сирень

А сирень - это нечто! Аж сердце зашлось
и трепещет на вдохе, а выдохнуть трудно,
так и хочется вылить давнишнюю злость
на ни в чём неповинного толстого трутня.
Что за злость? Как всегда - на себя самого
с перехватом дыхания - Господи, жил же,
не вдыхая разлившееся вещество.
Толстый трутень, мой старый знакомый, дружище,               
я такой же, как ты, точно так же ленив,
у сиреневых гроздьев дышу с перебоем,
я далёк от бескрайних полей и от нив,
потому нам так здорово вместе обоим.
Тут сирень, погляди, до чего хороша,
как ломал я такую для девочек в мае -
помнит сердце, волнуется, и, трепеща,
понимает - я ветви уже не ломаю.
Огибаю кусты, и тебя отогнав,
надышавшись до боли, нанюхавшись вволю,
ухожу вдоль полей, пустырей и канав,
и не знаю - живой ли ещё, не живой ли.
Здесь окраина детства, такие места
посещаются изредка. Слушая сердце,
опереться плечом на опору моста,
покурить и понять - никуда нам не деться
от себя, от сиреней, от майских проказ,
от любимых, которым таскали букеты.
Незаметно, неявно и не напоказ,
потому что куда-то уходит всё это.
Всё застроится, будут дома снесены,
а сирени порубят - ни толку, ни денег.
Мы приходим вдохнуть сладкий запах весны,
я и ты, мой дружище, крылатый бездельник.
И любой надышаться сиренью готов,
задержаться, что крылья, что плечи сутуля...
И обратно уйти в суету городов,
чтоб скучать в лабиринте бетонного улья.