Шекспир и Шиллер, и Дюма

Не Англия, но чем-то схожа с ней,
не внешне, только внутренне. Прикину,
что их роднит... Но разница сильней,
как будто воробей клюёт мякину,
себя позволив ловко провести.
Шотландский скотч, баварские сосиски -
что может их роднить? Как травести,
на эту роль попробуй, напросись-ка,
напялив килт цветастый вместо шорт
из кожи - не признАют и свои же.
Увидят, скажут - этот малый жжёт,
нет правды на земле, но нет и выше.
И ты стоишь, чужой, что здесь, что там,
пытаясь докопаться - в чём же схожесть,
стараясь всё расставить по местам,
от их несовместимости скукожась.
И вдруг - дошло! Под вечер - полутьмой,
безлюдностью они похожи очень,
все улицы, кварталы, боже мой,
ты, видно ими слишком озабочен.
Уютом их, игрушечностью их,
ухоженностью их домов тенистых.
Любой из них - почти библейский стих,
но числится зачем-то в атеистах,
пускай и не воинствующих, нет.
Европа спит, наевшись до отвала
всего, что предлагает интернет,
храпит во сне, посапывает вяло.
Тут спят Шекспир и Шиллер, и Дюма,
не знающие страха и упрёка,
и окнами уютные дома
с утра на мир посматривают строго.
Здесь царствует всё тот же самый быт,
как будто звук плетей и зуботычин,
и каждый луг июньским ветром взбит,
и каждый шрифт неясен и готичен.
А женщины - хоть воду пей с лица,
одна полна, другая, как былинка.
На каждом поле каждая овца
похожа на бродячую волынку.
И всё-таки мы все чужие здесь,
прижившиеся частью еле-еле,
а в каждом встречном чудится Дантес,
что в Пушкина стреляет на дуэли.