везде

Я не пойму. Ты отчего везде?
И в душе, и в голове, и в сердце.
Мы же уже говорили о моей ерунде,
а ты ломишь всё у сердца дверцы.

Ну, садись тогда ближе ко мне,
клади руки на мои оголенные плечи.
— Тебе устраивает это место? — Вполне.
А а не пойму, ползет ли дальше моё увечье?

Не заискивай его за спиной,
и не гладь линии талии нежной.
Рана где-то дальше, забитая теснотой,
ей бы утонуть в пропасти безмятежной.

Не рвись, не касайся пальцев изнеженных,
только изредка о них вспоминай.
Помнишь стук прерывистый сердец бешеных?
Для них это был последний наш рай.

Мне так нравится, что мы молчим и
нам не мешают оковы истерзанных.
Мы наши взгляды даруем другим,
и не помним неудач перетерпленных.

Здесь даже слаб новый выстрел,
потому жертва не нуждается в блиндаже.
Ты знаешь, мир тут как будто выцвел.
У жертвы ничего не осталась на душе.

Не замечаешь?
В нас обоих теперь достаточно тихо,
будто сожжены были все мосты.
— Представляешь, мне не пробивает душу штихель.
— Так вот отчего у тебя глаза постоянно  грустны.

Я не пойму. Отчего ты здесь?
И в душе, и в голове, и в сердце.
Я обернусь… А тебя нигде нет.
Ни в душе, ни в голове, ни в сердце.

23.05.2023