Война и мир. гл. 2-1-11

2-1-11

На день Рождества Николай — ещё дома,
Был подан отменный, праздни;чный обед,
Ростова пленила по дому истома,
Был официально-прощальным, им вслед;

С Денисовым их, уже после Крещенья,
Как проводы в армию был тот обед,
И в том числе Долохов, для настроенья,
Оставил последний в их доме он след.

Ещё никогда в этом доме Ростовых,
Такой не царил силы воздух любви,
От этих всех чувств, как и старых, и новых,
Уже эти чувства засели в крови.

Ростов, как всегда, прибыл пе;ред обедом,
Он сразу заметил «напряг» всех людей,
Особенно были взволнованы, следом:
И Долохов, Соня, графиня и с ней.

Должно что-то случиться, чуткостью сердца,
Он стал осторожен и нежен, как друг,
Наташин вопрос в обед всыпал, как перца,
Но он прозвучал не напрасно, не вдруг.

— А вечером — бал у учителя танцев,
Николенька, едешь сегодня на бал?
— Не знаю, успею ли, мало в том шансов,
Архаровым я обещание дал.

А ты?.. — обратился он к новому другу, —
Но понял мгновенно — напрасный вопрос,
И, даже поддавшись немного испугу,
Бестактным в момент оказался сей спрос.

— Да, может быть…но ещё точно не знаю, —
Сердито и холодно был дан ответ,
Я в игры такие совсем не играю
И мне и не нужен подобный совет.

При этом, нахмурившись, глянул на Соню,
Каким на обеде был встречен им Пьер,
Для Коли оставил такую же долю,
Уже перейдя весь приличный барьер.

«Так, что-то случилось», — он чувствовал это;
Тем более Долохов вскоре исчез,
Какое-то близилось тайное вето,
Всей дружбе с ним словно наперерез.

Позвал он Наташу: «Тебя я искала,
Но ты не хотел тогда верить в то мне»;
Она торжествующе, вновь повторяла:
— Он ей предложение сделал в судьбе.

В Москве, за то время его пребыванья,
Не жаловал Соню общением с ней,
Он ей уделял даже мало вниманья,
Но он не давал обещания ей.

Узнав эту новость, как что-то сорвалось,
Блестящая партия для сироты,
Его чуть задело, коснулось, казалось,
Но чувств не расстроило всей полноты.

Родители в доме, и мнение света:
Нельзя отказать было в этом ему;
И первое чувство, достигнув расцвета:
Вся злоба на Соню легла, ко всему.

Готов был сказать: «Как всё это прекрасно!
Долой обещания детских всех лет»,
Но он не успел, как сестрица столь ясно,
Дала неожиданно, вновь, свой привет:

— Она отказала, при этом, сказала,
Что любит другого и очень давно;
И в этот момент его злость вся пропала,
Ему уже стало и не всё равно.

«Другой дать ответ не могла моя Соня», —
Подумал с любовью о ней Николай:
«Такая уж выпала Сонина доля,
Найти по любви свой единственный рай»!

— И сколько её ни просила графиня,
Она не изменит решенье своё,
По очень простой и известной причине:
Она всегда любит его одного.

— А мама просила! — сказал он с упрёком;
— Да, — молвила Ната: «Но ты не сердись,
На ней ты не женишься, видится роком,
И с этим законом уже ты смирись».

Но мне бы увидеть и на;чать беседу,
Ах, прелесть какая мне, Соня моя,
Не дам никому мою Соню в обиду,
Она для всех в доме и наша сестра.

С испугом вбежала вдруг в комнату Соня,
Как будто на ней и висит вся вина,
Подумал Ростов: «Вот какая тихоня,
А твёрдость характера сразу видна»!

Он по;целовал только Сонину руку,
Отдельная встреча была в первый раз,
Она испытала от встречи лишь муку,
Она повторила ему свой отказ.

Он начал опять разговор с уговоров,
И вновь перебила, вменяя отказ,
— Но, ваш сей отказ не снимает всех споров,
И матушка вам говорила не раз.

— Но, если отказ ваш имеет причиной,
Питая надежду в любви, для меня,
То я, вас любя, но быть вам половиной…
— Но мне и довольно, за вас рада я.

— Я молод, война, был я ранен, вновь еду,
И кто его знает — останусь ли жив,
А в том потому всей надежды и нету,
Лишь здесь о кошмаре я словно забыл.

Расслабился я, находясь здесь с друзьями,
Сейчас ничего не могу обещать;
Влюблялся не раз, говоря между нами,
Но вас я люблю, как сестру и как мать.

Но Федя — прекрасный и он — благороден,
Недаром сдружились, он тоже — герой…
— Пусть будет ваш друг, как вы тоже свободен,
И я вас люблю, вы же тоже брат мой.

И буду любить вас я долго и верно,
И буду я ждать, не теряя надежд,
Хотя всё идёт для меня слишком скверно,
Но, как говорят: не снимая одежд.

— Вы ангел, и я вас не стою, но только,
Боюсь я вас, Соня, сейчас обмануть…
И как бы то ни было мне уже горько,
Вы дали мне повод свободно вздохнуть.