Разборки на старых дорогах

По мотивам былин

Ехал Муромец Илья,
оседлав свово коня,
да по чистому по полю.
Широка пред ним земля,
как отпустишь удила,
края нет ни ветру, ни воле.

Долго ехал или нет –
уж не тот нам светит свет,
но рассказчики нам доносят,
как на камешек набрёл
да на камешке прочёл,
что в трёх сторонах жизнь подносит: 
Ну, как вон туда пойдёшь,
то там смертушку найдёшь,
а в другу пойдёшь – там женят,
а пойдёшь на третий ход –
там богатым станешь, вот,
вот и выбирай, куда целить. 
 
И стоит пред ним Илья,
Латырь-камешек кляня,
прежде не встречал эка чуда:
«Ни к чему богату быть, 
стар я, чтоб жену любить,
погулял на свете нехудо».

Он поехал в сторону,
где убиту быть ему,
по холмам скакал, через реки,
пыль столбом, а то и дым,
был казак немолодым,
но в пути не опускал веки.

И добрался до лесов,
до болот смоленских, рвов,
тут и выехал на дорогу,
где разбойничьи места,
где ночами правит тать,
где убиту быть без упрёку.

Рать разбойничья бойка –
окружила казака,
атаман кричит: «Гой же, братцы!
Обирайте молодца
уже старого с лица,
я на доброго коня жду взобраться».

Разобиделся Илья:
«Ах вы, тать дорожная,
что со старого взять хотите?
Нет ни злата, ни камней,
платье не из соболей,
только добрый конь боевитый,
богатырское седло –
крепким седокам зело
да уздечка крепка на славу,
да шеломчатый колпак,
сорока пудов шишак,
вот и всё, чем богат по праву».

«Хватит попусту болтать, -
крикнул Атаман, - я тать!
Ну, давай, ребята, за дело!»
Что тут делать? Снял Илья
с головы шелом, звеня,
и махнул им поначалу налево.

Раз махнул – редеет рать,
взмах ещё – взмолился тать:
«Ох, оставь, богатырь, на развод!»
А Илья знай рубить вдоль-
поперёк наперебой,
всех до одного, весь их род.

Он зачистил этот путь - 
нет разбойников, забудь
и иди, коль если есть дело.
К камушку Илья дошёл,
надпись старую сколол,
и набил: туда ходи смело.