Путешествие во времени

Путешествие во времени
(Сатирико – ироничная баллада)

Охолону босиком по снегу,
По морозцу, да по декабрю.
Подготовлю я «зимой – телегу»,
Ближе к лету – «лыжи навострю».

Заготовлю впрок всего, ребята,
Про запас… (Такая наша жизнь).
Сальдо – «бульдо» сверив таровато,
Убегу назад – в социализм.

 Я, в роду – потомственный крестьянин.
(До «… иных (я), прочих ..,» - не дорос.)
Дорогой отец, товарищ Сталин,
Принимай приблудного в колхоз.

Мне ничто крестьянское не чуждо,
Даже вон, над полем, - вороньё …
Я готов на подвиг, если нужно,
Так как, «… всё колхозное… - моё…»

Заведу подсобное хозяйство;
Всё дуром полезет из земли …
- Что?? Уж должен я и шерсть, и яйца?
… Так они ж ещё не наросли.

Дайте срок! В борьбе за достиженья,
Как в бою согласен я стоять
И нагрузки самообложенья
Обещаю – выполню на «Ять».

Всё отдам: хвосты, копыта, роги..,
Молоко… (а хоть бы – от жены),
Кровь и пот..., и все свои … итоги,
«Лишь бы только не было войны.»

Ни овцу я сам не с,ем, ни куру,
Чтоб поставить мясо – городам.
И с себя последнюю я шкуру
Государству в собственность отдам.
 
И ничто меня не остановит:
Ни понос, ни порча, ни мигрень…
Лишь одно серьёзно беспокоит –
Сколько стоит местный трудодень?

-По цене - сельхозпродукту - льгота,
В нем - прямой крестьянский интерес;
Трудодню - лимит в итогах года
Огласит райком КПСС.

- Как!? Безнал! С лимитом по итогу!?
За продукт? А если - недород?
Да-а… Однако… Видимо, немного
Трудодень копеек наберёт.

Ну, дадут на них зерном, мякиной…
(Хошь – бери, хошь с горя – волком вой).
Прокормиться вместе со скотиной
Недостанет долгою зимой.

И с сумой по свету, право слово,
Далеко по весям не уйти –
Тут тебя, как самого родного
В униформе примут на пути.

А на что купить мне спичек, соли,
Или, скажем, новые портки..?
Ну, уж нет, такой «счастливой» доли
Мне совсем не надо, мужики!

Ведь такое даже на базаре
Разоренью полному сродни:
Ест мой хлеб братишка – пролетарий,
Точат душу мыши – трудодни.

Всюду – трезвость… Вишь, как оно вышло!
Все в заботе… Тишь, да благодать.
(Не украсть на водку даже дышла,
А своруешь – некому продать).

Не до буйства тут. И не до пьянства.
Отдых – роскошь. Некогда тужить.
Тяжело живёт в селе крестьянство –
Все в нужде. Однако ж, надо жить.

Помню в детстве здесь себя когда-то…
(Я тогда был глуп ещё и мал)
Но, что платят «в палочках» зарплату –
Я уже прекрасно понимал.

Пусть в задорном творческом оргазме
Покоряет мир социализм –
На одном нагом энтузиазме
Не потянет мой патриотизм.

Нет уж, дудки! Где моя телега?!
И запас… (в такую… нашу жизнь)!
Убегу скорей, ещё до снега,
В развитой уже социализм.

Всё! Бегом отсюда! Дверь открыта.
(Совершу отважно «ход конём»)
О! Да здесь рулит Хрущёв Никита!
Вот и вкусим радостей при нём.

Нет! В колхоз вступать – пропала мода.
Разберусь во всём… Узнаю суть….
(Неча в реку лезть, «не зная брода», –
Вступишь, вдруг, ещё… во что-нибудь).

Посетил колхозное правленье;
В сельсовете «взяли на учёт».
Председатель молвил в наставленье:
– По труду – везде у нас почёт.

Трудоднясь, я с мужеством суровым
Приналёг, свою «не теша лень»,
И, прослыв работником толковым,
Исхудал и сам, как трудодень.

Брал барьеры опытом и рвеньем.
Обозначил в жизни интерес.
Дал отпор всем классовым сомненьям
И начал просчитывать прогресс.

Вдохновенно, гласно и открыто
(Это слышал весь двадцатый с'езд)
Заклеймил культ личности Никита
И на том поставил жирный крест.

