1-е старт-сонет и лепесток венка Короны

1-е старт-сонет и лепесток венка Короны

1-й старт-сонет
Давно забыты речи Демокрита.
О новом возроптал сегодня мир.
Иная у руля стоит элита,
Лишь доллары – по-прежнему кумир.

Открыт нейтрон, и им ядро разбито –
Уран исчез, осколки правят пир.
Ведь массы часть в энергию излита.
Об этом петь – поэт не сыщет лир.

Мощь взрыва – для вояк всегда приманка:
Всех распугав, прорваться сразу в «дамки»,
Затеяв всему свету передел.

Амбициозным требуется рамка:
Напомнить всем, что Шар – не оттоманка,
Что атом для деленья не предел.

1-й лепесток венка Короны

„Наше положение на Земле поистине удивительно. Каждый появляется на ней на короткий миг, без понятной цели, хотя некоторым удаётся цель придумать. Но с точки зрения обыденной жизни очевидно одно: мы живём для других людей — и более всего для тех, от чьих улыбок и благополучия зависит наше собственное счастье.“ —  Альберт Эйнштейн



Уважаемый читатель, советую перед прочтением венка прослушать музыкальную тему «ПОХОД» композитора Эдуарда Артемьева для к/ф «Сибириада» Андрона Кончаловского.


1.1.
Давно забыты речи Демокрита.
Осталась шутка – «атом неделим».
И хохма грека сединой не скрыта!
И юмор умный, нет, непобедим.

Улыбок много скукою размыто.
Дурак – он, как и пыль, неистребим.
Ему, как и свинье, наш край – корыто!
Но, хохоча, на глупости глядим.

Но дури вопреки умы не позабыты.
Они – основа – глыбы из гранита
И в светлое грядущее пунктир.

Вопрос стоял: как двигать монолиты?
О мощностях – в ответ – жужжала свита.
О новом возроптал сегодня мир.

 1.2.
О новом возроптал сегодня мир.
Упругую подвижность капитала
Стал разъедать экспансий едкий жир,
Когда она Земной Шар обнимала.

Уатт забыт – взвыл дизельный вампир,
Которому и в море вышек мало.
Не злато, нефть – теперь ориентир.
 Пусть в Мексике на пляжи грязь попала.

«Нефтянка» ныне правит всюду пир.
Её магнат – величество, кумир.
К нему льнут все, как гвоздики к магниту.

Немало боссов сменят свой мундир,
И роль - не «командир», а «рэкетир».
Иная у руля стоит элита.

1.3.
Иная у руля стоит элита.
Ей нужно, чтоб успешен был банкир.
И прочно оппозиция забыта.
А СМИ (свои) заполонили мир,

Чтоб рубль, юань был в практике изжитым.
Финансы прочих – взорваны до дыр.
И всякий виноват, что волк не сытый!
Забыт советский лозунг: «Миру – мир!»

Земля - зачем, коль нет на ней России?
«К чему нам гость – заморский зверь?» - спросили.
Вздохнув, смолчал Булгаковский мессир.

На Западе о совести забыли.
И жаждут мести – помнят, как их били.
Лишь доллары – по-прежнему кумир.

1.4.
Лишь доллары – по-прежнему кумир.
Кривляется толпа под «Рио-Риту».
Как драный пёс, слюнявит раны мир,
Забыв, что: «Битый лучше двух не битых!»

Вручён костыль, кровь спущена в сортир.
Над братскими могилами – ракита.
Кто выжили, вернулись, сняв мундир,
Что знали – не сошлось иль позабыто.

Но память прорастает как трава.
Как розовеет по утрам гора,
Как эхо среди скал, росой умытых.

Журналы полнит новая молва.
Догадками вскипает голова:
Открыт нейтрон, и им ядро разбито!

1.5.
Открыт нейтрон, и им ядро разбито –
Вошла наука в новый регион.
И – юбилей далёких трёх событий.
Отпразднуем когда-нибудь потом.

Мы не осудим мысли Демокрита.
Их подтвердили – в опытах – трудом.
Пройдём по ним по тропочке, пробитой, –
Быть может, дом науки и найдём!

Оставлю в стороне научный гомон –
Прогнозами, увы, не очарован.
В открытьях бизнесмену важен жир.

Источником энергий околдован –
Делением – явленьем крайне новым:
Уран исчез, осколки правят пир.

1.6.
Уран исчез, осколки правят пир.
Эйнштейн открыл основы для профита.
Просты, свежи как утренний зефир.
Под пошлостью философов не скрыты.

Читателю далёк тех формул мир.
Не тем в ковидный год умы забиты.
Но потому и светит Альтаир,
Их жар – в реакторах любого типа.

Но за Колумбом движется Кортес.
Бандиты из Европы – дикий лес.
Им каравеллы – новый вид корыта!

За ядерным деленьем – жадный бес:
Заманчив как заряд, так и доставки вес.
Ведь массы часть в энергию излита.

