Позывной Ди Каприо, как прежде живой 2

  Трудился, работал, горя не знал,
на рынке овощами, фруктами торговал,
от души народу витамины поставлял.
  С выходом в свет фильма "Титаник"
для друзей он Ди Каприо  стал.
  Копия портрета с голливудской звездой
для коммерции являлась успешной игрой.         
  Торги, навар, рынок, мелочь,
словесный базар.
  Философией, вопросами бытия,
сильно разум не утруждал.
  Жизни ручей без интриг
и особых затей бежал.
   
  Ночь. Трасса.
  Свет фар мелькал,
под игривой Луной воздух дышал.
  Джип не по главной летел,
дорогу не уступал,
на тормоз Ди Каприо поздно нажал.
  Удар, треск.
  Полёт, головой вперёд
через стекло и капот.
  Асфальт жёстко встречал,
метров двадцать по нему пропахал.
  Боль, темнота.
  В очередь на небеса
в первых рядах место занял.
  Постой, не спеши душа в рай,
твой час не настал,
  не срок, не улетай.
  Он Жив! Вот это да...
  Вслух не роптал,
всю волю в кулак собрал,
с большим трудом на ноги вставал.
 
  И снова беда, вернулась война. 
  Инвалидность, больной,
не убежал, не захныкал,
не слёг с головой,
рядом с мужиками стал в строй.
  Устава не знал, с АК не стрелял,
как обращаться с оружием
командир показал,
что способен жизни лишать
не представлял.   
  Город хмурый, город чуждый,
дымом закрытый, кровью умытый,
за пожары, и за взрывы
людям навредить спешит.
  Лютый бой на улицах стоит.
  Дождь свинца, разрыв гранат,
павшие бойцы средь улицы лежат,
с трудом наступаем,
своих не бросаем,
надо ребят доставать.
  Горечь утрат на себе испытаем,
молодым всегда рано
этот мир покидать. 
  Обильным смерть рада
своим урожаям,
поток нескончаем.
  Судьбу не возможно переиграть,
жребий пал на Ди Каприо и Малыша.
 
  Падать не страшно,
ужасно не встать,
важно в своих глазах
себя не потерять.   
  Ползком, больше шансов
увидеть дом,
и родных обнять.
  Но для рывка надо привстать,
под ногами прилёт,
снова ополченцев лишился взвод,
не везёт, так не везёт.
  Прикрыл, товарищ осколки поймал,
сверху накрыл, собой как щитом защитил. 
  Боль, молитва.
  В висок с разгрузки Малыша
давит автоматный рожок,
не подвинуть, не приподнять,
под товарищем невозможно дышать.
  Боль, молитва, темнота.
  На небесах надоело скучать,
устали ангелы прогулы рисовать.      
 
  Боль. Тряска. Красные борта
внутри кузова грузовика.
  Он Жив! Вот это да...
  Костлявая с косой не унесла бойца.
  Рядом тела, много.
  Тяжкий покой, запах смерти.
  Молитва. Братва поверьте,
жизнь одна, вокруг тишина.
  Брось. Не тяни, себя сбереги,
родные ждут дома тебя.
  Кто-то погиб
спасая его из-под огня,
душа в пути на небеса.
  Кровь на бортах,
на полу кузова лужа.
  Да не одна.
Тряска, боль. Опять темнота.

   Белый свет. Палата,
теплая женская рука.
   Ночной бред. Глаза,
в глазах капля слезы и тоска.
   Много тел, снова резать,
стонет душа.
   Добра и зла вечна борьба,
без края её берега.
   Он слышит! Вот это да...
   Врач, сестра, гудит голова,
тяжко дышит.
   Колёсами накачан обильно,
подвигать, не так сильно.
   Боль. Нырок в пустоту,
и опять темнота.

   Рука, слегка шевелится,
работает нога.
   Корявая улыбка
вернулась на уста,
возможно навсегда,
трясется голова.
   Врачи стараются,
но функции бога не даны им пока.
   Ночь. Грусть.
За окном дрожит мгла.
   Печальная Луна рисует по стеклу   кровавые борта.
   Нет. Не сотрётся в памяти
погибшая братва.
   Замолятся со временем                усопшие тела.
   Опять инвалидность. Навеки больной.
     Да хрен на неё!
        Он как прежде живой!