А небу не поднять тяжёлых век

Нежный отсвет восхода на длинных ресницах -
Разгораешься жарко, всю землю обняв.
Отчего так красны родники, Заряница,
Ты ли в бурной воде омочила рукав?

Ни ответа, ни вздоха, ни песен победных,
Гробовая над лесом стоит тишина.
Стала мёртвой вода в родниках заповедных,
И от слёз, и от крови она солона.

Стон раздался. Как будто душа отлетела,
Растопив песней глыбу столетнего льда.
Но водой этой мёртвой срастить можно тело,
Ну а душу живит – лишь живая вода.


***

Трепещет лес, но холодно смотреть,
Шумит, дрожа, берёзовое царство.
А сердце словно умерло на треть –
Ни мудрого смиренья, ни бунтарства –

Одна лишь дума, тёмная как ночь,
И горше созревающей полыни.
Почудится, что сможешь превозмочь,
Потянешься душой к небесной сини,

А небу - не поднять тяжёлых век,
Гроза над всей страной моей лесною.
И на цветы, как саван, летний снег,
Ложится вдруг печальной пеленою.

Теряется меж трав высоких нить,
И чувства, встрепенувшись, тут же гаснут.
Мне очень нужно с кем-то говорить
О том, что всё вершится не напрасно.

Кровавые дожди в окопы строк
Всё льют и льют, и душу рвут на части.
Пусть боль пройдёт! Очистится исток
Родимой воли, доблести и счастья.