1.7.
Ведь массы часть в энергию излита.
Сорок второй тем не был позабыт.
Пошли тогда за бомбою элиты,
Военный люд спец зоны городит.

А в них – заводы, обустройство быта.
Реакторов бетонный монолит.
В работах чёрных урки, и бандиты.
И «вохра» -- за колючкою – следит.

Учёные бежали от нацистов,
Поняв, сейчас не время пацифистов,
А Гитлер – не у ангелов кумир.

Моя страна – одна во поле чистом –
Сошлась тогда в бою, а враг неистов.
Об этом петь – поэт не сыщет лир.

1.8.
Об этом петь – поэт не сыщет лир?
Ты думаешь, уста замкнёт нам горе?
«Помилуй Бог,» - поёт ночной зефир,
Мы выдюжим в любом нежданном споре.

У наших предков сеча – бранный пир.
А выпьем браги – по колено море!
Мы восхищаем дерзостью Земфир:
По сердцу те, кто девам не покорен.

Пока – одних – ломал нас супостат,
Взорвали в Штатах атомный заряд.
Спалив японцев, закатили пьянку!

Дипноты зазвучали словно мат,
Грубее, чем ругается солдат.
Мощь взрыва – для вояк всегда приманка!

1.9.
Мощь взрыва – для вояк всегда приманка:
Особенно, меняя стиль войны.
В Аламогордо вспышка суть изнанки
Святой борьбы против нацистской тьмы.

«Пришла пора порвать мир на делянки.
И лучшие из них присвоим мы.
К другим оградам сделаем стремянки,» -
Так в Штатах наливались злом умы.

За счёт других создать своё житьё.
Силком внушить: «Твоё – теперь моё!»
Соседа приучить к неволи лямке.

В концлагерях людей держать зверьём.
Засеять всю историю быльём.
Всех распугав, прорваться сразу в «дамки».

1.10.
Всех распугав, прорваться сразу в «дамки»,
С инфекцией и атомным огнём.
Испуганных принудим скрыться в ямке.
В сафари несогласных перебьём.

Сударыней не станет, будут самки,
Потехою под красным фонарём.
По бидонвилю разъезжая в танке,
Застрелим всех, кого в живых найдём.

С Канады на охоту приезжали
И по Донбасским жителям стреляли,
Ловя их тени сквозь ночной прицел.

Рабов людьми в Элладе не считали.
К делению урана дошагали,
Затеяв всему свету передел.

1.11.
Затеяв всему свету передел,
Себя разишь ты в ногу или спину.
Игру ведёшь, не потому что смел,
А думаешь, что лишь один – с дубиной.

За восемьдесят лет срок пролетел,
Вместивши роды, смерти, годовщины.
Ферми реактор запустить сумел.
Мы позже – против Родины кончины.

Я с детства был влюблён в листву и Солнце.
Восход всегда входил в моё оконце.
Под вечер в парнике ботве светила лампа.

Когда ж прочёл про девяностый стронций,
Я понял, (разузнав про смерть японцев):
Амбициозным требуется рамка.

1.12.
Амбициозным требуется рамка:
Смерть создают в изяществе наук.
Из паровозов получают танки.
Собака – волк, а не надёжный друг.

Им бесполезно средство – валерьянка,
А паранойя – вечный жизни круг.
Богини нет, а только – куртизанки.
Партнёры есть, но нет друзей, подруг.

Сказал я с нескрываемой слезой:
О, фотосинтез, мне не быть с тобой!
Иную музыку поёт шарманка.

За Родину принять придётся бой
И беспокойным вправить геморрой.
Напомнить всем, что Шар – не оттоманка!

1.13.
Напомнить всем, что Шар – не оттоманка,
Где пульт в руке, а тапки – под тобой.
Что жизнь – вполне серьёзная гражданка,
Баловника ты из себя не строй!

Здесь не пикник на солнечной полянке.
Задачу мы решали всей страной.
Всё отдали – до щепочки для дранки,
За бомбу Штатам не проигран бой.

Всё начиналось скромно-благородно
С внимания к явлениям природным:
Чудили умники вдали от важных дел.

Был Демокрит – он рассуждал свободно.
Зачем не смог признать он всенародно,
Что атом для деленья не предел?

1.14.
Что атом для деленья не предел?
Сам Менделеев отрицал бы звонко.
Прогресс над миром птицею летел,
Додуматься не смог до фотосъёмки!

Лишь Беккерель в открытье преуспел:
(Бог с гением, когда малыш в пелёнке!)
Отличить факт от сбоя он сумел,
Сложив в одно уран и фотоплёнки.

Ответ к вопросу ждал учёный свет:
Деленье управляемо иль нет?
В году сорок втором он стал закрытым.

Прошло до нас немало долгих лет.
И вот «Росатом» шлёт стране привет.
Давно забыты речи Демокрита.