Сказка о двух царевичах

Только правда, лжи тут нету.

Путешествуя по свету,
Царь за тридевять земель
Бродит в жуткую метель.
Вьюга тянется с востока,
Царь шагает одиноко.
Как же, право, занесло,
И кругом белым-бело.
«Сгиньте, злые снегопады»,-
Молвит батюшка с досады.
Сплошь пурга глаза слепит,
Отовсюду снег летит.
«Не видать уж мне ночлега», -
Мыслит царь. И вдруг телега
В буйном гневе января
Мимо следует царя.
Он вдогонку: «Стойте, други,
Не снести мне этой вьюги.
Аль захватите с собой,
Аль я завтра не живой!»

И становится телега
Средь огромных хлопьев снега.
Кони фыркают и ржут,
Что случилось не поймут.
А извозчик молвит: «Странник,
Надо же какой изгнанник.
Ишь, надумал он гулять!
Надобно тебя спасать,
Полезай в мою телегу.
Предадимся, братец, бегу,
Увезу скорей с собой
И останешься живой.
Только царь туда садился,
Сразу снег засеребрился,
А телега в небеса
Полетела. Чудеса!

Царь глядит оторопело:
Как же так? И в чем же дело?
А телега в облака
Поднялась издалека.
И глядит уж царь на землю.
«Я метелям грозным внемлю», -
Говорит извозчик сам:
«Повелитель я снегам».
Тут он только приумолкнул,
Снял перчатку, пальцем щелкнул.
И безумный снегопад
Сразу стих. А царь-то рад -
Все он охает, дивится,
Смотрит: рядом с ним девица
В платье цвета бирюза
Опустила вниз глаза.
Царь влюбился ненароком,
Между тем, уже под боком
Дом виднеется жилой
В стороне ему чужой.
Дядька приглашает в гости,
Небо хмурится от злости.
Ночку царь заночевал,
Да не сильно он скучал.
Ух, девица привечала,
Ух, она его встречала,
Приголубила царя.
Утро. Восстает заря.

«Ах, девица, я влюбился», -
Говорит ей царь: «Женился
На тебе бы сразу я,
Но, увы, душа моя,
Ввек не увидать нам счастья.
Только горечь и ненастья
Будут нам! Ведь я же царь -
Иноземный государь.
Рвался сквозь метель и вьюгу
Да искал себе супругу -
Аль царевну, аль княжну -
Подходящую жену.
Не могу я взять такую
В жены девушку простую.
Царский род тому виной,
Ты не станешь мне женой.
А теперь пора проститься
Навсегда. Прощай, девица».
Молвил царь: «Навек я твой!»,
Дверь захлопнув за собой.

А девица плачет горько,
Слезы капают и только.
Ведь девица понесла,
Вышел срок, и родила
Двух царевичей могучих,
Сильных, крепких и живучих.
Те на радость небесам
Не по дням, а по часам
Подрастали, наконец,
Вырастают. Где отец?
Молвят братья: «Тяжела
Жизнь без отчего тепла».

Два царевича, два брата
Собираются куда-то.
И выходят за крыльцо,
Снег врезается в лицо.
Мама смотрит им вослед.
Братья ей кричат: «Весь свет
Кругом обойдем большим,
Встретимся с отцом своим».

Год прошел. В стране далекой
По землице одинокой,
Где-то в чуждых им полях,
На прирученных конях
Два царевича скакали
И по дому тосковали.
Вот в селенье забрели
И беседу завели.
Говорит один другому:
«Ванька, брат, вернемся к дому.
Чужда эта мне земля,
Это небо и поля.
Я хотел бы видеть маму», -
Только вымолвил и к храму
Добры молодцы уже
Подошли. «Хоть мир в душе
Будет, Федя, ладно, будет,
Бог-то нас не позабудет», -
Отвечает брат ему,
Хоть и горько самому.

