Кеннет Фиеринг. Ангельскими руками

КЕННЕТ ФИЕРИНГ

       АНГЕЛЬСКИМИ РУКАМИ

Она розовая мышка, недосягаемая звезда,
Чистый ангел его сновидений,
Чьих платьев подолы
Развеваются над коленками цвета слоновой кости,
Или,  может быть, розовыми коленками,
Приоткрывая порой крепкие чуть тронутые загаром бедра.
Розовая, словно розовая мышка, его недосягаемая звезда,
Чистый ангел его взбудораженных  снов, единственная, -
Она станет однажды его, Фельдмана, подругой.
Никакой апологет имморальности не притронется к ее губам,
Никакой космический демон не прикоснется к ее бедрам
Ни рукой,
Ни взглядом,
Ни помыслом,
Ни даже он сам, Фельдман,
Никто, она слишком чиста,
Она такая странная, такая наивная,
Она маленькая розовая мышка,
Шмыгает себе среди отбросов и окурков в темных аллелях,
Пылкая звездочка среди мутных свечений из чердаков и складов.
Она улыбается ему библейским ангелом с крахмальных наволочек,
Говорит ему: будь чистым Фельдманом, хорошим Фельдманом.
Да ведь он такой и есть,
Такой и есть.
А они думают, что он таракан с бабьей мордой,
Двуногая клоака с его девкой – бутылочной мухой, бьющейся о края,
Что он горбатый желтый пудель, брешущий из-под колес красных автомобилей.
Но он уничтожит всех этих дебилов,
И толпы будут ему рукоплескать,
И священники будут о нем молиться,
И гангстеры будут с ним раскланиваться,
И маленькая розовая мышка будет ему улыбаться,
Его недосягаемая звезда,
Разрывающая стальными бедрами подол.
Когда-нибудь она станет его девочкой,
И руки их сцепятся,
И сердца их соединятся
На рассвете нового дня,
Счастливого, чистого, озаренного солнцем,
И все продолжится жаркой ночью,
Когда город содрогается,
Словно лес после долгих боев.
Теперь мозг Фельдмана цепок, словно железный коготь,
А она выпадет из поезда,
Скользящего по облакам воспламененной змеей,
И она подмигнет ему,
Маленькая розовая мышка,
«Федьдман, куку, я тут!» -
Недоступная звезда,
И мягкими ангельскими руками
Она выдерет из его костей
Обрывки колючей проволоки.