colosseum

Родину расчленили.
И колизей кровоточит.
Братьев потомки воюют
 без равнодушных правил.
В плен престали брать.
 Резня проступает в ночи.
В окопах нет тех, кто героев
стримов на смерть отправил,
Своих гладиаторов хрупких,
выловив часть их с улиц
Пыльных, что растекаются
по двум псалмам границы.
Там в аккуратных домиках
ждут всех слезами умницы,
Молятся, чтоб не попали
в землю и трэш больницы.
Законодатели спрятались
 от разрывных по креслам
И сочиняют, как выдавить
 свежего на арену.
 Он им в мясной штурм сходит.
 Чтобы потом продлиться
В гаджетах цифровых,
странным, живым, нетленным,
в песнях и кинолентах,
 в тёплых слезах на лицах,
и на табличках названий
скверов во всю зелёных,
в памяти пионеров,
скаутов…  В современном
трауре странный привкус.
 Из городов, снесённых
яростью победивших,
вынесут много детских
грязных вещей на свалки.
Трупики подытожат.
И не поймут диваны
ужас разрывов зверских.
Брызжа слюной в экраны,
кто из них дальше сможет.
А колизей кровоточить
будет до поводов веских,
До расшифрованной цифры,
Сколько всего двухсотых
не пропускают в очи
заповедей библейских
которых мало очень,
как в этой жизни рифмы
с искренностью проточной.
11.59 27.5.23 СРВ З