Возле храма черноокий
Чешет поп свой лоб широкий.
Добры молодцы попу:
«Укажи ты нам тропу,
Заблудились мы в дороге,
Утешенья ищем в Боге».
Поп в ответ: «Мои сыны,
Нету вашей в том вины,
Не дороги мне земные,
А дороги мне иные,
Божий храм меня зовет,
Но старуха здесь живет.
Бабка, право, чародейка,
Но ужасная злодейка,
Только рано поутру
В ее сердце быть добру.
Братцы, ночку обождите,
Утро будет, к ней стучите,
Отворит она вам дверь
И поможет». «Что теперь?»-
Братья думают и ждут,
Вот и солнце гаснет тут,
Ночь прошла, как час один,
Встали. Видят: селянин
Рядом с ними тихо бродит.
Ванька разговор заводит:
«Старец добрый, не спеши,
Помоги нам, укажи,
Где здесь бабка-чародейка,
Где живет она, злодейка».
Тот в ответ: «Она жила
С краю нашего села.
Я давно ее не видел,
Может, кто ее обидел?
Не тужите, молодцы,
Все в селенье мудрецы,
Все волшебники, знахарки,
Чародеи да шаманки.
Нету здесь простых людей,
Да и сам я чародей.
Знаю все про вас я, братцы,
Помогу я разобраться.
Знали вы, мои друзья,
Колдуны вы, как и я?
Силы холода в вас бродят,
К древней магии восходят».

Ванька спорит: «Как же так?
Я ведь Ванька, я простак».

«Ну-ка, братец, приумолкни,
Руку вверх и пальцем щелкни,
Здесь не надобно уму», -
Старец вымолвил ему.



И послушался Иван:
Пальцем щелкнул, вдруг буран
Полетел, вокруг снега,
Извивается пурга.
Боже правый, ну и диво:
Вьюга носится игриво.
Вот еще Иван как раз
Щелкнул пальцем, и тотчас
Успокоился буран.

Молвит Федору Иван:
«Братец мой, попробуй чудо!»
Он в ответ: «Пойдем отсюда,
Не хочу я волшебства,
Не хочу я колдовства,
Помолиться бы мне в храме
И домой вернуться к маме!»
Брат ему: «С ума ты сходишь,
Нас домой опять заводишь,
Так и бродим без конца,
Не видать уж нам отца.
Ладно, брат, с тобою Бог,
Так устал я от дорог.
Собирайся, братец милый,
Мы теперь с огромной силой.
Воротимся же домой,
Ты да я, да мы с тобой».
 
Год прошел, и братья дома.
Все им родно и знакомо.
Видят дядьку своего
И приветствуют его.
Видят маму, слезы льются,
Сыновья смогли вернуться.
Вчетвером живут они,
Тянутся за днями дни.
Как-то Ваня молвит смело:
«Есть у нас большое дело,
Мы же с братом колдуны,
Чар морозных ведуны.
Ради матушки родимой
Забавляться станем силой.
Здесь не надобно ума».
Пальцем щелк. Идет зима.
Федя тоже веселится:
«Мама, будешь ты царица».
Пальцем щелк. Дворец тогда
Вмиг вознесся изо льда.
Дядька рассмеялся тоже:
«Вы как я, на то похоже!»
Палец щелкнул в третий раз,
Дядька тешится как раз.
Отовсюду люд выходит,
Все в меху песцовом бродят.
И холодный, будто лед,
Трон стоит, царицу ждет.
Входит во дворец девица.
«Здравствуй, новая царица»,-
Молвит ирбис на пороге
И ласкается об ноги.

Между тем, молва трезвонит
И по миру вести гонит.
Царь узнал уж про царицу.
Думает: «Пора жениться.
Даже выше, чем княжна -
Подходящая жена».
В ледяной дворец заходит
Царь, с царицы глаз не сводит.
В ноги он к царице пал
И просить прощенья стал.
Молодые не ругались,
В тот же день и обвенчались.

Два царевича, два брата
Говорят: «Не надо злата,
Нам бы просто теплоты,
Нам бы отчей доброты».
Вот отец их обнимает,
Двух сынов он привечает.
Стали жить да поживать,
Да два царства защищать.