11-е старт-сонет и лепесток венка Короны

11-е старт-сонет и лепесток венка Короны

11-й старт-сонет
Чета Кюри на поиски пришла.
«Один из нас» иль «Мы», - в статьях писала.
Поведал бы поэт: "Любовь свела!"
Добавил бы: «Наука их связала!»

Причудливой судьба у них была.
Скончался муж – упряжка затоптала.
Она, в работе, кожу рук сожгла,
Но дочек двух до дней конца ласкала.

Болит душа – со смертью шла игра
Без объясненья суть –всегда «дыра»,
Которая не пахнет и не стонет.

Японские дышали города.
Ещё спала Чернобыля беда.
Крыла сгорели Мастеров в Сорбонне.

11-й лепесток венка Короны

Мария Склодовская-Кюри об отношениях с Пьером: «Легко понять, что в нашей жизни не было места мирским отношениям».


11.1.
Чета Кюри на поиски пришла.
Мари взяла загадку Беккереля.
Ведуньям выпадают сверхдела
И воля – добиваться суперцели.

«Ще Польска не сгинела,» - позвала
Стать чуткою к проблемам с колыбели?
К находке мысль людская привела,
А эти двое путь уразумели?

«Влюблённые, прекрасен ваш союз,» -
Сравнить его с алмазным блеском друз?
Иль с торжеством мазурки в центре зала?!

Пред благородством трепетно склонюсь,
Когда её статьи читать берусь:
«Один из нас» иль «Мы», - в статьях писала.

11.2
 «Один из нас» иль «Мы», - в статьях писала.
Другой пример не быстро мы найдём.
Учёные, Сорбонна, чуткость зала…
Вдруг – после – атомный зловещий гром!

«Мечи перекуём-ка на орала!» -
Полемика: «Мир бомбою взорвём!»
- Что, в двадцать первом веке крови мало?
Где комсомолец, названный орлом?!

Да, капитал всегда к взрывчатке рвётся.
Знать Питера и Кузника придётся.
Пока ж - бульвары, где весна цвела.

«Всё будет хорошо!» -из сердца льётся.
Хохочет Пьер и с ним Мари смеётся.
Поэту ясно – их любовь свела!

11.3
Поэту ясно – их любовь свела!
Прекрасен мир, когда всё удаётся
И милая чертовски весела.
Сантим пропал? – Да где-нибудь найдётся!

Монетку как ни брось – даёт орла!
Удача – с газировкой продаётся,
Мадам «за так» букетик отдала –
Глагольной рифмой жизнь передаётся!!!

Как чёрный тать пришёл двадцатый век.
Себе не верил белый человек.
Патронов в казематах было мало.

Нет, в этих строчках вовсе не побег,
А полонез, и за окном не снег.
Добавил бы: «Наука их связала!»

11.4
Добавил бы: «Наука их связала!»
Возня с полонием - не карнавал.
Гора руды – не тортик в центре зала,
А смерти молвь: «Ты не на ту напал!»

Наука вам не шнапс с шматочком сала.
И фразой не укрыться: «Бог послал!»
«Конечно, это совесть подсказала!»
Иль говорят: «Долг это приказал».

Он это смог – я разве не смогу?
Так говорят на хмуром берегу.
Так выбирают трудные «примочки».

О Беккереле речь вели в кругу,
Следочки оставляя на снегу.
Причудливы их чёрточки и точки.
11.5
Причудливой судьба у них была.
Француз и полька встретились в науке.
Активность руд урана позвала –
Решили приложить к ней мозг и руки.

«Проблема зла» двух рыцарей нашла,
Им стала жечь и костный мозг, и руки.
Её понять: как начинать дела?
Как сочетать с работой боли муки?

То альфа, бета, гамма жгли лучи –
И лёгкие, и кости – хоть кричи!
Но шла работа, дерзость побеждала!

Дочурок, мать, – воспитывай, учи!
Беда в семье – зажми себя, молчи:
Скончался муж – упряжка затоптала!!!

11.6
Скончался муж – упряжка затоптала.
Но жизнь идёт, и ты вперёд иди!
Руды гора в сарае убывала,
А в колбах синь звала: смелей, не жди!

Свечение в растворах показало:
В воде обгонит свет и победит
Его немало физиков видало,
Но понял Черенков: на что глядит!
 
Где ярче синь – в воде активность выше.
Где нет её – свеченье еле дышит.
Так понемногу опытность росла.

В растворе ж глины или рудной жиже,
Забыв щипцы иль просто пассатижи,
Она, в работе, кожу рук сожгла!

