***

Благодарю их, праздничных и светлых,
Талантливых, почти - "полусвятых",
А я всё лезу, как последний, в пекло,
И рву стихи с ударами "под дых".
Благоволю к ним, словно к "старшим" братьям,
Ко всем, кто стал строкой пузатых книг,
Но думаю, как удалось собрать им,
Всё то, что я теряю каждый миг?!

А может, отрекаюсь от бессмыслиц,
Бегу от этих всех "кукареку",
Где все мои сюжеты перегрызлись,
И все "лг" подобны червяку.
И всё, о чём орал я в пьяных визге,
К стене приперли,где я жил и жёг,
А был огонь, а ныне...только искры,
И я чужой...всегда во всём - чужой.

И что-то где-то сжалось и скрутилось,
Где я ничей, но вот всегда - причём,
И мается душа, как сам - Кутилов,
Готова рухнуть, словно - Башлачёв.
И выла вся любовь "сорокоустом",
Пропахла сигаретой и весной,
Где шёл на плаху я за мир и чувства,
И в этом  был согласен с Турбиной.

Не обмануться. Не заплакать горько б
О том, что бесполезен, как бревно,
Из ада меня вытолкает Борька,
А в рай не влезешь, как через окно
В мой белый сад, несчастный и далекий,
И с ганинской "русалкой" не сойтись.
Всему предел. Всему лета и сроки...
Чернильница пуста и бледен лист.


А в остальном, кому какое дело,
И среди этих я давно притих,
Где вижу я всё чёрное на белом
В созвездии пустых и грубых книг?!
А может не писать? Иссякли силы.
-Пора, пора....Пошлите за врачом.
Но.....
мается душа, как сам - Кутилов,
Готова "рухнуть", словно - Башлачёв!