Серия 24. Во сне он мягко обтирал её всю-всю

Той ночью снилось ему то, что невозможно:
Он нёс Её в свою берлогу на руках.
Блестели в капельках дождя её серёжки,
И влага нежная дрожала на губах...

Он так хотел её согреть и успокоить.
Уютный тихий домик... мир холостяка...
Она сжимала крепко пальчиками ворот
Его промокшего стального пиджака.

Он был впервые в жизни нежен до предела!
Едва ли сам себя в ночи осознавал,
Когда тихонько посадив на край постели,
Принёс ей ворох своих тёплых одеял.

Во сне он мягко обтирал её всю-всю
Своим махровым полосатым полотенцем,
Склоняясь выдохами к робкому лицу...
И ощущая тоненькое тельце...

Во сне он молча гладил волосы Кхуши
Своею тёплою суровою ладонью...
И их губами бережно сушил,
Мурашки пламенные сглатывая горлом...

Впервые в жизни ТАК стучало его сердце!
Так волновалось до ударов учащённых!
Когда по ушку проведя... рукою нежной....
Он убирал тихонько... прядки её чёлки...

От его ласки она вздрагивала вся,
Как маленький неласканный Котёнок!
Смотрела робко, осторожно, чуть дыша
На наклонившийся над нею подбородок...

И в тот момент, когда он хрипло, горячо
Нашёл дыханьем нецелованные губы,
Она отпрянула! - Упёршись кулачком!
Схватив отчаянно лежавшую подушку!

И глядя в шоке на его мужскую грудь,
Дыша взволнованно и щёчками пылая,
Буквально выдохнула: "Хоть я Вам и снюсь!
Но целовать себя совсем не разрешала!"

Проснулся пылко он! Глотая этот сон!
Сковало тело от нахлынувшего жара!
Гроза шумела за распахнутым окном,
О наваждении в ночи напоминая.

Стояло рядом на подносе молоко,
Так и не выпитое им на сон грядущий.
И пахло тёплым мёдом, пряной куркумой,
И от Желанья перехватывало душу!