Он, под ливнем пламенных оваций
Заявил, отвагой окрылён,
Что в процессе реабилитаций
Очернённый – будет обелён.

И в Брюсселе с трепетом узнали
«… Кузьки мать…» и был вменяем он,
Потрясая гневною сандальей
За трибуной сессии ООН.

А потом решительно и смело
Спесь согнал с противников сполна:
«… Ухнул…» он! И… трижды облетела
Над землёй ударная волна.

Был он явно в фарте и в фаворе
И врагу позиции не сдал,
В тот момент, когда в Карибском море
Разразился кризисный скандал.

Да! Тогда весь мир стоял «на грани»…
Много он свершил великих дел…
При Никите сын страны – Гагарин
Первым в мире в космос полетел.

«Обуздали в мирных целях атом»..,
Бюрократы – «с вилами в боку».
Все колхозы догоняют Штаты
По пшенице, мясу, молоку…


У крестьян уж водится «копейка»,
Разговор покинул липкий страх…
Мужики – всё в тех же телогрейках,
Но уже не в поршнях – в сапогах.

Бабы ситчик тащат, чуть не в драку,
«Трудоднём покрыт» торговый ряд.
Это только внешний фон.., однако,
Мне б узнать, что люди говорят.

Вон, стоят… Видать.., –  «полощут зубы».
Налицо технический прогресс:
На спецовках, форменных и грубых,
Будто штампы – кляксы эМТеэС.

Исподволь, посматривая зорко
(Прохожу, мол, мимо – сам - собой),
Примечаю, – крутят не махорку,
А дымят – кто «Север», кто «Прибой».

В теплоте взаимоуваженья
Подошёл, с пожатием руки.
(Здесь мои известны достиженья.)
– Всем – привет! Здорово, мужики!

Угощают щедро папиросой;
От кого-то – лёгкий перегар…
У меня – негласные вопросы.
Закурил… И слушаю «базар».


Собеседники –

Вернувшееся с войны поколение, в характерах: доверчивый, ехидный, краснобай, рассудительный, скептик, прямодушный.

Рассудительный:
- Как-то всё устроено… - не прочно.
Так… Живёшь надёжей.., до поры…
Ехидный:
- Был в Сельпо. Там трётси полномочный –
Будить мерить саженью – дворы.

Рассудительный:
- Да.., дела… Войди им дышло в спину.
Чуть вздохнёшь… и сразу – «промеж рог»…
Ехидный:
– Говорять, что с кажного аршину
Сверьху нормы – денежный налог.

Прямодушный:
– Ну, и пусть. А нам-та, чё боятьси?
Полномочный.., матерь ему – чёрт.
А куды двору - от расширятьси –
С трёх сторон соседями подпёрт.

Рассудительный:
– Да-а… Верьха колхозничка умеють
Расташшыть по жердочке… В момент…

Ехидный:
– Страх у их, – а вдруг, разбогатеить
Мелкий буржуазный алимент.

Что ты тут подумал – Там уж знають…
Краснобай:
– И на мудрых вдосталь простоты…

Ехидный:
– Слышь-ка, – в кажном квартале считають
На подворьях рылья, да хвосты.
Вона, Степку, злыдни, заложили –
Спрятал нетельв тайную закуть…
Так, беднягу, «данью» обложили –
Ить, ему ни охнуть, ни вздохнуть.

Доверчивый:
– Я тут в «Правди» вычитал, робяты…
Был там… ентот.., как его.., – лог-ги-зьм:
Он гласить, что мы к восьмидесятым
Поколеньем в,едем в коммунизьм.

Скептик:
– Да с твоей порепанною рожей
Токмо в пекло, – к чёрту на рога…

Ехидный:
– И туды тибе не пустють тожа…
Все:
– О-хо-хо, гы-гы, га-га-га-га.

Скептик:
– Мужики, – а мы… и не читали..!
Насмешил ты нас, Иван, до слёз.
По какой жа, ента, магистрали
В коммунизьм поедить наш колхоз?!

Краснобай:
– В ароматах свежего навоза..,
На быках, по степи, прямиком,
Прёть змея огромного обоза…
Впереди – Иван… Проводником.

Ехидный:
– В коммунизьм волочить все грехи…
Все:
– Ха-ха-ха, го-го, хи-хи-хи-хи.

