Жизненный опыт из серии про одну Иванову

В один прекрасный день в одном прекрасном городе N одна Иванова обнаружила, что одна Иванова мама и одна Иванова генеральша, поссорились, обиделись и уже целых три дня не разговаривают.  Крепкая женская дружба трещала по швам, как маленькое черное платье после пары тортиков.
Один Иванов папа был в курсе происходящего, но имея за спиной большой жизненный опыт предпочитал не вмешиваться.
- Не люблю я эти обиды. Сами поссорились, сами помирятся, а ты потом крайним будешь. Нет уж. Моя хата с краю – объяснил он расстроенной дочери. И ушел в телевизор.
Одна Иванова та которая бабушка уже не маленькой одной Ивановой тоже предпочитала не вмешиваться в чужой конфликт. Люди взрослые, сами разберутся. Да и память минувших дней подкинула ей несколько картинок из детства двух подружек. И конфеты делили, и платья, и дрались как мальчишки. Всякое бывало. Все проходит, пройдет и это. У одной Ивановой бабушки, был ОЧЕНЬ большой жизненный опыт.
Еще не имеющий жизненный опыт один Иванов также ретировался с поля боя и притворился невидимкой.
Одну Иванову такая ситуация не устраивала. Ей очень хотелось, чтобы все жили дружно.
- Что случилось? – допытывалась она у одной Ивановой мамы.
- А ты у нее спроси – та хоть и не была замужем за генералом, но военную тайну держать умела.
- Из за чего вы поссорились? – приставала одна Иванова к свекрови.
- А ты у нее поинтересуйся! – Одна Иванова генеральша тоже имела большой жизненный опыт в том числе по отстаиванию границ и в том числе личных.
Одна Иванова не сдавалась. Победа будет за ней. Она что-нибудь придумает. Думала, думала и придумала.
В один из обычных прекрасных дней она устроила журфикс для слабой (физически, не морально) половины своей семьи.
За прекрасным новым старым столом, покрытом прекрасной бабушкиной скатертью, с пузатым блестящим самоваром собрались, приглашенные на журфикс, четверо одних Ивановых и подруга самой одной Ивановой Люся. По совместительству психолог, трансформационный женский коуч, энергопрактик, умница, красавица и уметель чинить всякие отношения, в том числе и дружеские.
Разговаривали о прекрасном. За окном была чудесная осенняя погода, мрачные тучи наливались свинцом, ветер терзал несчастные деревья, по лужам бороздил бескрайние просторы разный мусор. В музее открылась выставка детского рисунка. Сосед из тридцать пятой снова напился и уснул в подъезде. Делали приятные лица, передавали друг другу чашки, оттопыривали мизинчики и в общем вели себя благопристойно.
Люся рассказывала смешные истории и всячески утепляла застольный климат. Климат постепенно теплел, лед таял, старшие Ивановы пели лирические песни.
Затем Люся окончательно взяла бразды застолья в свои руки и предложила провести мини ретрит и поговорить об обидах. Тех, которые не забываются со временем.
Одна Иванова обрадовалась, наконец то вот оно то самое. Одна Иванова мама поджала губы. Одна Иванова генеральша нахмурила брови. Одна Иванова бабушка задумалась.
- Чур, я первая – одна Иванова поддержала подругу и начала перечислять свои обиды – когда я была маленькой меня заставляли есть кашу. И не купили большого розового медведя. И не отправили в пионерский лагерь………и…и…и…и…   Одна Иванова бодро и весело подавала пример окружающим и всячески подводила к сути собрания, узнать почему поссорились две Ивановых и помирить их. Одна Иванова мама тоже нахмурила брови. Такой неблагодарности от дочери она не ожидала. Нахмуренные брови в совокупности с поджатыми губами смотрелось не очень, но смешно. Одна Иванова генеральша фыркнула в ее сторону.
Люся отреагировала мгновенно – у вас наверняка много всего интересного в жизни было, все таки всю страну объездили – обратилась она к одной Ивановой генеральше, расскажите пожалуйста.
- Да какие у меня обиды – отмахнулась генеральша – не успеешь поругаться, как уже снова на чемоданах и в путь. На жизнь разве, одни чемоданы только и помню.
- Ах так, подумала одна Иванова мама и приложила усилия, чтобы выудить из памяти хоть пару ярких, но веских обид. Не вспоминалось. Посмотрела на одну Иванову бабушку и все таки припомнила. – А мне не разрешали гулять допоздна. И в институт я не поступила, потому что надо было идти работать. И одежду не покупали. Мама сама шила, а я за старшими донашивала – одна Иванова мама понимала, что не в маме дело, но обиды как-то сами взяли и выскочили. Ей даже неудобно стало. Какая она злая и обидчивая. Но одна Иванова бабушка совсем не обиделась она чему то мечтательно улыбалась.

- Бабуля – растормошила ее одна Иванова – а ты?
- Что я? Не поняла одна Иванова бабушка.
- Ты какие обиды помнишь?
- А я и  не помню никаких обид, старая уже стала.
- А что помнишь? – не унималась одна Иванова – расскажи, интересно ведь.
- Помню, как меня маленькую родственники с соседнего села к себе взяли, когда родителей не стало, а то умерла бы с голоду. Помню, как за домом следила, за скотиной убирала, в поле работала. Как радио появилось. Такую красивую музыку играло. Голод помню. Как Василий мой меня сватал. Как нам комнату в общежитии дали. А вещей у нас вообще не было. Скромно жили. А потом война. Трудно было. Васенька мой вернулся контуженный. Какие уж тут обиды? Главное, что живой– одна Иванова бабушка мечтательно, улыбалась вспоминая события прошлого – На заводе работала, детей растила, в новую квартиру переехали, мебель купили.  Хорошая была жизнь. Не до обид было.
Температура за столом окончательно потеплела. Люся смотрела на бабушку открыв рот. На ее сессиях ей такое не рассказывали. Одна Иванова записывала бабушкины воспоминания в тетрадь. Одна Иванова мама и одна Иванова генеральша сидели, обнявшись и вспоминали свое счастливое.
- Ну вот! -обрадовалась одна Иванова – а ссорились то из-за чего? -попыталась она все таки уяснить суть обиды.
- Кто ссорился? – в унисон ответили забывшие обиду одна Иванова мама и одна Иванова свекровь – Вот же фантазия какая, как что выдумает! И откуда что берется?
P/S
- А помнишь какое мне мама платье красивое сшила? Ты мне тогда предложение сразу сделал – уже почти засыпая, спросила одна Иванова мама одного Иванову папу.
- Не помню – ответил один Иванов папа – ты вся красивая. И чуть не добавил - была. Но вовремя прикусил язык. Потому что большой жизненный опыт.