Иешуа

В среду, в тамбуре, в семь часов вечера,
растворимый кофе в стакане мешая,
с парнем в джинсах по имени Иешуа
я сама от себя уезжала.
Мы стояли вдвоём, попутчики,
Каждый был сам с собою в мыслях.
Монотонность пути прокручивали
стук колёс и мелькание листьев.
Он внезапно завёл разговор о политике
как-то резко: не надо, мол, власти.
Мол, устал от всеобщей критики,
от ответственности за всех -ужасно.
Я с досадой отрезала: Разнылся очень!
Многим хуже. Тебе бы иной позавидовал!
Вот заладил! Токсичный отчим…
И что не «долюбили» родители..
Мол, предательство - личная тема..
Просто нужен толковый психолог.
Каждый третий с такой проблемой.
Каждый пятый в груди с осколком.
Он в глаза посмотрел несчастливо.
Ветер светлые путал волосы.
Закурил и вздохнул. Блестящие
в горизонт уходили полосы.
Я брезгливо лицо скривила:
На кистях нарывали раны.
«Наркоман»- я ему заявила.
И проверила тут же карманы.
… он потёр по запястьям пальцами:
«На погоду стигматы ноют»
И в момент показался старцем,
почему-то нахмурив брови. 
Зашвырнул на рельсы окурок
и спросил. Как по мне, ерунду.
«Вот скажи мне, за что я умер?
Чтоб пекли куличи раз в году?»
Сероглазая боль плескалась
в его полных любви глазах.
В потемневшем стекле отражался
виноватой улыбки страх:
«Я же битых три дня долдонил.
Говорил, аж охрип, о любви.
Так никто ничего и не понял.
А теперь вот по локти в крови
мои руки. А им все мало.
Тут ходи по воде, не ходи..
Ты вот даже меня не узнала.
Ну да ладно, чего уж, гляди.
Ничего я не спас, не исправил.
Повисел, чтоб болтаться потом на груди..»
Подошёл, мои волосы нежно поправил
и добавил одними губами: «Прости».