мглою мата кроет.
Мысли сивые кобыл.
То вдруг зверь во мне завоет,
То стихи мычит дебил.
(В текст оригинала внесены незначительные изменения).

Большой Жано,
Мильон бонмо
Без умыслу проворит,
А наш Француз
Свой хвалит вкус
И матерщину порет.

Лицейский фольклор
Жано – Пущин.
Француз – Пушкин.

«У вас, Пушкин, в моём классе всё кончается нулём. Садитесь на своё место и пишите стихи.»
Я.И.Карцев, Преподаватель физико-математических наук в Царскосельском Лицее.

Одной из мыслительных проблем Пушкина была неспособность отличать числа множественные от единственного.
Интересно было бы, если бы психиатры взялись за исследование психики поэта с целью постановки точного диагноза.

Вот примеры:
Ужасный день, Нева всю ночь
Стремилась к морю против бури
Не одолев их буйной дури,
И спорить стало ей невмочь.
Медный Всадник

При чём здесь «ИХ»? Речь идёт о БУРЕ в единственном числе. Ведь легко мог этот «Солнец Русской Поэзии» написать:
Ужасный день, Нева всю ночь,
Стремилась к морю против бури,
Её не пересилив дури,
И спорить стало ей невмочь.
Буря то ли  одна у Пушкина, то ли ИХ много. И все -- над одной Невою,  бедной, бледной или медной?

Шли годы, бурь порыв мятежный,
Рассеял прежние мечты...
К Керн.

Опять бури. Теперь их множество, что, наверно, для всей планеты Земля естественно. В разных местах и в разное время где-нибудь действительно возникают бури, но, почему-то, у Пушкина они слились в едином порыве как раз над ним (или в его мозгах?), точно,  как советские трудящиеся в едином порыве делают пятилетку за три года или чего-нибудь ещё, дружно, в порыве и неизменно успешном!
Здесь наоборот, множественное стало единственным числом. Все бури во множестве слились в ОДИН ПОРЫВ. (Ветра, бури, девятом валу????)


Другой пример, правда, не только в смысле единственного и множественного.

Недвижен он лежал, и странен
Был томный мир его чела.
Под грудь он был навылет ранен;
Дымясь из раны кровь текла.
Тому назад одно мгновенье
В сём сердце билось вдохновенье,
Вражда, надежда и любовь,
Играла жизнь, кипела кровь...

В тоске сердечных угрызений,
Рукою стиснув пистолет,
Глядит на Ленского Евгений.
«Ну, что ж? Убит»,  – решил сосед.
Убит! .. Сим страшным восклицаньем
Сражён, Онегин с содроганьем
Отходит и людей зовёт.
Зарецкий бережно кладёт
На сани труп оледенелый,
Домой везёт он страшный клад....

Здесь сразу двойная симптоматика:
Каких-таких «ЛЮДЕЙ» зовёт Онегин, если всего-то их было четверо: Ленский и его секундант – Зарецкий, и Онегин со своим слугой, французом Гильё.
Ленский – мёртв, класть себя на сани уже не очень может и зова Онегина  не услышит.
Зарецкий занят уложением трупа на сани, остался лишь monsieur Guillot – слуга да и сам Евгений. Так, КАКИХ ЛЮДЕЙ он зовёт?
Опять разлад с числами.

Теперь включаем секундомер.
Ленский убит наповал. Онегин, стиснув рукой пистолет, смотрит на него, из раны дымясь кровь льётся, и уже через минуту, «Зарецкий бережно кладёт на сани труп оледенелый...»
Даже в мороз, даже лёжа пару минут на снегу, НЕ МОГ Ленский превратиться в оледенелую статую. И трупное окоченение тоже наступает не сразу после смерти, а лишь через несколько часов...

Да, это же в психиатрии называется: «Дисориентирован в пространстве и во времени..»

Вот, что происходит, когда стихи сочиняешь  в сильном подпитии..
«Так случиться может с КАЖДЫМ,
Если пьян и мягкотел...!»
Но беда-то одна: Без spiritus vini  стихи не складываются, очевидно. Так что выбирать не приходится...
Или творить, прилично до неприличия залив за воротник, или вообще не творить.
Для поэтов – Tertium non datur!

Как уже упомянул раз, НЕ ПЬЮ вообще, поэтому –  НЕ ПОЭТ!!!
«В чужие сани НЕ САДИСЬ!»
Тем паче,  если невыпимши и неоледенелый!
7 VI 2023