Рассудительный:
– Ладна, будя! Ента токмо сказки.
… Ездил в город. В очередь стоял…
Где-то там.., кажись, – в Новочеркасске
КеГеБе – рабочих пострелял.
Бають, что рабочие восстали..,
Стали хаять местного главу…
– Почему??
– Дык.., нормы… посрезали
И подняли цены на жратву.

Постреляли – жуть… И… «шито-крыто».
Трупы тайно спрятали в ночи…
– Кто ж «отмашку» дал?
– Дык.., наш… - Никита;
Мол, утрись, работай и молчи.

Скептик:
– Эко, страсти! Царская охота…
Вот-те «Правда», вот-те и логизьм.

Ехидный:
– Опоздал ты, Ваня, с «Правдой» что-то…
Вон, народ…  – уж в'ехал в коммунизьм.

Доверчивый:
– Днесь, водил бычка в заготконтору.
Всей семьёй кормили, берегли…
… Самому под нож ложитьси впору –
Третьим сортом, твари, провели.

Рассудительный:
– Эх, Иван, – «шалаш ты непокрытый»…
Их обман меняй на свой обман –
Больше б взял на рынке он… – забитый.
Сорт – конторе, разницу – в карман.

Краснобай:
– Ох, родные горки, да пригорки..!
Лечь – не жить; и умереть – не встать.
Сел Никитка Ваньке на закорки–
Хочить всех догнать и перегнать.

Ехидный:
– Вишь, теперя даже рожь – в обузу…
«Дураку – свистульку… Он и рад»».
Позасеял ентой кукурузой
Все поля… Початок ему в зад.

Прямодушный:
– Не испечь коврижки из новины…
(Боже правый, дай душе покой).
Хлеб размольный, чуть не в половину
Кукурузной пичкають мукой.

Скептик:
– Урожай, как видно, – невесёлый
Положила в закромы страна…
Ехидный:
– Обманула, знатца, новосёлов
Поднятая залежь – целина.

Краснобай:
«Эх, Никита, ты Никита,
Где же твои очи?
Весь народ на целине,
А евреи – в Сочи».

Рассудительный:
– Сколь ни гни хрестьянину хребтину –
Денег у колхозничка – черт-ма!
Кто из нас построил хоромину.?!
Сплошь в селе прадедовы дома.

Ехидный:
– Што, приплыли?! Вота вам и …, здрасьте!
Двадцать два… И ваших больше нет…
Для хрестьянства в нормах нашей власти
В куче: ужин, завтрик и обед.
А сверьх нормы – сам уж расстарайси;
Думай, как «рогатки» обойти…
Сдай «оброк» за кажный хвост в хозяйстви
И за то, что дышишь – заплати.

Краснобай:
– «Товарищ, верь, придёть она –
На водку старая цена.
И на закуску будить скидка –
Уйдёть на пенсию Никитка».

Рассудительный:
– Да.., уйдёть. «Но дров - от наломаить».
Пораскинешь – душенька болить.
Ведь народ в селе не прибываить,
Молодёжь – всё в город норовить.

Прямодушный:
– Обезлюдим… Дед считал потери:
Семь десятков – в Первой мировой;
Раскулачка.., голод.. Вот, теперя
Не вернулась сотня… - со второй.

Скептик:
– Разорить Никитка нас до веку –
Худобу, хозяйство… Всё – под нож.

Краснобай:
– «Если нет ума, считай – калека».
«У чужого дяди не займёшь».

Вот, светило знойное погасло;
Гомон дня с достоинством затих.
(Из культуры… выдавили масло;
От семян остался горький жмых).

Мужики, наслушался я вдосталь.
И душою с вами, по родству.
Но ведь я из дальних – девяностых;
И не в вашем времени живу.

Жаль всего: и вас, и вашей доли,
Что в России делим мы на всех.
В нас заложен груз великой боли
И пред Богом столь же тяжкий грех.

Не поможет – босиком по снегу.
Перегрев, домучась, – дотерплю.
Разломаю, к дьяволу, телегу
И на чурки лыжи изрублю.

На душе и тошно, и погано…
Лечь – не жить; и умереть – не встать.
«… Тяжело в деревне без нагана..»,
А с наганом – не в кого стрелять.

Эх, ты жизнь моя, –  краса - палитра!
(И рабочий нынче – не у дел)
… Я купил за ваучер поллитра,
Раскупорил … и из горла с'ел.