Он так и не успел достроить свой Ковчег...

Он так и не успел достроить свой Ковчег, –
Семья, дела, бега, работа до упаду...
Всё ближе был потоп. Всё суматошней век,
Где нет пяти минут пойти зажечь лампаду!

Осел кривой каркас несбывшейся мечты.
В зыбучие пески ушли по грудь стропила...
Ной часто выпивал от мучавшей тщеты,
Хоть жизнь его всегда подспудно торопила!

Но сын его был Хам. И кум. И брат. И сват.
И даже ангел тот, что вниз спускал заданья...
Он обращал в тоске свой безнадёжный взгляд
На помесь корабля и простенького зданья.

Неужто это – всё, на что он был горазд?!.
Неужто это – всё, зачем он жил на свете?!.
Свинья не съест его. Всевышний не предаст.
Но будут хохотать над ним его же дети!

Он – избранный? – Отнюдь! Он – проклятый? – О, да!
Он даже не похож ничуть на филантропа...
У ног его уже невидимо вода
Растёт, растёт, растёт – до уровня потопа.

Вот – шелудивый пёс. И сука – тоже с ним.
Вот – парочка ежей, – неведомо откуда!
Попарно – тут и там – народ к нему тесним:
Кто – страхом, кто – немым предощущеньем чуда...

Он мог вполне спасти хоть сотню человек,
Но так и не связал себя святым обетом...
Он так и не успел достроить свой Ковчег.
Он так и не успел... Да что теперь об этом?!.