Венеция

В бледном мерцающем свете,
Венеция спит на воде,
И каналы в узком просвете,
Молятся яркой звезде.

Волна холодной окраски,
Лижет старые плиты,
Там, где страсть скрывавшие маски,
На дне гондолы забыты.

Но вот словно дивный вымысел,
Колокольни проснулись звеня,
И всплеск невидимых весел,
Известил о начале дня.

Ветер затих у воды,
И в свете первых лучей,
Пробудились вздохи и взгляды,
Привидений в Палаццо Дождей.

В новый день устремился голубь,
И фигура крылатого льва,
Прорезая небесную глубь,
Прикоснулась к солнцу едва.

На балконах проснулись цветы,
Птичий крик все слышней,
Оседлали чайки мосты,
И стекло фонарей.

Гордо старая прихожанка,
К церви бредет одна,
И прекрасная куртизанка,
Ей вслед глядит из окна.

А лодочник, сбросив трап у причала,
Со столба, возле розовых стен,
Разливает по венам канала,
Серенады о боли измен.

Выплывая из серых теней,
Ладья собой расплескала,
Отраженья дворцов и церквей,
Утонувших в водах канала.

И навсегда остаются под кожей,
Дворцов и церквей огоньки,
Этот свет ни на что не похожий,
Венецианской глубокой тоски.

Неповторимость мгновения,
Где тайнопись прошлых веков,
И изысканность откровения,
Сплелись в лабиринтах домов.

Мозаики, фрески, скульптур очертания,
Гобелены, плащи, веера,
И беспечных влюбленных свидания,
В безмятежные вечера.