Не всякая мудрость впору

     Помню, в 1979 году вместе с группой писателей  впервые приехал в Мурманск горячо любимый мною Булат Окуджава. И так уж вышло, что мне пришлось сопровождать его на встречах с читателями, где Булат не только пел и читал стихи, но и отвечал на многочисленные вопросы: ведь в те времена на писателя, да ещё на такого знаменитого, смотрели как на духовного учителя. Булат же на встречах был сдержан, на роль гуру не претендовал, и, когда его спросили, каких этических норм  он придерживается и готов рекомендовать, Окуджава ответил так: ничего своего, мол, я не изобрел и не выработал; стараюсь вести себя так, как советовали древние: «Не делай ближнему того, чего не желаешь себе». Так, дескать, и вам советую поступать, если вы, конечно, нуждаетесь в моих советах.
      Тогда, помню, я чувствовал солидарность с ответом моего кумира. Но шли годы, я всё внимательнее присматривался к жизни, и понял, что данная мудрость, сформулированная раввином Гиллелем, жившем в ту же эпоху, что и Христос, далеко не всегда «работает», то есть  не всегда  действует положительно. В этой формуле мерилом нравственного поведения поставлен сам человек, а ведь люди очень разные, и по характерам, и по пристрастиям. Кто-то дня не может прожить без того, чтобы не втягивать других и не втягиваться самому в полемики и митинги, а другие предпочитают тихую жизнь вне подобных словесных и не только словесных схваток. Отсюда очевидно, что первым просто необходимо будоражить окружающих и ждать  ответного возбуждения со стороны, а для других подобная практика невыносима. И ведь при этом и те, и другие в своем поведении следуют «правилу Гиллеля». Иными словами, то, что вы не хотите чего-то в отношении себя, вовсе не означает, что и другие этого не хотят. Вот такой непреложный факт получается.
      Разумеется, в жизни самого Окуджавы правило Гиллеля работало вполне удовлетворительно, поскольку Булат Шалвович был человеком чутким и деликатным, то есть формировало его не только и не столько правило древнего раввина, сколько христианские представления о законах человеческого общежития. Без этой воспитанной чуткости и деликатности старинная заповедь Гиллеля ветшает и может, неожиданно обрушившись, навредить человеку.
      Во всяком случае, мудрость Гиллеля  здорово помолодеет, если мы  к формуле «Не делай ближнему того, чего не желаешь себе» скромно добавим:
      «Грамм чуткости килограмм валидола бережет».