И у меня любовь была

Простынки сшили Вы из бязи,
Две пташки в клеточке свистят.
Вы жаждете порочной связи
В свои «уже за пятьдесят».

О ком мечта?
Да о мужлане,
Чтоб сгрёб, подмял, чтоб – ай! да - ой!
Не надо подавлять желаний.
В шестом подъезде есть такой.

Олег Иваныч Крикливенко?
Да нет, куда ему уже…
Погладить может лишь коленку,
Наврать про яйца Фаберже.

К тому ж, он этот… - сочинитель,
Знаком ему высокий слог,
Души он может тронуть нити
И завязать их в узелок.

Нет, нет, он не сгребёт бабёнку,
Не поцелует тут и там.
Он пишет в нашу газетёнку,
Пьёт Дормиплант по вечерам.

Вам хочется порочной связи?
Любви вы ждёте в неглиже.
Найдём такого, коль из бязи
Простынки застланы уже.

Живёт в шестом.
Да, он порочен,
Настойчив, как весенний кот.
Зайдёт к Вам завтра ближе к ночи.
Вы только ждите. Он придёт.

Ой… ай… чулки, бельё… примерка.
Так, утюжком – по кружевам.
А ближе к ночи скрипнет дверка.
«Я из шестого, можно к Вам?»

Красив, он вырос на Кавказе.
Две пташки в клетке засвистят.
Как хочется порочной связи,
Когда «уже за пятьдесят».

Партнёр умён, немногословен.
Свет выключит, оставит бра.
Бесед не надо, пусть Бетховен
Звучит в квартире до утра.

Всё ноет – грудь и позвоночки…
Порочен он, порочны Вы.
А на ковре - бельё, чулочки.
По ним как змейки вьются швы.

Секс был похожим на расправу.
Всё отдала, что берегла.
Теперь Вы можете по праву
Сказать:
«И у меня любовь была».