11.7
Она, в работе, кожу рук сожгла,
На лекциях в перчатках мел держала.
Раз в Атомграде память принесла:
В душе ожог возник, как от металла!

Висел плакат, что Юлия ушла.
На нём она, как раньше, - улыбалась.
До сорока годков не доросла –
В какой-то инцидент в цеху попала…

Так и Мари куда-то не дошла,
К кому-то к новоселью не пришла,
Быть может, на крестины не попала!

Возможно, не нашёл Харон весла?
Или русалка мостик унесла?
Но дочек двух до дней конца ласкала!

11.8
«Но дочек двух до дней конца ласкала».
Раз получил нешуточный вопрос
У костерка – от внуков – у привала:
«А стоит жизни ваш научный кросс?

Мы с бабушкою виделись так мало!»
Да, трудно было, но не на износ,
Казалось с нею нам: «Она устала.»
Полоний в «Луноход», чтоб сбить мороз!

Распадом ночью «тачку» согревало,
И утром «милка» далее бежала:
«Луна, понять тебя пришла пора!»

Из Минска мама детвору спасала.
Война под бомбами их не догнала.
Болит душа – со смертью шла игра.

11.9
Болит душа – со смертью шла игра.
Бедняжка Минна, что ты понимала?
И льнувшая со страхом детвора?
Привал. Вопрос: «За что теперь пропала?»

Когда с Земли осыплется кора
Злой сволочи, ведь наросло не мало?
«Давай! Давай!» - ведь надобно: «ВЧЕРА!»
Детей спасала, что самой осталось?

Не многое с успехом – в раз – сойдётся!
Аварии не раз терпеть придётся.
Для космоса не строят на «Ура!»

Есть шарики, что мяч, но массой – в Солнце.
Жрут света луч, и всё, что подвернётся.
Без объясненья суть – всегда «дыра»!
 
11.10
Без объясненья суть – всегда «дыра»,
Убьёт она – и квант, и грязи море,
Бездарная на лекции «мура»,
В лаборатории коллеги в ссоре.

Опасны хаос и дружок – дурак,
Один затеет – многие повторят.
Печальна книг нечитанных гора.
Компьютер без программы – это горе!

Не знали как мадам Кюри лечить?
Как с горем - раком крови – поступить?
Что за невзгода нас в могилы гонит?

Нет, с этою дырой нельзя нам жить!
Врачи у нас сумеют смерть убить,
Которая не пахнет и не стонет.

11.11
Которая не пахнет и не стонет?
Нет, мой поэт! – У дамы всё болит!
Лекарства ослабляют её боли,
Но где оно, что муки победит?!

Да, Минны нет. Виновен ли полоний?
Желающий профессию винит!
Но от зараз различных кто не воет?
И где он – лекарь, что нас исцелит?

Статистика была так часто ложью,
Усугублявшейся незнанья дрожью,
Что правду подменяли без труда!

Век начинали, веря в милость Божью,
Хоть на Востоке было всё тревожно,
Японские дышали города.

11.12
Японские дышали города
Имперской властью, рисовою водкой:
Быть океану копией пруда!
Всех победим – побьём прямой наводкой.

Была с Транссибом связь по проводам
За паровозом путь был не короткий.
Пришлось потом Курилы сдать врагам:
Микадо видел Азию в коробке.

От атома стал Хирохито кротким.
Ура - реляций замолкали глотки.
Сгорели двести тысяч навсегда.

Военные - вконец - затихли сводки.
Агрессор приступил к простой работке.
Ещё спала Чернобыля беда.

11.13
Ещё спала Чернобыля беда.
Не отрубили голову Горгоне.
Потом – бомбить грозила города
И о железном грезила «заслоне».

Не удержал возница повода –
И Пьер погиб на придорожном склоне.
А радиация – Марию – в «никуда»!
Остались дочки в горьком стоне.

Кюри мир помнит, дальше труд ведёт,
От излученья стены создаёт
На пультах и в техническом каньоне.

Чету в России помнит весь народ,
По именам семейство назовёт:
Крыла сгорели Мастеров в Сорбонне.

11.14
Крыла сгорели Мастеров в Сорбонне.
Но любим мы копать свой огород,
Усадьбу украшать при светлом доме
И поправлять беседки ветхий свод.

Портреты выставлять на подоконник –
Вдруг кто-то к нам негаданно зайдёт,
Увидит – не забыт – иглой в соломе,
Забудет куда шёл, а к нам войдёт!

Увы, не те – мудры, кто ждут регалий,
В науке ждут подставку к звонкой славе!
Задача: объяснить, прогнать суть зла.

Не барабанов бой в конце баталий,
Благая весть – иные времена настали:
«Чета Кюри на поиски пришла!»