Моя жизнь мечта быть пилотом, автобиография

 
 Я   рождён   был  в   высоких  кавказских  горах,
 Может  быть,  потому,   и   дано мне  по  жизни  летать,
 Светлой   нитью   в  раздумьях,  во сне  и    мечтах,
 Самолётом  живым,   как  ни  странно,   себя  представлять.
  
 В моих  мыслях  шальных,  а  ещё,   иногда,   и   в  стихах.
  
  
 Год  всего,  как  рождён,   но    есть   крылья   уже,
 Нарисованы   звёзды  заботливо  доброю  мамой,
 Аккуратно сложён  на тетрадном  в линейку  листе,
 Но  летать говорят,  что нельзя, что пока тебе  рано.
  
 Так что прежде  ходить научись хорошо по земле.
  
 Года    три,    и   по сути   никто  я   ещё,    чего  я   хочу? 
 И  не  знаю,   что   в  жизни   желать?
 Но   подбрасывают  руки   отца,  а   я   хохочу,
 И  пытаюсь  полёта   восторг  на  чуть-чуть  задержать.
  
 Бросить   снова   я  папу    прошу,   и   опять   я  лечу.
  
  
 Я  взрослею.    Мне пять.
 Мой   пропеллер накручен упругой резинкой.
 Хоть   взлетаю   с   толчка   и   по   ветру  послушно  кружу.
 Падаю  вновь,   и   от грязи  и  крови  неслышно кричу,
 По щекам    растирая  обиды  и   счастья   слезинки.
  
 Но  смотрю  я  туда,   куда  снова  и   снова  хочу.
  
  
 В  семь  уже  фюзеляж.  Мне   поставлены    новые   шасси.
 Нас  приводят  туда,   на площадку,    где   учат летать
 Закалённые,   умные,   добрые,   лучшие    асы
 И    уже  на свою   полосу  мы пытаемся  встать.
  
 Чтоб   по   курсу   идти   нашей  жизненной трассы.
  
 Аттестат.  Мне   семнадцать  табло   выдаёт,
 Знанья   в   память  уложены,   в   школьных  тетрадках,
 Но  умею  всего ничего,  неуверенный взлет,
 На   бреющем  круг  с  разворотом,   домой  и  посадкой.
  
  А  смотрю  и   завидую   им,  настоящим пилотам украдкой. 


 Через   год   фюзеляж  был окрашен цветами военного  хаки,
 Всё  не так,    и   теперь  под   крылом  пулемёт.
 Так   положено,   друг,    говорит  мне   усталый   механик.
 Потерпи,  всё  вернётся,   и   верь,   что  мечта   тебя  ждёт.
  
 Возьми   крестик,   он   будет  в   беде   и  по жизни  охранник.
  
 Двадцать  пять  на  борту
 У  кабины   начертано  крупно  и  свежею  краской.
 Две  турбины  ревут, не  дождутся  команды   на   взлёт,
 Чтобы   ручку  форсаж   до конца  и  умчаться  за  сказкой,
 Свечой,   вертикально   туда,   где   желанное   небо   влечёт.
  
 Самому,  без  инструктора   сзади  и   без подсказки.
  
 Год   за   годом  рутинно идут,  отработка  основ   пилотажа,
 Отшлифовка    по курсу,   по   крену   и   тангажу.
 Набираю  свой  опыт  и  знанья,  часы    полётного стажа,
 Бочка,   штопор ,   петля   и,  ура!  Из   пике   вывожу.
  
 И  диктую  уже   молодым  я слова  своего инструктажа.
  
 Сорок  пять на борту,  и мне   мало   границ  высоты.
 Ввысь   резвиться   хочу  в   грозовых  облаках  и  над  ними.
 Наслаждаться   восторгом   полёта  такой красоты,
 И  запомнить,   какие   мы  есть  и  какими  мы   были.
  
 Уже   понимая  свой  опыт   и  знания  выше  земной  суеты.
  
 Мне   с  земли:  «борт  ноль  два   пятьдесят,
 Перестаньте  в  полёте  гонять  и  в  небе  лихачить",
 Но   есть  время  ещё,  ведь   в кабине  приборы не   врут?
 И   я   снова  в  вираж,  для  меня   это  многое  значит.
  
 А  в  кабине  уже за спиной  запасной парашют.
  
  
 Комиссия  снова,   и   всё!  На турбины наложен запрет.
 Но есть  жажда  ещё,  хоть  не так,   но   я  снова лечу.
 Пусть моторы   шумят,  и  давления   должного нет,
 Двухмоторному,  тихому    другу  спасибо  сказать я хочу
  
 За   нежданный полет  и    выслугу лет.
  
 Вроде  всё,  как   всегда,   должен  снова   вперёд,
 Но! " Борт ноль два  шестьдесят,  я  командная вышка,
 Возвращайтесь  в  ангар на  ТО  и   текущий ремонт,  
 Отменяю  для  вас  я    сегодня команду  на   взлёт,
  
 Отдыхать  вам  пора,   вы  уже  не  мальчишка".
  
 Я  в  ангаре   стою,  жду  решения   знатных  комиссий,
 Но   вердикт   не   из  лучших   мне  «спецы»   прописали.
 На   разборку  пора,  и  вам  с  этим  придётся смириться,
 И  штурвал   не  про  вас,  а  вы   что-то   ещё  ожидали?
  
 Ну,   дела,   от  такого  лишь  хочется  просто  напиться.
  
  
 Как  же  так?  Ведь  по-прежнему сердце  поёт,
 Да  и  в  плане   полёта   заложен   же  новый маршрут?
 Пусть  сейчас  я   вот  так,  но   время   летит   и   не   ждёт,
 И   я знаю,  не  сдастся   лишь  тот,   кого  в   небо берут,
  
 А   ремонт  и  разборка  ещё  меня  пусть  подождут.
  
  
 Что?  Завидуешь   им?    Говорит   мне  бывалый  пилот,
 В  инвалидной    коляске ,   а  ,может,   возьмём   и  махнём?
 Думаешь,   всё?  И закончен  для  нас    счастья   полёт?
 Надевай  шлемофон.  Заводи   и  как  прежде  рванём.
  
 Да, да, да.  И   штурвал  на   себя,  и  с  замиранием   взлёт.
  
  
 Я  в   кабине.  Есть  вера,   надежда   живёт,
 Да,  земля - это  дом,  но   ведь   небо,  как прежде,  волнует,
 И   пусть  время  порою  жестоко,  без  промаха,   влёт,
 Всё   враньё  про   запас.  Полетаем ещё.  Мы ещё повоюем.
  
 Вновь  включил    бортовые огни,
                                        ОТ ВИНТА,
                                                     и   рулёжка   на   взлёт,
  
  
  
 Как родился сей стих?   Для  меня  неизвестно,
 Я   не   ведаю ,  знать   такое  лишь  Богу  дано,
 Сам собой  невзначай,  от  того   писать  интересно,
 Это   мысли   мои,  это  в   жизни  раскрытое настежь окно.
  
 Значит,  буду  ,как  прежде,   мечтать  и   летать,
 Потому , что   не  всё  для  меня   на   Земле  до   конца   решено.
  
 Третьяков Юрий, декабрь 2021 г.